Тогда Он, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в Свой город. Это было после его знаменитого посещения язычников с восточного берега озера Генисаретского, после дивного исцеления двух бесноватых и после страшной отповеди неверующим людям, произнесенной устами самих бесов, возглашавших, что Христос есть Сын Божий. Он вошел в лодку. Это была та же самая лодка, в которой Он с апостолами переправился чрез озеро; та самая, с борта которой до того Он свершил чудо столь же великое, как и изгнание бесов из людей: запретил ветрам и морю, и сделалась великая тишина. А сегодня мы услышим из Евангелия, как Господь, по возвращении с сего пути, исцелил расслабленного, простив ему грехи и освободив от болезни. Таким образом, за самое краткое время Христос сотворил три величественных чуда, три необыкновенных чуда, явно свидетельствовавших о посещении людей Богом. За кратчайшее время Господь открыл людям три неизмеримо великих блага: власть над природою, власть над бесами и власть над грехами и болезнями. Три великих причины для человеческой радости!

О, смертные, кто из вас не возрадуется уничтожению этих первых цепей, являющихся основой для всей ткани остальных рабских цепей наших?

Сие последнее благо открыл Господь людям, когда из пределов Гадаринских переправился обратно и прибыл в Свой город. Городом Его был Капернаум, где Он поселился после того, как Его отвергли и чуть не убили граждане Назарета, в котором Он прожил много лет.

И вот, принесли к нему расслабленного, положенного на постели. Это событие описывают и евангелисты Марк и Лука, однако последние приводят некоторые подробности, опущенные евангелистом Матфеем. Расслабленный человек был настолько болен, что не только сам не мог прийти ко Христу, но его нельзя было даже снять с постели, потому-то сродники и друзья вынуждены были вынести его прямо с постелью из дома и принести ко Господу. Отчаянное расслабление больного видно еще и из того, что постель должны были нести четверо, дабы как можно крепче ее держать и как можно меньше раскачивать при ходьбе. Принеся его к дому, где находился Христос, они увидели, что за многолюдством войти невозможно, ибо уже и у дверей не было места. И они решились разобрать кровлю дома и спустили больного через отверстие в кровле. В это время Христос излагал людям Свое учение. И Он говорил им слово. Ни одной минуты Он не бездельничал: после дела говорил слово, после слов творил дела. Непрестанно Он пользовался и словами, и делами, лишь бы помочь людям радоваться добру, веровать в добро - и в Него как верховного носителя и открывателя добра.

И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои. Господь наш Иисус Христос видел их веру не только тогда, когда они спустили больного, но и тогда еще, когда они подняли постель с больным и отправились к Нему. Ибо Тот, Кто мог видеть помышления сердца человеческого, тем более мог видеть события на расстоянии, как и вблизи. Он видел Нафанаила под смоковницей, прежде нежели тот пришел к Нему (Ин.1:48). Да что говорить? Он видел не только то, что происходит, но и то, что будет происходить до конца времен. Здесь не говорится: "видя их", но: видя Иисус веру их, - дабы показать сим: Христос видит и то, что увидеть еще тяжелее, видит в человеке самое сокровенное. И это опять же написано ради нас, дабы мы знали, на что Господь смотрит - и ныне, как и тогда. И еще, дабы мы знали: лишь имея веру, мы можем ожидать помощи Божией в страданиях. Видя веру нашу, Бог не медлит со Своею помощью.

И, видя Иисус веру их. Но чью веру? Только веру принесших больного или также и веру самого больного? Во-первых, очевидна вера принесших больного. И по одной их вере Господь мог исцелить расслабленного. Ибо Господь не раз совершал чудеса и без знания, и без веры больного. Скажем, мертвые, воскрешенные Им, не могли веровать так, чтобы чудо свершилось по их вере. Даже близкие умерших не всегда выказывали особую веру. О вдове из Наина не сказано, что она веровала, но только, что она плакала над умершим сыном. Но, возможно, в тот миг, когда Господь подошел к ней и, сжалившись, решительно сказал ей: не плачь, в ней вспыхнула вера в Его могущество. И Марфа и Мария, сестры Лазаря, не слишком веровали, что Христос воскресит их умершего брата после того, как тот уже четыре дня находился во гробе. Лишь начальник синагоги Иаир имел крепкую веру во Христа, когда подошел к Нему и говорил: дочь моя теперь умирает; но приди, возложи на нее руку Твою, и она будет жива (Мф.9:18). Точно так же Христос исцелял многих тяжелобольных не по их вере, но по вере их сродников ил и друзей. Так Он исцелил слугу сотника в Капернауме (Мф.8:5-6) не по вере самого тяжко болящего слуги, но по вере сотника; исцелил дочь хананеянки по вере матери (Мф.15:22); исцелил многих лунатиков, бесноватых, глухонемых по вере их сродников и друзей, их к Нему приведших (Мф.9:32; 15:30; 17:14; и др.). Бесов же из гадаринских одержимых Он изгнал и без веры страждущих, и без веры окружавших их людей, исключительно по Своим соображениям и по плану домостроительства человеческого спасения, исключительно для того, чтобы пробудить веру в отупевших и укрепить ее в маловерных.

Между тем в случае с сим расслабленным мы видим, что вера принесших его ко Христу была велика. Христу не нужно было оценивать веру их по внешним признакам, Он смотрел в самые сердца их и видел веру их. Но мы, не видя сердец, можем по внешним признакам определить, что вера их воистину была велика. То, что четверо решились принести безнадежного больного ко Христу, - разве это не признак великой веры? Да еще поднялись на кровлю дома, разобрали ее и сквозь кровлю спустили больного с постелью на средину дома - разве это не очевидный признак сильной веры? Ибо, представьте, как рисковали сии четверо и на какое посмешище своим соседям они бы себя выставили, если бы вынуждены были, после стольких трудов и после раскрытия кровли дома, возвратиться назад с неисцеленным больным! А люди и тогда боялись насмешек, как и теперь, и опасались и стыдились провалов, как и теперь. Лишь крепкая вера не боится насмешек и не опасается провалов - она даже и не думает о насмешках и не сомневается в успехе.

Thus, the Lord could heal the sick only by the faith of those who brought him. But there are signs that the sick man himself had faith. First of all, would a person who is at all conscious, without faith, allow himself to be dragged along with his bed through the streets, and, what is more important, would he allow himself to be lifted up on the roof and lowered through it into the house? But there is another hidden sign of faith of the paralytic. The Lord, addressing him, calls him the word child: be of good cheer, child! thy sins are forgiven thee. Would Christ call an unbeliever a child? Could it be possible to say to the impenitent: thy sins are forgiven thee? At the resurrection of the son of the widow of Nain, Christ calls him neither "child" nor "son," but a young man. For the dead do not believe, and cannot repent. Here, however, He says to the sick man: Child! And then, did not the Lord say: "If a brother repents, forgive him" (Luke 17:3-4)? Repentance, therefore, is a condition of forgiveness. And repentance is impossible without shame and fear of God and without faith in God.

And some of the scribes said to themselves, He blasphemes. Thus thought those who do not rejoice in good, allies and slaves of evil. It is as if they are saying: "Who can forgive sins except God alone?" These people with shrunken souls, who considered themselves the greatest sages and longed to reduce Christ at least to their level, if not lower, were certainly unable to accommodate in their carnal and darkened minds the thought that God could appear as a Man and that this manifestation of God in Man took place in the person of our Lord Jesus Christ Himself. They do not care about the sufferings of the paralytic, much less about his healing, they monitor every word of Christ in order to be able to humiliate Christ, to remove Him from their path and from their conscience. "In avenging their passions, they thought they were avenging blasphemy" (Zigaben). For He was too great for them.

And Jesus, seeing their thoughts, said, Why do you think evil in your hearts? The scribes who were present said nothing with their lips, but only thought in their hearts. It is not said "in minds," but in hearts, and this means that this thought was combined with anger and hatred. For they listened to Christ not as believers or as objective investigators, but as informers and persecutors. If they were believers, they would rejoice in the word and work of Christ, like the rest of the people, who, seeing this, glorified God. And if they had been able to become objective researchers, they would have believed in Christ, as the centurion believed under the Cross on Golgotha. For he, looking objectively and disinterested at all that had happened, and seeing with what fear, earthquake and terror all nature responded to the death of Christ, exclaimed: "Truly He was the Son of God" (Matt. 27:54).

Our Lord Jesus Christ saw their thoughts. Who can see thoughts but God? May the wickedness of sinners end, and correct the righteous, search hearts and bowels, O God, righteously, - cries David (Psalm 7:10). I, the Lord, penetrate the heart and search the inward parts, that I may reward each one according to his way and according to the fruits of his works, saith the Lord Himself through the prophet Jeremiah (Jeremiah 17:10). And Solomon in his prayer says to God: "Thou alone knowest the heart of the sons of men" (2 Chronicles 6:30). And behold, our Lord Jesus Christ sees the heart and the thoughts in the heart. As the earth cannot see the eye, but the eye can see the earth, so all earthly creatures, shrouded in time, cannot look into the mysteries of eternity, but the Eye of eternity can penetrate the earth and see everything that is there. Looking through this vision of eternity, our Lord Jesus Christ saw through, penetrating what is hidden in the depths of the sea, and in the depths of the human heart, and in all the depths of time and space.

Why do you think evil in your hearts? Thus does the gentle Lord ask His spies and persecutors. O immeasurable purity of Jesus' thoughts! O indescribable beauty of His heart! And the meekness of the lamb! Why do you think evil? Why do you not think good? Why do you expect evil? Why do you not expect good? Why do you rejoice in evil? Why do you not rejoice in good things? Why, standing at a clear spring, do you expect muddy water to flow from it? Why, looking at the sun, do you expect its eclipse? Give up these unhealthy habits; and rejoice in the purity of the spring and the sunlight! The Lord does not ridicule them, does not attack them, does not scold them, as an ordinary mortal would behave with his enemies if he managed to restore health and strength to the paralytic. Truly, even the most attentive physician could not address the most grievous of his sick more gently than the meek and merciful Lord addresses His foolish persecutors: why do you think evil in your hearts, if you can think good, and expect good, and rejoice in good?

For what is easier to say, Thy sins are forgiven, or to say, Arise and walk? But that you may know that the Son of Man has power on earth to forgive sins, then He saith unto the paralytic, Arise, take up thy bed, and go into thy house. And he arose, and took up his bed, and went to his house. For the Lord, to speak a word is the same as to do a deed. For ordinary mortal language it is equally easy to say: "Your sins are forgiven" and: "Arise and walk; for both remain without any consequences. But for the sinless Lord, the word is the same as the deed. Therefore, when He pronounces the above words, He means: what is easier to do - to forgive a person's sins or to raise him from bed healthy? Both are equally impossible for an ordinary mortal man. With men this is impossible, but with God all things are possible (Matt. 19:26). So, which is easier: to heal the soul or to heal the body? The soul cannot be healed until it is freed from its sins. When sins are forgiven, the soul becomes healthy; and if the soul is healthy, then it is easy for the body to recover. Therefore, it is much more important to forgive the sins of a sick person than to put him on his feet, just as it is more important to remove a worm from the roots of a tree than to cleanse the tree of wormholes from the outside. For as long as a worm lives in a tree, there cannot be wormholes on the tree. Sin is the cause of illnesses, both mental and physical, and this is almost always the case. The exceptions are those cases when God, in His good Providence, allows bodily illnesses to the righteous, which is best seen in the example of the righteous Job. But since the creation of the world, the rule has been in force: sin is the cause of disease. And He Who can destroy sin in a sick person can make his body healthy even more easily. He who could temporarily give health to the body, but could not forgive sins, would do the same as the gardener who cleaned the tree of wormholes, but does not know how and cannot destroy the worm living in its roots.

Everything that our Lord Jesus Christ does, He does perfectly, consistently and infallibly. For him, the joy is to return the sick to full health of both soul and body. Therefore, first He heals his soul, and then He awaits the actions of the scribes, that is, their words: He blasphemes, in order to get an opportunity to explain the connection between sin and illness, to note the superiority of the soul over the body, and to manifest His Divine power even more strongly. A seriously ill person is sometimes given a strong dose of medicine. In this case, the Lord emphasizes that He is the one who has authority. Here He does not refer to the Heavenly Father, but to His eternal authority and power. Attention should also be paid to the words "on earth": the Son of Man has power on earth to forgive sins. That is, sins can be forgiven only while a person is on earth, in this world. But for the departed from this world, forgiveness no longer exists. In the other world there is no forgiveness for sinners who have left this life unrepentant. That is why it is said: on earth.