Не отвечая ничего святителю, юноша с опущенной вниз главой горько заливался слезами…

— Что же ты ничего не отвечаешь? — спросил патриарх, желая еще более испытать его.

Вместо ответа юноша уже начал рыдать; это рыдание тронуло святителя, который ласково сказал ему:

— Успокойся, чадо, и иди обратно в Кавсокаливский скит, и так приготовляйся к крещению, которое я сам совершу над тобой, только до того времени никому не объявляй, кто ты.

После этого патриарх огласил его с наречением имени Михаила.

По возвращении в Кавсокаливский скит Михаил приготовлял себя к великому Таинству крещения шесть месяцев. В это время диавол и на малое время не давал ему покоя, смущая его помыслы и всевая в них страх, и чтобы он бежал из Афонской Горы, а иногда наводил и мечтания. Но Михаил, будучи укрепляем благодатью Божией, и за молитвы старцев, твердо стоял в своем убеждении. Вражеские искушения не вредили Михаила еще и оттого, что часто приходили к нему братия, ради утешения, и таким образом укрепляли его против вражеских стрел. Подобного рода посещения не нравились диаволу, ибо он видел, что братия укрепляют Михаила и этим разрушаются все его козни, а потому, чтобы отклонить их от посещений, демон явился чувственным образом. Так, в один вечер, пришел навестить Михаила один брат, по имени Герасим, и после долгого разговора Михаил стал просить Герасима остаться у него ночевать. Брат согласился и, когда Герасим стал читать Священное Писание для утешения Михаила, то в это время демон постучал в дверь, прося, чтобы его впустили. Полагая, что это кто-либо из братии, они вышли, но, не увидев никого, смутились, впрочем снова вошли в келью, и Герасим продолжал прерванное чтение, но, спустя немного времени, диавол опять пришел и уже пытался сам отворить дверь, что невольно привело их в страх, а когда они снова вышли за дверь кельи, то опять никого там не было. Тогда они, познав козни лукавого диавола, хотящего навести на них страх, пали пред иконой Богоматери и начали пред ней молиться, а потом легли спать и, будучи охраняемы покровом Преблагословенной, мирно препроводили ночь.

Между тем, приблизилось и назначенное время, когда должно было быть совершено над Михаилом крещение, и когда ему объявили об этом, то великой радости исполнилось его юное сердце. Во время совершения Таинства святого Крещения, когда Михаил погрузился в купель и были произнесены слова молитвы: «крещается раб Божий Константин во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа», в это время лицо его так просветилось, что невозможно было смотреть на него, и в то же время глаз его, которым он до этого ничего не видел, совершенно исцелился. Видя это, братия возблагодарили и прославили Бога, творящего дивные чудеса!

Спустя несколько времени после крещения Константин стал проситься у старца сходить в Иверский монастырь, поклониться иконе Богоматери Вратарнице и поставить, по обещанию, свечу пред святой Ее иконой. Получив благословение, он отправился туда с одним иноком из скитской братии. Поклонившись святой иконе, они на обратном пути зашли в Предтеченский скит, так как еще до этого Константин слышал, что там безмолвствует великий старец-духовник, который недавно предпослал ко Господу трех своих учеников, пострадавших за исповедание имени Иисуса Христа, и что части святых мощей их находятся в этом скиту. Увидев святые мощи, он с благоговением поклонился и облобызал их, и в этот момент у него радостно забилось сердце и родилось желание идти путем сих святых преподобномучеников, ревновать их житию и потом пострадать за любовь Иисуса Христа, изведшего его из мрака к свету истинного познания.

Духовник, беседуя с Константином о пользе душевной, между прочим рассказал ему и о страданиях святых преподобномучеников своих учеников, отчего у Константина еще более согрелось сердце и утвердилась мысль пострадать за Христа.

Возвратившись в скит к своему старцу, он был смущен от повлиявшего рассказа, так что его смущение не могло утаиться от опытного старца, который сразу подметил, что у Константина на сердце неладно и что-нибудь сильно его смущает, а потому ласково спросил, почему он так смущен и что за причина его смущения.

— О, отче! — со вздохом отвечал Константин, —

Итак, благослови, отче, меня пострадать за Христа!

— Благословен Бог, чадо, — отвечал старец Гавриил, — если это угодно Богу, то Он Сам, имиже весть судьбами, исполнит твое желание.

Но Константин оставался непреклонным в своем намерении. Тогда старец, видя, что трудно разубедить юное сердце, в которое запала и возгорелась мысль о мученичестве, назначил ему пробыть сорок дней в затворе, подвизаясь в бдении, посте и молитве — в надежде, что в это время Сам Бог откроет ему полезное. Истинный послушник с радостью принял заповедь старческую, поселился в безмолвную келью и от всего сердца смиренно молил промыслителя Бога явить ему, благоугодно ли его намерение святой Его воле. В первую же ночь своего затвора, кода он после продолжительной и усердной молитвы заснул, то увидал во сне, будто бы он находится в церкви святой Софии, потом вдруг открывается церковный купол, и он увидел во облаках Господа Иисуса, окруженного множеством ангелов. Из числа их один отделился и, приблизившись к Константину, взял его за руку и хотел вознести к Господу.