О.А.: И много?

- Да.

О.А.: Так что же лучше - иметь те помыслы, которые избавляют от страстей, или те помыслы, которые усиливают страсть? Если какое-либо размышление способствует сосредоточению, то в нем нет ничего плохого. Впрочем, многое зависит и от твоего состояния. Если ты, предположим, так углубилась в молитву, что уже ничего вокруг не ощущаешь, не помнишь, в теле ты или вне тела, тогда, наверное, не нужно думать ни о чем. А если тебя одолевают тщеславные помыслы, то почему бы не прибегнуть к такой помощи? Ведь и думать можно по-разному. Одно дело предаться фантазии и даже чувственно воображать вечные муки, как это делал, например, Игнатий Лойола, - это будет во вред душе, и совсем иное - иметь простое помышление, не мешающее молитве, соединенное с памятью смертной. Преподобный Иоанн Лествичник говорит: "Некоторые прославляют больше память Иисусову (то есть молитву Иисусову - о.А.), другие - память смертную, я же славлю два естества в одном лице", - то есть в настоящей молитве должно соединяться и то и другое, тогда она действительно будет искренняя и поможет нам избавиться от гордости. Пусть мы и не сразу избавимся от столь сильной страсти, но все же такая молитва поможет нам приобрести истинное покаяние и попрать тщеславные помыслы - да и чем нам тщеславиться, если все мы превратимся в прах, а где будет пребывать наша душа, этого мы точно не знаем. Таким образом, молитва, соединяясь с памятью смертной, становится сильной. А если мы молимся без памяти смертной, то, как правило, молитва бывает очень уязвимой для действия страстей и подчас неглубокой, в ней нет уже той серьезности, которая необходима, потому что мы начинаем забывать, ради чего молимся.

Вопрос. Человек ощущает действие страстей, и душевных, и телесных. Что вообще из себя представляют страсти?

Ответ. Страсти - это отсутствие добродетели. Страсть, как и зло, не есть что-то положительное. Зло не имеет самостоятельной сущности и в собственном смысле слова зла не существует. Его не существует не потому, что такого явления нет, но потому, что зло не является самостоятельной сущностью, оно есть отсутствие чего-то, как некое искажение, как болезнь; в самом деле, при современных научных взглядах можно сделать вывод, что болезнь - это нарушение естественного состояния нашего организма.

Ведь что такое, например, блудная страсть? Отсутствие целомудрия. Что такое гнев? Отсутствие кротости, и так далее. И вообще, страсть, грех - это отсутствие добродетели. Естественное состояние человека - добродетельное, если понимать выражение "естественное состояние" с библейской точки зрения, то есть такое, в каком человек сотворен изначально, а не в каком он пребывает сейчас. Человек сотворен добрым, потому что Бог не творил ничего злого; сказано в Библии, что когда Бог создал мир, в том числе и человека, то сказал, что все весьма хорошо, или добра зело по-славянски (см. Быт.1:31). Поэтому и человек был "добрым" - в том смысле, что в нем не было никакого изъяна. Но после грехопадения человеческое естество исказилось. Искажение, эта болезнь, ненормальность и называется злом. Но такое нарушение не может существовать само по себе, как и болезнь существует только в организме. И если болезнь побеждает организм, то он разрушается и умирает, а вместе с ним, естественно, исчезает и болезнь. Так же и зло: оно не существует вне разумных существ, но - в каждом разумном существе.

Собственно злом можно назвать грех, потому что страдание, боль и тому подобные состояния злом называть нельзя. Зло - это нарушение правильной деятельности разумного существа, это отступление его от своей природы, которое после грехопадения в разумных существах всегда присутствует. Зло вообще может быть только в разумном, сознательном существе, которое способно сознательно отклоняться от добра. Поэтому сказать, например, что собака злая, никак нельзя, ибо в таком случае мы проецируем свои страсти или добродетели на каких-либо животных или на растения: говорим, что собака злая, свинья прожорливая, птица хитрая и так далее. На самом-то деле они действуют лишь сообразно своей природе, а понятия "добро" и "зло" приложимы только к существам разумным, потому что добро - это следование своему естеству, а зло - все, что ему противно. Таким образом, страсти, зло являются нашим личным проявлением, так как мы более или менее сознательно уклоняемся от того, что предписывает нам наша совесть, что предписывают евангельские заповеди. Это и называется страстью или грехом, в зависимости от того, с какой стороны мы посмотрим. С православной точки зрения, зло как самостоятельная сущность не может иметь бытия; те же, кто считает иначе, принадлежат не к православным христианам, а, скорее, к еретикам-манихеям, которые учили, что существуют два бога: один добрый, другой злой, которые пребывают в бесконечной борьбе, - причем эти еретики и материю считали злом, а дух - добром, поэтому добро, по их учению, есть разрушение материи.

Вопрос. Батюшка, а как же относиться к различным стихийным бедствиям, разрушениям, которые приносят смерть?

Ответ. Даже смерть сама по себе не является злом, так же как и болезнь. Зло - это только то, что безнравственно. А то, о чем ты говоришь, может быть и добром, то есть для нашего спасения может оказаться добром, в зависимости от нашей реакции на случившееся. Также можно сказать, что природные катастрофы являются (чисто механически) следствием греха; ведь сначала, пока люди не согрешили, стихии не враждовали между собой, а после грехопадения человек как бы поссорился с внешним миром, и то, что раньше ему подчинялось, против него восстало. Поэтому такого рода бедствия, во-первых, не могут быть злом сами по себе, а во-вторых, по временнoй связи они являются следствием, а грех первых людей - его причиной.

Что же касается дьявола, то он, хотя и "изобрел" зло, является разумным существом, уклонившимся от своего предназначения. И даже те искушения, которые происходят со стороны дьявола, нельзя назвать злом, потому что, если мы правильно на них отреагируем и покажем свою любовь к Богу, для нас это будет к лучшему. Таким образом, можно сказать, что зла не существует. Оно живет только во мне самом, то есть я могу сказать, что во мне есть зло, а вот, например, про сестру И. я уже не имею права так говорить. В этом смысле каждый из нас должен думать о себе: именно я виноват в том-то и том-то, а не искать вокруг себя какие-то причины и обстоятельства, оправдывающие наш грех: меня-де соблазнили, напугали и т.д.

Вопрос. Не является ли гордостью стремление к преуспеянию в молитве?

Ответ. В любом случае мы должны понуждать себя ко вниманию, к тому, чтобы непрестанно молиться, и если мы себя не понуждаем, значит, впали в нерадение. Надо стараться иметь все те чувства, которые необходимы при молитве, например покаяние, сердечное сокрушение. А если мы себя не понужаем и молимся так, что перебираем четки и думаем: "Ну, как получается, так и получается", - то в этом никакого смирения нет.

Вопрос. На меня во время молитвы находит сильное расслабление, а от сосредоточения в молитве болит голова. Как мне быть?

Ответ. Смотря когда и как заболела голова. Если ты только начал молиться - и тут же головная боль, то можно сразу же заподозрить, что ты неправильно сосредоточился. А если утомление наступает спустя некоторое время, то это вполне естественное явление. Если будем так сильно обращать внимание на то, что у нас заболела голова или засвербило ухо, то мы никогда не сосредоточимся, потому что у нас появится масса причин, которые начнут нас отвлекать. Старайтесь лучше пренебрегать болью, а если уж она такая нестерпимая, тогда, конечно, можно себя пожалеть. Вообще во время молитвы надо по возможности пренебрегать всякими телесными ощущениями, в том числе и болезненными, иначе появится такая мнительность, что человек будет сильно преувеличивать свою боль, возникнут какие-то опасения, и он не сможет сосредоточиться, потому что ему все время будет что-то мешать.