Усмотревши удобное место, сели мы для отдохновения, а пожалуй скорее для ночлега. Обозревшись же, увидели себя на страшной высоте, превыше всего видимого пространства, вся окрестная страна была у нас под ногами.

И вот открылся очам нашим поразительный вид горных хребтов и восхитительно живописная красота местности на все стороны и по всему протяжению до самого горизонта, куда только достигал глаз. Зрелище было воистину неописуемое, подобного коему едва ли еще гденибудь можно видеть, потому что природа Кавказская исключительная, своеобразная и единственная, пожалуй на всем шаре земном. Солнце клонилось к западу и своими лучами золотило всю страну: и вершины гор, и глубокие пропасти, зияющие мраком и наводящие страх, и небольшие, между горами коегде видневшиеся, полянки, покрытые зеленью.

Нет возможности изобразить расположение гор, их великое пространство, красоту и чудное разнообразие, поражающее зрителя удивлением, выше всякого слова и мысли. Горы представляли из себя какието разнохарактерные колонны, чрезвычайно красивые и весьма неуклюжие, и тянулись длинным рядом, который иногда вдруг и както смело прерывался страшною пропастью, другою и третьею; потом опять начинался и снова тянулся до новой пропасти, а там в дали исчезал за новыми высотами гор. То показывали вид изуродованный, перемешанный и до крайности разнообразный, так что форму их очертания невозможно передать никаким словом. Они похожи на то, как, если бы, в сильном трясении вдруг обратились в застывшее состояние. И каких только странных видов тут не было для взора!… То, как два брата, любезно обнявшись, идут по дороге: так две скалы, переплетшись, друг с другом, стояли на чистом местечке под стеною горы. А то, как бывает в драке, один, поборовши другого, становится ногами своими на груди его, так точно и здесь – одна скала стоит на другой, показуя своим воинственным видом как бы одоление и попрание соперника своего. Там видится, как будто охотник, наклонившись, метит устрелить зверя в добычу себе. То, столпившись в одни кучу, группа небольших курганчиков, напоминает семейство птенцов, их же кокош собирает под криле свои. А вот, в стороне от них, виднеется неизмеримой величины обширная гора, и она привлекает внимание своею великою, паче меры, огромностью; правильным и красивым очертанием, выдаваясь посреди всего окружающего ее, она победоносно и както величаво возносит почти к облакам свой исполинский остов и могучую главу и видимо господствует над всем множеством окружающих гор, будучи им как бы царица, или якоже мать. Иные горы являют подобие величественных соборов, увенчанных главами, а другой шпиль, как стрела идет вверх, без сомнения показуя этим человеку путь к небесам; в другом месте скала являла подобие медведя или черепахи, а то принимала безформенный вид или же просто лежала груда обыкновенных камней.

На более низких местах и как бы отступивши от гор, виднелись более спокойные пространства, покрытые зеленью, и по ним были разбросаны пасущиеся стада азиатов; издали они показывались черными точками, медленно движущимися по зеленому фону. По окраинам некоторых сторон тамошнего пространства стройно и красиво стояли длинные ряды дерев, как бы посаженные искусною рукою. Они похожи были на то, как бывает на войне, когда уготовляясь на брани, стоят полки против полков. До слуха, чуть доносился слабый звук реки Урупы, текущей внизу у подошвы гор.

Во всем пространстве вокруг нас царствовала мертвая тишина и совершенное молчание: то было отсутствие всякой житейской суеты. Здесь природа, вдали от мира, праздновала свое успокоение от суеты и являла таинство будущего века. Просто сказать – это было царство духовного мира и безмятежности, – новый мир не в пример лучше того, в коем живут люди – освобождение души от всего вещественного, земного и плотского, свобода духа, жизнь, свойственная его невещественной природе; это был нерукотворный храм Бога живого, где всякий предмет глаголал славу Его и исполнял Божию службу своим безгласным, но вразумительным вещанием, проповедуя Его всемогущество, присносущую силу и Божество. Оглянулись мы назад и были поражены новым необычайным явлением – цепи снеговых гор тянулись по черте горизонта и, залитые лучами солнца, показывались пламенеющими.

Явление дивное и весьма очаровательное!!! Там же виднелась и знаменитая на всем Кавказе гора Эльбрус, снеговая вершина которой золотом горела в лучах вечернего небосклона.

В общем же пред нами была картина красоты неописуемой! Книга природы раскрывала нам здесь одни из роскошных страниц и мы видели и всюду читали явленнейшие силы Божии и чрез рассматривание твари познавали невидимые Божии совершенства (Рим.1,20). Необъятный простор пространства, как безбрежное море, разлившийся на все стороны, поражал нас своею величественностью и уносил мысль кудато далеко за пределы всего временного. Он напоминал о безконечном всемогуществе Божием и Его неограниченном владычестве, вседержавной силе и вездесущии, и вливал в нас ощущение страха и благоговения, коим безспорно и безусловно обязана Ему всякая тварь, как к Отцу природы и Содетелю всяческих.