«...Иисус Наставник, помилуй нас!»
Вечерняя служба под память Феодора Смоленского и чад его
Спросил ученик у старца: «Как найти Бога: постом ли, трудом ли, бдением или милостию?» И старец на это отвечал так: «Многие изнурили плоть свою безрассудно и не получили от того пользы. Уста наши дышат постом, мы наизусть изучили Писание, а чего ищет Бог, того не имеем — страха Божия, любви и смирения». В этих словах заключено все христианское благочестие. Надо ли ходить в храм по воскресеньям? Конечно, без этого ничему не научишься. Надо ли поститься? А как же, без поста нет духовной жизни. Надо ли дома молиться? А как же, конечно. Надо каждый день Священное Писание читать? Конечно. Но кто ходит в храм, кто постится, кто знает хорошо Священное Писание, тот еще не христианин. Просто человек всем этим создает условия, на которых может произрасти истинное христианство. А заключается оно в том, что человек достиг, во-первых, страха Божия.
Что это значит? Это значит жизнь благоговейная, когда человек боится словом, или мыслью, или делом, или чувством оскорбить Бога; все время об этом помнит; все время живет очень «опасно»; думает, как бы ему не нарушить мира с Богом; все время боится кого-то обидеть, опечалить, боится полениться, сказать грубое слово, рассердиться, позавидовать — и так все время боится, боится, боится. Вот это «боится» и есть страх Божий — боязнь оскорбить Божие величие своей жизнью. Это первое условие, без этого нет христианства.
Второе — смирение. Надо обязательно видеть себя хуже всех, ни над кем не превозноситься, никого не учить; не думать, что тебя уничижают; считать, что все, что с тобой происходит, тебе поделом, так тебе и надо. Стараться, как Господь сказал, «кто захочет взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду». То есть смиряться во всем, всегда и перед всеми.
Ну и третье, что уже человеком недостижимо, — любовь. Страх Божий достижим с большим трудом, смирение — еще с бóльшим, а любовь вообще недостижима. Любовь — это всегда дар, который Бог дает тому, кто старается поступать по любви. Что это значит? Это значит все время поступать против своего эгоизма. Например, с кем-то мы повздорили, вышла неприятность. По своему эгоизму хочется нагрубить в ответ, сказать «сам дурак» или не разговаривать с этим человеком. А по любви наоборот: относиться к нему так, как будто ничего вообще не случилось. Пусть он даже тысячу раз не прав, а все равно это все преодолеть. И так поступать всегда и со всеми, прав человек или не прав, хорош он или плох, — всегда по любви, то есть против себя, против своего эгоизма, против себялюбия.
Вот раздражает тебя человек — а ты свое раздражение преодолеваешь, обидел тебя — а ты стараешься его простить, покрыть, не обижаться, делаешь над собой усилие. И так во всем, все время такой труд. Когда Господь видит, что человек старается, хочет любить, действительно этого хочет, а не на словах — на словах-то мы все друг друга любим, мы все насквозь православные, — а вот именно на деле, тогда Господь дает ему истинную любовь, которая есть высшее блаженство. Потому что уже ни на кого не обижаешься и все тебе хорошо, все тебе весело, ничего тебя не может из седла выбить, все воспринимаешь легко, ни о каких потерях не скорбишь, любую клевету против себя услышишь — и то как-то тебя не затронет: да Бог с ними. Потому что забота-то одна только: не что люди скажут, а что Бог. А перед Богом душа чиста. И вот тогда радость бывает на сердце. Это и есть духовная радость и блаженство.
Любовь есть совокупность всех совершенств. И для этого только надо в храм ходить, для этого надо и поститься, и Священное Писание читать — для этого все, что мы в церкви делаем. Но то, что мы делаем, это еще не христианство. Христианство есть новое качество души. Вот пришел человек в церковь, вошел в церковные ворота — дрянь дрянью. А походит годик, еще два — эту дурную привычку оставил, ту дурную привычку, порядочек какой-то в душе навел, с семьей разобрался, книжки стал читать, ума прибавилось. Смотришь: из такой дряни он становится все лучше и лучше, а потом и хорошим, а потом и замечательным, а потом все к нему даже и липнут, вот какой хороший, добрый. И у него нет проблем, что он один да на кого его оставили, потому что вокруг него людей миллион — видят, что человек хороший.