Семь основных октав развития души. Ступени: минеральный мир — 1-я октава развития души; растительный мир — 2-я; животный — 3-я; средний человек — 4-я; гений — 5-я; пророк — 6-я; богочеловек — 7-я, последняя форма перевоплощения (Логос).

Современное человечество по уровню развития находится на 4 и 5 ступенях. Человек 6-й расы будет полностью отличаться от современного человека уровнем своего сознания. Он будет мыслить Космическими категориями, станет полным отражением Макрокосма Вселенной. Микрокосм (человек) будет тонко чувствовать окружающее его естество. Люди будут общаться друг с другом на расстоянии — телепатически, посылая любовь, радость и необходимую информацию [7].

Продолжение следует во вполне “среднестатистическом” ньюэйджевском духе. Каким образом достичь 6-й и 7-й расы, также не сообщается. Высказываются некие общие словеса про любовь, но конкретных рецептов не дается. Таким образом, опасность того, что нынешний латентный период существования секты вновь перейдет в любого рода обострение, остается.

Еще один компонент содержания публикаций секты — это “персональные разборки” со всеми “врагами”: прокурором Анной Мулюн, полковником милиции С. Подгородецким, украинскими и российскими чиновниками, иерархами “черной” Православной Церкви (им, естественно, достается наибольшая доза ненависти) и, в конечном итоге, со всеми, кто не принимает учения секты.

Но пока преобладающее настроение журналов, наверное, все же благостно-умильное. Они наполнены фотографиями “божественной четы” (под одной из них стоит подпись “Богосоитие”). На фотографиях, выдержанных в лучших традициях даже не индийской, а какой-то узбекско-таджикской кинематографической эстетики, изображена заметно раздобревшая дамочка средних лет, милующаяся, целующаяся и обнимающаяся с худеньким длинноволосым (в последних номерах коротко стриженным) юношей с пушком на верхней губе. Пара наряжена в чудовищно безвкусные экзотические одежды — все время разные: псевдоегипетские, псевдосредневековые, псевдогавайские, псевдоиндийские и пр., и пр., и пр. (в последних номерах Цвигун перешла на вечерние платья с глубоким декольте, а Ковальчук — на пиджаки, галстуки и бабочки, делающие его похожим на официанта). Целуются они и хлопают в ладошки на фоне пальм, пирамид, эзотерических знаков, цветущих садов и прочих задников, которые можно отыскать в провинциальных фотолабораториях.

Помимо фотографий и обличений в журналах печатаются графоманские вирши “живого Бога”, которые она продолжает производить в завидных количествах. Иногда нам кажется, что многие графоманы-неудачники основывают секты лишь для того, чтобы иметь возможность не только публиковать свои творения, но и иметь толпы безусловных ценителей и некритичных почитателей.

Чтобы не быть голословными, приведем примеры творений госпожи Цвигун (правописание и заглавные буквы даны по оригиналу):

Господь Мария ДЭВИ Христос Иоанну-Петру Второму

Как Я Люблю Иоанна-Петра Второго! Это — Мой Синий Атлантический Океан, Восточный Ветер, Сиреневый Туман, Яблоневый Рассвет, Горизонт Непостижимости Истечения Моей ЛЮБВИ, Которой нет конца, нет предела, а Есть только Вечность. И это запечатлит Вселенная. Я ОБЪЯВЛЯЮ об этом Всем Мирам и Пространствам! [8]

Вот еще стишок:

Первосвященнику

Я — Пламя Огня! Нет Тебя вне Меня! Я —Свет в Ночи! Ты — Прозрел! Излучи! Я — Твой Елей! На Церковь Меня Возлей! Открой незрячим глаза! Я всё Сказала... [9]

Дальше можно не продолжать. Небольшие группы адептов “Белого братства” — по большей части “священники” и “диаконы” (вспоминается американская поговорка: “Все вожди и ни одного индейца”) — собираются на конспиративных квартирах, рассматривают журналы, любуясь на такое счастье своих кумиров, и проводят многочасовые богослужения, состоящие из скандирования стишков Цвигун и бесконечных призывов к ней. Естественно, такие иссушающие мозг ритуалы воздействуют на сознание и разум адептов, пребывающих в весьма зависимом и совершенно неадекватном состоянии.

Секта продолжает представлять значительную потенциальную опасность. Каждое слово, исходящее от “живого Бога”, абсолютно и подлежит немедленному исполнению. Можно предположить, что счастливая семейная жизнь стремительно стареющей матроны с молодым человеком может не продлиться вечно (на журнальных фотографиях анфас они более всего напоминают мать и сына) и благодушное настроение госпожи Цвигун вновь сменится на истерический апокалиптизм. При явной ее психической неадекватности она может принять любое, даже самое страшное решение, а члены ее секты безоговорочно последуют за ней. Это лишь один из вариантов развития событий, но, безусловно, и его нужно просчитывать и не сбрасывать со счетов.