Твой А.

Тобольск. 22 января 1918 года.

Дорогая моя, милая Аня.

Радуемся опять иметь от Тебя известия и что Ты наши

вещи получила. Сегодня 29 градусов мороза и сильный ветер и

солнце. Гуляли — ходил на лыжах по Двору. Вчера играл с Татьяной и Жиликом французскую пьесу. Все готовят еще другие

Третий арест 249

комедии. Есть у нас хороших несколько солдат, с ними я играю

в караульном помещении в шашки. Коля Д. бывает по праздникам у меня. Нагорный спит со мною. Седнев, Волков, Трупп

и Чемодуров с нами. Пора идти к завтраку. Целую и давлю.

Храни тебя Господь.

А.

XXI

В конце лета 1918 года жизнь в России приняла

хаотический характер: несмотря на то, что лавки

были закрыты, можно было покупать кое-какую провизию

на рынках. Цены были уже тогда непомерно высокие. Фунт

хлеба стоил несколько сот рублей и масло несколько тысяч. Ни чая, ни кофе нельзя было достать, сушили брусничные и другие листья, а вместо кофе жарили овес или

рожь. Большевики запретили ввоз провизии в Петроград, солдаты караулили на всех железнодорожных станциях и

отнимали все, что привозили. Рынки подвергались разгромам и обыскам; арестовывали продающих и покупающих, но тайная продажа продуктов все же продолжалась, и за деньги

и на обмен вещей можно было не голодать. Многие жили

тем, что продавали оставшиеся драгоценности, меха, картины разным скупщикам — евреям, аферистам, которые

пользовались случаем, приобретая драгоценные вещи за незначительные суммы. Вспоминаю тяжелый день, когда у меня

осталось в кармане всего 5 копеек; я сидела в Таврическом

саду на скамейке и плакала. Когда вернулась домой, моя

мать, которая все лето лежала больная в постели, сказала

мне, что только что был один знакомый и принес нам

20 тысяч рублей, узнав о нашей бедности. После этого он

исчез, и мы никогда не узнали, что с ним стало. Благодаря

его помощи мне удалось послать Царской семье необходимые вещи и одежду. Большевики закрыли мой лазарет, но

мне приходилось платить жалование конторщику, старшей

сестре и т.д., а также оставался инвентарь, хотя большую

часть раскрали служащие; осталась корова и две лошади.

250 А А Танеева (Вырубова), СТРАНИЦЫ МОЕЙ ЖИЗНИ

Когда заведующий лазаретом отказался приехать из Москвы помочь мне ликвидировать, я обратилась к присяжному