К этому времени над христианским населением Северного Кавказа сгустились черные тучи. В 1475 году турки взяли Кафу, а вскоре овладели всеми генуэзскими колониями в Крыму и Черномории. Поборники ислама усилили натиск на христиан. Они растоптали зачатки народившейся адыгейско-кабардинской письменности, уничтожая даже статуи с надписями над христианскими погребениями. Особенно усердствовали в насаждении ислама крымские ханы. Один из них - Шах-Абас-Гирей - карал непокорных черкесов разорением их аулов. Ислам распространялся среди черкесов огнем и мечом. Мусульмане убивали их шогенов, сжигали книги, расхищали пастырские жезлы. Лишь небольшая часть шогенов сумела укрыться в горных пещерах. В Кабарде крымский хан поставил в аулах войска и начал силой вводить ислам. Однако мусульманство плохо прививалось среди горцев-христиан. У черкесов сохранилась поговорка: «Чтоб твое имущество было расхищено, как расхищены были шогенские жезлы». Несмотря на жесткие и суровые репрессии, адыги оказывали упорное сопротивление крымским ханам в их попытках навязать ислам и истребить все следы христианства. Доминиканец Иоанн Луккский, путешествовавший по Северному Кавказу в 1625 г., с удивлением обнаружил, что часть черкесов все еще продолжает исповедовать христианство по греческому обряду.

«Для религиозных представлений этого времени,— говорит Е. Алексеева,—характерен синкретизм, т. е. смешение верований (язычества, христианства и мусульманства). Силой насаждаемое мусульманство прививалось плохо, его принимала в то время главным образом знать. Рядовое же черкесское население продолжало придерживаться христианства, распространяемого Византией и Грузией, и своих древних языческих верований. В конце концов (XVIII в.) мусульманство одержало победу, но пережитки христианства и язычества сохранились у черкесов до XIX века»28.

«Христианская вера ослабела после падения Греческой империи потому, что уже некому было посылать новых епископов на место прежних. Окончательно она уничтожена в 1717 году. По приказу турецкого Султана Девлет-Гирей и Хаз-Гирей распространяли магометанскую веру огнем и мечом»29. Правда, еще задолго до этого черкесы пытаются найти поддержку в лице русских царей и Русской Православной Церкви.

Укрепление позиций Русского государства после падения Астраханского и Казанского царств побуждает кабардино-черкесских князей искать сближения с русскими. Они выражают желание добровольно вступить в подданство России. В царствование Ивана Грозного в 1559 году в Москву явились послы от адыгского народа, чтобы заявить о своем добровольном присоединении к России30. По другим источникам, послы приезжали и раньше, в 1553—1557 гг.

Посредником в начавшихся переговорах выступал князь Д. И. Вишневецкий. Об этом записано в русской летописи: «Приехал с Дону князь Дм. Ив. Вишневецкий, и с ним Чирак, мурза Черкасский и бил челом от всех черкас, чтобы их государь пожаловал, дал бы им воеводу своего в Черкасы и велел бы их крестить всех... Отпустил царь (в феврале 1560 г.) в Черкасы воеводу своего кн. Д. Вишневецкого, а с ним князей черкасских, князя Ивана Боашина, да князя Василия Собака с братиею и попов хрестьянских, а велел их крестити по их обещанию и челобитью... По челобитью кабардинских князей и по неправдам Шавкаловых отпустил царь воеводу Ивана Семеновича Черемисинова с товарищи на Шевкал и Тюмень и с Иваном отпустил попы хрестьянские крестити кабардинских черкасс»31.

Стремление черкесов восстановить христианство и пригласить русских священников имело источником прежние их сношения с русским народом, которые поддерживались Русской Православной Церковью посредством Тмутараканской и Сарайской епархии. Многие кабардинские князья после брака Ивана Грозного в 1560 году с кабардинской княжной Марией Темрюковной стали являться к московскому двору, где принимали крещение и поступали на царскую службу.

Таким образом, посольство адыгского народа в 1559 г. является одним из важнейших моментов в истории христианства на Северном Кавказе. Именно тогда Русская Православная Церковь впервые вступила в прямые непосредственные сношения с адыгами, послав к ним русских православных священников. Однако шаги, предпринятые Москвой, не на шутку встревожили Порту. На Северный Кавказ отправляются турецкие войска. Воевода Вишневецкий терпит поражение. Плененный турками, он умер мучительной смертью в Константинополе. Судьба другого воеводы — Черемисинова — осталась неизвестной, как и участь посланных на Кавказ священников.

Вскоре на Руси началось Смутное время, и один из благоприятнейших моментов для утверждения христианства на Северном Кавказе был для Русской Православной Церкви упущен. Ее непосредственные сношения с черкесами надолго прервались, хотя адыги и посылали еще несколько посольств в Москву при Борисе Годунове (1602), Василии Шуйском (1608) и Михаиле Романове (1615), ища поддержки в неравной борьбе с турецкими завоевателями. Ослабленная Россия в тот момент не могла подать руку помощи горцам, захлестываемым мощным валом воинствующего ислама. Но даже в этот мрачный и критический для судеб христианства период русские стараются удержать свои позиции на Кавказе. В 1567 г. против устья реки Сунжи была воздвигнута крепость Терки—важный военный оплот России в восточной части Северного Кавказа. В 1588 г. ставится новая крепость в устье Терека, носившая название Тюмени. Для разорения шамхальской столицы снаряжается в нынешний Дагестан военная экспедиция князя Хворостина, которая завершается постройкой Кожанского острога. Гребенские казачьи городки, в свою очередь, служат одним из дальних русских форпостов в горах Северного Кавказа. Русское колонизационное казачье движение неуклонно, шаг за шагом, проникает в горные дебри Кавказа, подготавливая новый взлет в поединке православного креста с магометанским полумесяцем.

Пройдет еще несколько десятилетий, и на Северном Кавказе пламенный светоч христианства возгорится с новой силой...

Начиная от проповеди апостола Андрея Первозванного в 40-м году от Рождества Христова, христианство в течение ряда веков пробивало себе дорогу в горах и ущельях Северного Кавказа. Эта волнующая история, донесенная до нас в разного рода письменных памятниках, полна драматическими эпизодами. Временное торжество ислама не могло, однако, загасить окончательно зажженный здесь в годы раннего христианства светоносный очаг православия. В глухих горных трущобах Северного Кавказа незыблемые древние христианские храмы служили горцам постоянным напоминанием об утраченной ими под натиском завоевателей христианской вере своих предков. Наряду с письменными источниками, сохранившиеся в большом числе древние христианские археологические памятники Северного Кавказа воссоздают перед нами славные страницы его церковной старины.

ГЛАВА II ДРЕВНЕХРИСТИАНСКИЕ АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПАМЯТНИКИ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

В 1829 году командующий войсками Кавказской линии и Черномории генерал Эмануэль снаряжает по своей личной инициативе научную экспедицию для изучения древних храмов Северного Кавказа. Их осмотр и описание он поручает известному архитектору Иосифу Бернардацци. Сопровождаемый казачьим конвоем и карачаевскими князьями Бернардацци отправляется в путь. К сожалению, ему удается осмотреть и зарисовать лишь Сентинский и Хумаринский храмы. Из-за рано наступившей зимы добраться до ущелья Б. Зеленчука оказалось невозможным. Вернувшись, Бернардацци представляет генералу Эмануэлю отчет о своей поездке с чертежами и рисунками церквей. Сам искусный зодчий, Иосиф Бернардацци поражается замечательной архитектурой храмов и их удивительной прочностью. Его восхищают сохранившие живость своих красок фрески Сентинского храма. Бернардацци был первым европейцем, посетившим эту церковь. Он признает храм византийским и относит его сооружение ко времени Константина Великого.

Экспедиция 1829 года по изучению христианских археологических памятников Северного Кавказа была первой в России. С этого времени они становятся предметом серьезного научного исследования.

Впрочем, древние горные храмы начинают привлекать внимание ученых еще раньше. И это неудивительно. Построенные в ранний период христианства, возведенного здесь первыми миссионерами, учениками и последователями апостолов Андрея Первозванного и Симона Кананита, уцелевшие счастливым образом в эпоху монгольского нашествия, беспощадно сметавшего все вещественные признаки христианской религии, эти храмы имеют огромное историческое значение.