Этим Господь затрагивает чрезвычайно важный практический вопрос: как относиться к людям так называемым инакомыслящим, к тем, которые не принадлежат к нашей Церкви или к нашей общинной организации. Вопрос для нас важный в виду большого количества людей, стоящих в настоящее время вне церковной ограды, с которыми приходится так или иначе сталкиваться в жизни. Неумение ввести в отношения к ним правильный христианский взгляд часто ведет к взаимной вражде и ненужному озлоблению.

Прежде всего из ответа Господа ученикам ясно, что ни в каком случае к этим отношениям не должно примешиваться самолюбие или честолюбие, которое часто препятствует людям даже понять друг друга. Оно-то и является обыкновенно причиной церковных раздоров и разделений.

В самом деле, откуда это бесконечное дробление христиан на католиков, православных, протестантов, баптистов, лютеран, пресвитериан и т.д. и т.д.?" Откуда эти бесчисленные секты? Ведь истина Христова одна, и потому должно быть едино стадо и един Пастырь (Ин. X, 16). Между тем этого нет.

Главная причина этого дробления заключается в том, что к чистой истине Христовой примешалось человеческое самолюбие и плотский элемент внесен в организацию единой Христовой Церкви.

Но во всех этих разделениях был один основной грех: забыта заповедь о любви.

И в результате получилось нечто невероятное: там, где началось разделение и родилась самолюбивая ревность, там началась вражда - вражда во имя Евангелия, ненависть к "инакомыслящим" ради соблюдения чистого учения Христа, учившего о любви и отдавшего жизнь во имя любви. Вражда перешла в страшное ожесточение. Полились потоки крови... Это была какая-то чудовищная, адская ирония, извратившая христианство.

Нация шла против нации. Католическая Испания - против протестантской Англии. Верующие против верующих. Католики против протестантов. Во Франции вспыхивало и разгоралось преследование гугенотов. В Германии религиозная Тридцатилетняя война унесла весь цвет населения, оставив в живых едва одну десятую часть. В Испании и Нидерландах свирепствовала инквизиция, сжигавшая еретиков на кострах ad majorem Dei gloriam, то есть для вящей славы Божией. В России преследовали раскольников-старообрядцев и главарей их отправляли в ссылку, в заточение. Прямо невероятно, как во имя Бога люди проливали столько крови и так яростно и страстно ненавидели друг друга, не зная границ своего озлобления и жестокости.

Теперь условия борьбы, правда, изменились. Нет более религиозных войн, потухли костры инквизиции, не льется человеческая кровь ad majorem Dei gloriam. Религиозная борьба приняла более культурную форму диспутов и богословских споров. Но и теперь еще демон тщеславия и самолюбия шутит свою злую шутку над защитниками Христовой истины, и эти диспуты часто кончаются взаимными проклятиями и озлоблением. Расколы и секты не уничтожаются и даже не уменьшаются в числе, но пропасть между различными оттенками христианских вероисповеданий становится глубже и непроходимее. Эти споры не приводят ни к каким результатам еще потому, что все время вращаются в области : теоретических или догматических вопросов, тогда как корни разделения лежат не здесь, но во взаимных антипатиях религиозных обществ, вызванных различными историческими условиями. Следовательно, не теоретические споры, а только любовь может сблизить людей разных вероисповеданий. Споры же с их желанием победы вызывают только так называемую odium theologicum, то есть богословскую ненависть, несомненно, худшую из всех существующих ересей. Религия тогда служит только маской для обмана, ибо кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1 Ин. IV, 20).

В этом духе любви действовали и этою любовью побеждали все препятствия великие миссионеры всех веков.

Около 1050 года в Ростовской земле, населенной в то время полудикими и жестокими язычниками, проповедовал слово Божие святитель Леонтий. Изгнавшие до Леонтия с побоями и мучениями двух епископов, эти варвары недружелюбно встретили и его. Они стали всячески оскорблять и поносить нового святителя и проповедника христианства и наконец изгнали и его. Но Леонтий не падал духом и не оскорблялся этим; он знал и видел, что и у этих варваров в глубине души скрыта искра Божественного огня, которую надо только суметь бережно вскрыть и возжечь.

Леонтию советовали оставить дикарей.

- Смотри, какие они упорные язычники, - говорили ему.

- Не отступлю я от этих язычников, - отвечал Леонтий, - они делают нам зло, а мы будем отыскивать в них добро, и этим добром скоро победим зло.

И несмотря на грозившую ему опасность, он остался жить близ Ростова, около потока. К нему из любопытства заходили сперва дети язычников, а потом и взрослые. Леонтий принимал их ласково и любовно и дарил им что мог, причем, улучив минутку, рассказывал своим гостям о Боге, Который все сотворил и обо всем промышляет, Который любит всех людей, особенно добрых и мирных; рассказывал об Иисусе Христе Сыне Божием, приходившем в мир, чтобы научить людей любить Бога и друг друга. Такая, кроткая, незлобивая проповедь скоро привлекла к нему много язычников, и они стали приходить к нему тысячами. Об этом узнали самие завзятые и закоренелые язычники. Они во главе со жрецами явились к святителю с дрекольями и луками, чтобы умертвить его. Но Леонтий бесстрашно вышел к ним навстречу и стал похвалять их ревность, с какой они защищают свою веру.