Блаженный Арсений происходил из великого Новгорода. Сердце его, разгораясь Христовой любовью, побудило его оставить мир, чтобы искать безмолвной жизни; сперва удалился он в соседнюю великому Новгороду обитель, на Лисьей горе, и там, совершив иноческий искус, постриг власы свои и сделался совершенным иноком: вся братия смотрела на него как на данный ей свыше образец жития монашеского.

Давно уже возникло в душе преподобного Арсения желание посетить святую Гору Афонскую, и он воспользовался пришествием в Новгород нескольких афонских иноков. Когда эти иноки прибыли, он со слезами припал к ногам игумена и умолял отпустить его. Долго игумен не соглашался на его прошение, чувствуя, какое будет от того лишение для обители, но наконец не мог не уступить слезному молению ревностного инока. Радостно пошел Арсений в путь свой с благословением отеческим и благополучно достиг Святой Горы, где был с любовью принят игуменом Иоанном. Настоятель велел пришельцу подвизаться в общих трудах с братией. Посему прошел Арсений по порядку все монастырские службы, начиная с древоделания и печения хлебов, и всякую службу исполнял с чрезвычайным смирением и послушанием, считая себя за худшего из братии. Игумен, узнав искусство русского пришельца ковать медные сосуды, занял его предпочтительно этим рукоделием, и в глубоком безмолвии ковал он сосуды для потребы монастырской, посвящая на то целый день, а ночь проводил в молитве, едва дозволяя себе мало отдыха, ибо был крепок и мужествен. Безмездно трудился он не только для своей обители, но и для других святогорских монастырей, ибо отовсюду приносили ему медь для кования сосудов, как только услышали о его искусстве. Неизвестно, в какой собственно обители подвизался Арсений, должно, однако, полагать, что в Русике, ибо это было общее пристанище всех русских пришельцев.

Опасаясь, чтобы множество приходивших к нему не обременило братии его обители, принял он благословение от своего игумена обойти все монастыри Святой Горы, чтобы потрудиться на пользу каждого из них, не ради злата и сребра, но для душевного спасения, и в таком подвиге пробыл еще три года. Тогда пришло ему желание возвратиться в родную землю, чтобы там поставить обитель во славу Матери Божией, к Которой имел он теплую веру. Арсений стал просить игумена об отпуске на родину, и тот, исполненный духа прозорливости, пророчески сказал ему, что Господь воздвигнет чрез него обитель в стране северной, которая спасется его молитвами от многих бесовских прелестей и суеверий. Отечески благословил его настоятель двойной иконой Владычицы с Предвечным Младенцем на одной стороне и нерукотворенного образа Спасова — на другой; дал ему притом и устав общежительный Святой Горы и, отпуская, так молился над ним: «Боже отец наших, призри от престола славы Твоей на раба Твоего Арсения, да почиет на нем всегда благодать Духа Твоего Святаго и пребудет с ним благословение Твое».

В 1393 году блаженный Арсений возвратился в Великий Новгород, неся с собой чудотворную икону со Святой Горы. Здесь предстал он архиепископу Иоанну, которому поведал все бывшее с ним на Святой Горе и просил у него благословения создать на севере обитель во имя Рождества Богородицы. С миром отпустил его владыка — и Арсений с иконой Богоматери отплыл на озеро Ладожское. Побыв в обители Валаамской, решился он идти на безмолвие в более уединенные места — и Промыслом Божиим достигнув пустынного острова Коневского, основал обитель Коневскую, где прогнал первоначально от древнего идольского требища лукавых духов с их мечтами и страхованиями.

По устроении обители и умножении братии преподобный Арсений опять пошел на святую Гору Афонскую — это было уже при новгородском архиепископе Симеоне — и замедлил в своем странствовании. Случилась тогда великая скудость в его обители, так что братия, одолеваемые голодом, хотели разойтись. Но один из старцев, по имени Иоаким, украшенный благочестием и сединами, взошел на соседнюю с обителью гору, где сперва подвизался преподобный, и молил Небесную питательницу Матерь Божию ниспослать им насущный хлеб. После долгой молитвы задремал старец, и сквозь тонкий сон явилась ему Матерь Божия в небесной славе. «Не скорби, старче, — сказала Она тихим голосом, — скажи братии, чтобы не расходились от этого места, ибо вскоре прибудет к вам сам Арсений с обилием всего нужного для обители. На другой день Арсений, действительно, приплыл на двух больших судах и привез с собой множество припасов. После многолетних подвигов, в глубокой старости, предал он Господу чистую свою душу 1447 года 12 июня, в день память преподобных Онуфрия и Петра Афонского, по примеру коих уединялся на святой Горе Афонской.

(Жития святых Российской Церкви)

14 ИЮНЯ

Житие преподобного и богоносного отца нашего Нифонта [155]

Преподобный отец наш Нифонт родился в области, называемой Аргирокастрон, от священника селения Лукови. Когда ему исполнилось десять лет, брат отца его, бывший в монастыре святого Николая экклесиархом, взял его к себе для утверждения в правилах строгой христианской нравственности. Монастырь святого Николая был основан Константином Мономахом на месте, называемом ныне Месопотам. По принятии отрока в монастырь дядя прежде всего озаботился обучением его грамоте, а потом облек его в иноческий образ. Начатки образования в Священном Писании были так успешны в отроке, а безусловное послушание и скромность его — так назидательны, что вскоре он был сделан чтецом; по достижении же совершенного возраста удостоен и священства. При таком Божественном достоинстве, постоянно упражняясь в чтении Священного Писания и житий святых, Нифонт до такой степени уязвился любовью к Богу и желанием непорочного хранения святых Его заповедей, что решился оставить все и погрузиться в глубокую пустыню, где бы, при всех условиях безмолвия, можно было бы ему вполне посвятить себя единому Богу. Вследствие сего он удалился из монастыря святого Николая на гору Геромерион, где тогда уединенно подвизался один старец, прибывший с горы Синайской. Там, при руководстве и наставлениях опытного синаита, юный Нифонт, восходя от силы в силу, вполне почувствовал, что и горная пустыня Геромериона неудовлетворительна для порывов пламенной его души, жаждавшей безмолвия совершеннейшего и пустынных подвигов. Поэтому, подавляя в себе чувство привязанности к родине, к сродникам, друзьям и ко всему, что удерживает мысль в связи с миром, он отправился на святую Афонскую Гору и, при тайном водительстве Промысла, достиг пещеры [156] святого Петра Афонского, где тогда безмолвствовал чудный отшельник Феогност, которому и поручил себя Нифонт, как чадо отцу и раб владыке, скрывая пред ним свое священство. Таким образом, Нифонт, словно новоначальный, три года безусловно повиновался своему старцу. Наконец, по истечении этого времени, Феогност, узнав как-то случайно, что его послушник облечен саном пресвитерским, ни под каким видом не захотел иметь его послушником, тем более что подвиги и труды его казались ему чудными и назидательными. Сколько, со своей стороны, ни убеждал Нифонт и ни умолял старца, чтобы он был по-прежнему руководителем его, объясняя, что это для него необходимо, как еще для несовершенного в опытах отшельнической жизни, Феогност по крайнему своему смирению не согласился на то. Посему Божественный Нифонт удалился от него в соседственный скит великого Василия [157] и там четырнадцать лет провел в крайнем безмолвии, раз только в неделю подкрепляя свои силы малым количеством сухого хлеба.