Как они смотрят на эту проблему?

НАУКА (подразумевается естествознание), в конечном счете, видит благо в максимальном познании мира во всех его измерениях с целью достижения полной над ним власти, что должно сделать человека фактически всемогущим божеством в этом мире.

Эта цель очень соблазнительна, однако она вызывает ряд серьезных недоумений. Например:

1. Может ли иметь под собой какие-либо доказательные основания эта перспектива грядущего человекобожия (особенно если учесть современное состояние обитаемого мира), не является ли она плодом самой неразумной фантазии человеческого самомнения?

2.

Но в таком случае подвиг ученых, совершаемый ради проблематичного идеального человечества, не обернется ли против человечества реального, став средством его порабощения и смерти?

Ответ науки на эти вопросы, как бы парадоксально это ни звучало, может быть только одним: «Я ничего не гарантирую, но верую и вы ВЕРЬТЕ, что все будет о'кей». Другого, кроме призыва к вере, научного ответа наука дать не в состоянии по многим причинам.

Вот некоторые из них.

1. Здание науки зиждется на постулатах (признании реальности мира, его закономерности, познаваемости и др.), без которых она не может ни существовать, ни развиваться, но которые не могут быть доказаны.

2. Научные доказательства, в конечном счете, условны, не абсолютны. Даже математические доказательства являются лишь несомненными выводами из положений, которые принимаются (!) за истинные. В большинстве же случаев научные доказательства суть вероятные выводы из вероятных положений. При этом вероятность тем меньше, чем сложнее предмет обсуждения. После теорем Гёделя это стало математической очевидностью.

3. В науке нет критериев, которые бы давали полную гарантию истинности той или иной теории. (Ф. Франк остроумно замечает: «Наука похожа на детективный рассказ. Все факты подтверждают определенную гипотезу, но правильной оказывается, в конце концов, совершенно другая гипотеза».)

4. Не зная самых фундаментальных законов бытия в целом, нет никакой возможности убедиться в истинности (следовательно, и полезности) локальных научных закономерностей. (Не случайно Фейнман говорил студентам: «Если вы думали, что наука достоверна, - вы ошибались».) А это низводит науку, особенно в вопросах мировоззренческих, на уровень высокообразованной... гадалки.

Но наука не только не может обосновать свои конечные чаяния, она в принципе стоит вне области возможных обоснований.

Во-первых, проблема блага - это, в первую очередь, мировоззренческая проблема. Научные же знания, даже во всей своей совокупности, сами по себе не являются мировоззрением и не могут быть таковым, поскольку наука изучает только естественные явления и закономерности мира, а не бытие в целом. Наука специфически мировоззренческими вопросами не занимается - это область религии и философии (поэтому всегда были ученые с разными мировоззрениями: верующие в бытие Бога, верующие в Его небытие, агностики). Отсюда понятно, что и сам термин «научное мировоззрение» очень условен, по меньшей мере очевидно, что наука и так называемое научное мировоззрение - понятия совсем не тождественные.