«От таковые убо немощи младенческия отводяще нас святии отцы, аки младенцев от сосец млекопитательных, показуют нам грубость делательства сего, сравнивающе гласное языком пение язычником. Подобает бо,– рече сей святый Григорий Синаит (Гл.5), – ангельску быти и пению нашему по жительству, а не плотско, да не реку языческо, еже бо гласным воплем пети, ради лености и невежества нашего дано бысть, за еже привозводитися ко истинным».

Не надейся прочее, ни же веруй во чтолибо духовное успети, аще не подвигнишися призывати Иисуса Христа на всяк помысл злый и на всяку рать вражию, – рече святый Исихий – не обрящеши бо крепчайшего оружия на врази, на небеси и на земли, паче имени Христова. И несть ти мощно убежати горького напоения злых помысл, дондеже не поревнуеши вкушати чистого хлеба, сшедшего с небеси, Его же ядущии не взалчут во веки, приемлюще веселие и радость, а не страх или безсловесное утешение, еже есть радостное мнение.

Якоже бо закон – не могий совершить человека собою безгрешна – отсылаше всех ко Христу, и сего хотяше, аще и мняшеся быти умаляем: тако и внешнее пение, предобучивши делателя, предает «Христу, си есть умной молитве Иисусовой, аки не могущи того собою в духовное действо вознести, аще и самое то пение ради молитвы сокращается и второе бывает».

«Господа Иисуса Христа никтоже может умом рещи, точию Духом Святым, по апостолу. Сего ради святии отцы, бывше делатели и учители сим, уподобляют пение внешнее малу отроку, молитву же мужу совершенну. И якоже отроку несть укор, яко хощет по времени быти муж и старец, тако и внешнему пению и молению, за немощь младенству нашему, от Бога данному, несть порок и презрение, егда кто все тщание на умную молитву обращает, мало же зело поет псалмов, канонов и тропарей, уповая чрез умную молитву разумное обрести пение, от негоже паки востекает на зрительную молитву, и к тоя равенству, аки отрока к мужу совершенну, пение быти познавает. Паки мало дает время пению, множайшее же молитве: ни же бо может к тому много таковый: внешно бо поющии и не ведующии чувством глаголемых, сии могут пети много, – рече святый Григорий Синаит. И за сию вину уподобляет пение деннице, молитву же умную – солнцу. Явно же, яко денница мал некий час или два зрится, солнце же весь день сияет: тако ми разумей пение и молитву. И да не речеши ми, яко мнози от святых многое пение удержаша, но разумей и веруй, яко тии же отцы повелевают нам, несомненно от пения восходити на молитву. Якоже бе и святый Григорий Синаит, иже исперва, за неведение лучшего, едино пение держаше, тоже от некоего Критянина наставлен быв, премени многое пение на умную молитву, и от искуса познав, не быти тако скорому и легкому успеянию от пения, якоже от молитвы, все тщание всем повел имети о молитве, мало же пети за уныние.

Якоже бо закону [разумеется ветхозаветный закон, данный Богом народу еврейскому, на Синайской горе чрез Моисея.] сила и хотение бе, еже всех приводити ко Христу, аще и мняшеся сим умалятися; тако и многое пение отсылает делателя ко умной молитве, а не на весь живот монашеский простирается; и самый бо искус такового учит, егда сам моляся, познавает некое быти преграждение между нами же и Богом – аки стену медну по пророку – не попускающее уму нашему воззрети ясно в молитве к Богу, ни же внимати сердцу, в нем же вся силы душевные вместишася и источник помыслов – благих же и злых.

Должны разумети, яко о зрительной молитве не всяко осудимся, не сподобльшеся сея за немощь нашу; о умном же и сердечнем блюдении, им же мощно стати противу диавола и помыслов злых, побеждающе его не собою, но страшным именем Христовым, имамы воздати слово Богу, яко носяще Христа внутрь себе, по дару святого Крещения, не вемы, – истиннейше же рещи – не хощем обучатися, како призывати Того на помощь в час брани. И за сие едино поношает нам апостол, глаголя: не весте ли, яко Иисус Христос в вас есть? Разве не искусни есте: не обучени действовати умом в «сердце имя Христово». И бывает ему [кто, оставивши свое читательное правило, прилежит единственно Иисусовой молитве] молитва едина внутренняя вместо всех деланий внешних, аще речеши правило, или пение, или моление, или поучение: зане вся сия в ней вмещаются. Память бо смерти, паче же рещи, чувство и суда и мук вечных и отречения Божия, сплетаются ей, аки единорасленны. Сего ради единою сею, аки от единого корабля или винограда, якоже речеся, может кто всю свою жизнь управляти безмолвно. Како же сия святая молитва срастворяется заповедем Господним, и прогонит беси и страсти, и паки: како небрегий о заповедех, ни же пекийся о делании умном, но единому точию пению прилежай, повлачим бывает от страстей и томлению вечному подпадает.

Что бо глаголет Писание? близ ти есть глагол во устех твоих и в сердце твоем, яко аще исповеси усты твоими Господа Иисуса, спасешися: всяк бо, иже аще призовет имя Господа, спасется . Все же сие: глагол, исповедание и призывание разумей быти внутрь тебе Христа, чрез святое Крещение всельшася, Его же призывати и глаголати и исповедати должен еси непрестанно овогда сердцем, овогда же устнами, глаголя: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного.