Всякий род греховной жизни заключает в себе сопротивление и противодействие Богу; всякий род греховной жизни есть нарушение Закона Божия, есть отриновение воли Божией. Всяк, творяй грех, сказал апостол, и беззаконие творит: и грех есть беззаконие [11]. Лицемерство есть тот род греховности, который особенно противодействует познанию Христа и христианству. Начало обращения ко Христу заключается в познании своей греховности, своего падения; от такого взгляда на себя человек признает нужду в Искупителе и приступает ко Христу посредством смирения, веры и покаяния. Но лицемер, недугуя недовольно приметными для человеков страстями - тщеславием, гордынею, сребролюбием, завистью, лукавством, злобою, - прикрывая их лицемерством и притворством, неспособен, как неспособен сатана, к признанию себя грешником. И добродетели и страсти делаются от навыка как бы природными, так и лицемерство от навыка к нему делается как бы естественным качеством. Обладаемый им уже не видит в лицемерстве душепагубнейшего порока, - дела лицемерства совершает как бы дела правды. Душа лицемера поражена слепотою: почему и Господь назвал фарисеев безумными и слепыми [12]. Лицемер есть тот злосчастный, по мнению своему, праведник, который отвергнут Богом: не приидох, сказал Спаситель, призвати праведники, но грешники на покаяние [13]. Здесь праведниками названы фарисеи не потому, чтоб они были точно праведники, но потому, что сами признавали себя такими, с мелочною точностью исполняя обрядовые постановления Закона Божия и попирая его сущность, которая заключается в направлении ума, сердца, всего существа человеческого по воле Божией.

На эту неспособность их к истинному богопознанию указал и Господь: аминь глаголю вам, сказал Он им, мытари и любодейцы варяют вы в Царствии Божий [15]. Явный грешник, грешник, впавший в смертные грехи, грешник, привлекший к себе презрение и омерзение человеков, способнее к покаянию того мнимого праведника, который по наружному поведению неукоризнен, но в тайне души своей удовлетворен собою. Фарисейство есть страшный недуг духа человеческого, подобный тому недугу, которым недугует падший ангел, которым этот ангел хранит для себя, как бы сокровище, падение свое. Внемлите себе, заповедал Господь ученикам своим, от кваса фарисейска, еже есть лицемерие [16]. Лицемерие названо закваскою, потому что оно, вкравшись в душу, проникает во все мысли, во все чувствования, во все дела человека, делается его характером, как бы душою его.

Желающий предохранить себя от лицемерия должен, во-первых, по завещанию Господа, все добрые дела совершать втайне [17]; потом должен отречься от осуждения ближнего. Осуждение ближнего - признак лицемерства, по всесвятому указанию Евангелия [18]. Чтоб не осуждать ближнего, должно отказаться от суждения о ближнем, потому-то в Евангельской заповеди, воспрещающей осуждение ближнего, предварительно воспрещено суждение о нем. Не судите, и не судят вам: и не осуждайте, да не осуждени будете [19]. Сперва человеки позволяют себе суждение о делах ближнего, а потом невольно впадают в осуждение. Не посеем семени - и не возрастут плевелы, воспретим себе ненужное суждение о ближних - и не будет осуждения. Спросят здесь: какая связь между осуждением ближнего и лицемерством? Эта связь очевидна. Осуждающий и уничижающий ближнего невольно выставляет себя праведником, может быть, не произнося этого словом и даже не понимая этого. Мы все грешники: всякое выставление себя праведником, и прямое и косвенное, есть лицемерство.

Когда мы сходимся для дружеской беседы, часто, если не всегда, большая часть этой беседы заключается в пересудах о ближнем, в насмешках над ним, в оклеветании, уничижении, очернении его. Льются острые слова рекою; смех и хохот раздаются, как знаки одобрения; в это несчастное время самозабвения и самообольщения души наши приобщаются свойствам демонским и напитываются ядом лицемерства. Святое Евангелие и здесь преследует грех, ища нашего спасения: всяко слово праздное угрожает Оно нам, еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный: от словес бо своих оправдишися, и от словес своих осудишися [20]. Будем, братия, вглядываться в начала грехов, будем охранять себя от начал греховных: и избегнем греховного развития. Семена греховные, как, например, празднословие, на первый взгляд, ничтожны: неприметно засевается ими нива душевная. Но когда эти семена дадут ростки, в особенности, когда ростки усилятся и возмужают, тогда грех обымает всего человека, и уничтожение греха делается крайне затруднительным.

"Кто возбраняет устам своим пересуды, - сказал некий великий святой отец, - тот хранит сердце свое от страстей. Кто хранит сердце свое от страстей, тот ежечасно зрит Господа. Кто зрение ума своего сосредоточивает внутри самого себя, тот зрит в себе духовную зарю" [21]. Что же мы увидим, братия, в нашей душевной клети, когда осветит ее божественный свет? Мы увидим бесчисленное множество наших согрешений. То падение нашего родоначальника, о котором поведает нам Священное Писание, мы увидим и осяжем в самих себе [22]; мы увидим и осяжем в себе необходимость Искупителя. Познав Искупителя в Господе нашем Иисусе Христе, мы исповедаем Его; познав и исповедав, мы узрим Его и поклонимся Ему тем поклонением, которое приличествует и подобает Богу, Творцу и Спасителю нашему. Аминь.

[1] Лк. 13:10-17

[2] Мф. 28:20

[3] Тропарь на часах Святыя Пасхи

[4] Ин. 12:37

[5] Ин. 12:40; 3:19-20

[6] Ин. 6:68

[7] Ин. 3:2

[8] Ин. 9:33

[9] Лк. 13:12-13