Не удивительно поэтому возникновение в человечестве пантеистических представлений, мыслей о присутствии в природе лесных, водяных и других божков. У художников чувство природы выливается как бы в пантеизм... например у Тютчева: "Не то, что мните вы, природа - не слепок, не бездушный лик, в ней есть душа, в ней есть свобода, в ней есть любовь, в ней есть язык". И далее у Тютчева идет прямое обличение торжествующего ныне материализма. "Они не видят и не слышат, Живут в сем мире, как в потьмах Для них и солнце, знать, не дышит, И жизни нет в морских волнах. Лучи к ним в душу не сходили, Весна в груди их не цвела, При них леса не говорили, И ночь в звездах нема была; И языками неземными, Волнуя реки и леса, В ночи не совещалась с ними В беседе дружеской гроза..." Но не придем ли и мы, в таком случае к пантеизму? Нет, наш разум должен подняться выше. Не божественен атом, который люди разбивают и заставляют служить себе. Не божество - то, что находится в полном нашем распоряжении, а частично, и в распоряжении животных. Тот же поэт не мыслит пантеистически, когда представляет мир ризой Божией: "Ткань природы, мировая риза Божия, может быть". Такой образ близок к библейскому, более чистому: "Ты одеваешься светом, как ризою" (Пс. 103). Природа скрытой в ней разумностью будит нашу мысль. Она внушает нам, что в ней, помимо материи и силы, есть еще нечто высшее: она имеет свой слух, чтобы исполнять повеления Божии: "Да изведет земля... да изведет вода"; повинуется смоковница словам Спасителя: "да не будет на тебе плода во век"; и бурное море исполняет повеление Его: "умолкни, перестань". Природа проникнута волей служения указанным ей свыше целям; всем своим бытием она славит Бога, исполняет веления небесных чинов: господств, властей и сил. И мы исповедуем в молитве (чин освящения воды): "Тебе трепещут умные все силы природы, Тебе поет солнце, Тебе славит луна, Тебе присутствуют звезды, Тебе слушает свет, Тебе работают источницы..."

Огонек от огонька

Читаем в 1 главе послания ап. Павла к Римлянам: "Открывается правда Божия от веры в веру". Это значит, как огонек от огонька. Как же нужно беречь этот огонек! Без него мы - как потушенная свечка. Хранить нужно искру веры. Остерегаться дуновения противного ветра, то есть общества враждебного вере, книги, отводящей от веры, собственного брожения мысли. От веры в веру. Значит по преемству. Учимся вере у апостолов, из их писаний, всегда хранящих в себе живой источник веры. Здесь вера от веры передается через слово. Учимся от близких к нам по времени святых: здесь передача на близком расстоянии силой огня их веры. Учимся в Церкви и от Церкви, лицом к лицу с Церковью. Так и ап. Иоанн писал своим духовным детям: "много имею писать вам, но не хочу на бумаге чернилами, а надеюсь придти к вам и говорить устами к устам". От веры в веру. На протяжении длинного ряда веков передается вера от одного церковного поколения другому церковному поколению, от отцов - детям, от мучеников, исповедников, святителей, подвижников - людям, их видевшим, поучавшимся от них, вплоть до нас, хранящих святую память о них. Это есть священная передача - передание веры. Поэтому-то мы особенно дорожим знанием жизни и наставлениями святых, близких нам по времени: от их веры, непосредственно прикоснувшись к ней, можем верою возжигаться сами. Так идет цепь: "от веры в веру", от апостольских времен до нашего времени.

Атеизм

Проф. Несмелов в книге "Наука о человеке" выражается так: "Атеизм есть вывод знания на основании незнания". Формулировка эта метка. Атеисты не видят Бога, не знают Бога, а потому не признают Его бытия. Более осторожные из них называют себя "агностиками", т.е. не знающими (идя за английским философом Спенсером), но, "не зная", они, конечно, не руководятся законами религии. Люди более грубого образа мышления рассуждают прямолинейнее, хоть логически и неправильно: "я не знаю Бога, значит нет Бога".

class="postLine">Мир - отражение благодати Божией

Мы не можем отрицать существования в природе разума, хотя он находится в какой то неведомой нам форме. Видим, как растение своими корнями отвоевывает нужное ему для жизни пространство, ищет и находит в одной и той же почве питательные элементы совершенно различные, нужные именно только этому виду растений, соки, столь разнообразные для каждого из видов растений, добывая их путем искуснейшего химического разложения почвы. Равным образом, мы не можем отрицать существования в животном и растительном царстве эстетического, художественного начала, проявляющегося в разнообразии и гармонии красок и форм. И даже едва ли можем отрицать наличие некоего, как бы нравственного начала, в природе, видя содружество, взаимопомощь, готовность служения, когда травка готова себя предоставить в питание животному или когда дерево старается произвести возможно лучшие плоды на утеху человеку; готовность, иногда близкую к самопожертвованию. Скажут, что нельзя назвать это нравственным свойством, т.к. нравственность предполагает свободную, разумную волю. Да, но если так, то нужно искать источник сознательный, разумный для этого бессознательного. Мысль поднимается к Творцу и к силе Промысла Духа Божия, дающего всему, что существует "жизнь, дыхание и все" (слово ап. Павла в Афинском ареопаге по книге Деяний). Мир, творение Божие, является, в этом смысле отражением - пусть слабым и бледным - свойств своего Создателя и к этому Первоначалу, Первообразу направляет нашу мысль. Скажем и здесь словами о. Иоанна из "Моя жизнь во Христе". "Весь мир: небо и земля и все, что в них, море и все, что в нем есть излияние бесконечной благости Божией, Его разума и бесконечной силы и могущества, благости к тварям, которых Он создал для радости и блаженства, в особенности - благости к человеческому роду. Мир есть зеркало благости, разума, премудрости и силы Божией. Итак, не к миру, а к Богу прилепляться должно нам. "Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле. Изнемогает плоть моя и сердце мое: Бог - твердыня сердца моего и часть моя вовек".

Жизнь

Что может быть ближе нашим глазам, ушам, уму - всему нашему существу, чем жизнь? Все живет, всюду жизнь. А между тем, что может быть для нас загадочнее жизни? Еще до сих пор люди не пришли в согласие по вопросу: есть ли жизнь начало первичное или явление вторичное? Источник ли она или следствие? Корень бытия или цветок бытия? Для людей с верою в Бога здесь нет вопроса. Жизненное начало лежит в основе всего бытия, оно вложено в него Творцом. Лишь только жизнь оставляет вещество, оно становится мертвым. Как оставляет - непостижимо. Хотелось бы ухватить ее в этот момент, но убегает она, как ртуть из под пальцев. Выжжена, вырвана, скошена трава, - и жизнь в данной ей Богом форме ушла из нее. Умер человек, жизнь его оставила тело. Но она не погибла. В разрушенном, преданном земле теле ее место займут постепенно, формы жизни гораздо более низкие. Но её жизненное начало, разумное, сознательное, какое мы воспринимаем нашим собственным самосознанием, ее душа, не умирает. Она уходит, унося с собой, прежде всего, то, что она принесла в тело. Принесла человеку самосознание в индивидуальной, личной форме - и уносит его с собой, наполнив его достойным вечности (а м.б. и не достойным) содержанием. Так, предположительно, говорит рассудок. Но твердо и ясно о бессмертии души свидетельствует христианская вера. "Создал Бог человека из персти земной и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою" (Быт. 2:7). Не может умереть дыхание Божие! Тело умерло, а "дух возвратился к Богу, Который и дал его" (Екклезиаст Солом.). Вот наша богооткровенная истина, вот наша вера.

О чем говорит зло в мире

Наряду с проявляющейся вокруг нас в природе разумностью, гармонией и красотой, видим в ней же явления противоположные. Видим страшные катастрофы в природе, которые приносят страдания и гибель живым существам, наблюдаем слепоту и обманчивость инстинкта в животном мире; вражду, пожирание слабых сильными и, наконец, болезнь и смерть. Эти явления открывают нам глаза на истинный характер природы, они не позволяют её обоготворять. Благодаря им мы познаем ложность пантеизма. Человеку присуще искать высшее начало и поклоняться ему. Но, хотя присутствие и действие этого начала он видит повсюду, сама природа не может быть понята, как такое высшее начало: в ней имеется положительное, и отрицательное, в ней есть разум и неразумие, есть доброе и злое. Таким образом сама природа внушает нам, что над ней есть Начало другое, совершенное. Да и как можем мы признать божественность природы, когда сам человек становится господином природы? В художественной форме выразил двойственность природы, наличие в ней добра и зла, поэт Ал. Конст. Толстой: "Бог один есть свет без тени, Нераздельно в Нем слита Совокупность всех явлений, Всех сияний полнота; Но струящая от Бога Сила борется со тьмой; В Нем могущество покоя, Вкруг Него времен тревога. Мирозданием раздвинут Хаос мстительный не спит; Искажен и опрокинут Божий образ в нем дрожит: И всегда обманов полный На Господню благодать Мутно плещущие волны Он старается поднять И усильям духа злого Вседержитель волю дал, И свершается все снова Спор враждующих начал. В битве смерти и рожденья Основало Божество Нескончаемость творенья, Мирозданья продолжение, Вечной жизни торжество".

За завесой видимого

Едва ли не у каждого из нас есть в прошлом, в памяти о прошлом, факты, говорящие о связи с духовным миром, факты материалистически не объяснимые, ясно свидетельствующие, что над нами есть Недремлющее Око. Только многие люди закрывают глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать. Но чаще бывает, что люди помнят такие факты, да не в силах согласовать с их голосом свою жизнь. В минуты раздумья или задушевной беседы всплывает наверх это таинственное, чтобы потом снова уйти в тайники памяти. Редко люди предают гласности такие переживания. Здесь может быть и скромность, и нежелание фигурировать своим именем в печати, и сомнение - поверят ли, ни сочтут ли выдумкой или даже плодом душевного расстройства. Однако некоторая часть таких фактов становится достоянием печати. Если бы даже собрать такого рода сообщения за последние годы, то получилась бы целая книга. Но пока господствует материализм, достигнет ли цели такая книга? Они "видя не видят и слыша не слышат" и не желают обратиться к Тому, Кто готов исцелить их, - это слепые люди заявляющие, что они принципиально не признают чудес.

Суды Божии