«...Иисус Наставник, помилуй нас!»
Кстати, психологи также признают важность произнесенного слова в жизни человека. Мы все прекрасно знаем и чувствуем, что, произнося какую-нибудь мысль вслух, укрепляемся в ней. Именно на этом построены системы аутотренинга, в практике которых недостаточно про себя прочитать имеющийся текст, но обязательно произнести его вслух.
Точно также, произнося как бы между прочим злые слова в адрес ближнего, мы постепенно будто бы убеждаем себя в том, что действительно ненавидим его. Вообще, тот факт, что наши слова несут с собой заряд некой энергии, признается и всеми религиозными мыслителями (в самых разных религиях), и современными учеными, исследующими психику человека. Так, произнося вслух (даже в шутку) имя нечистого, мы тем самым призываем его к себе. То же происходит, когда мы произносим имя Господа. Говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда. Ибо от слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12; 36).
В принципе, любая сказанная фраза уже символически совершившееся действие. Таким образом, следя за своей речью, надо представлять, что все сказанные тобой слова становятся реальностью. Такое упражнение научит словесному воздержанию и трезвению, которые очень много значат для христианского спасения.
Смех и шутка.
Смех, шутка, ирония — вещи совсем неоднозначные. Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь, — заповедует апостол Павел всем христианам. Радость, в которой пребывает праведник, не имеет ничего общего с тем весельем, которое исходит от шутки и влечет за собой чаще всего унижающий кого-либо смех. Если мы с вами посмотрим пословицы и поговорки, сложенные нашим народом о смехе и веселье, мы и там увидим четкое разграничение между «добрым» и «злым» смехом. «Кто в радости живет, того и кручина неймет», — сказано о жизнерадостном и не помнящем зла характере. Но в то же время народ помнит и о другом юморе: тебе смешно, а ему тошно. Так что, шутку любишь над Фомой, так люби и над собой, — замечает пословица.
Православный взгляд на юмор как таковой весьма осторожен. Для нас, живущих в атмосфере пошлых анекдотов, постоянного зубоскальства и кривляния в развлекательных передачах, комедий и иронических детективов, это кажется странным, потому что мы привыкли полагать, что шутка «строить и жить помогает». Но мы не замечаем, как постоянная несерьезность и ирония размывают самые дорогие для нас чувства: супружескую любовь, отношения к родителям, патриотизм, скромность и целомудрие. Это обратная сторона смеха, его демоническое свойство. Недаром дьявол всегда изображается полным иронии и всегда готовым посмеяться над всем. Именно об этом опасном характере юмора и иронии и предупреждают нас св. отцы.
«Кто смеется над ближним, тот как бы клевещет на него, а клевета ненавистна Богу и людям (прп. Ефрем Сирин).
«Чувство юмора заставляет рассматривать свои и чужие поступки под более широким углом и с более дальних позиций, от чего они выглядят нелепыми. Это чувство охлаждает энтузиазм, высмеивает надежду, оправдывает недостатки, утешает в неудаче. (...) Широкий угол и дальняя позиция не дары выдающейся природной мудрости, но всего лишь сгусток мнений данного общества в данный момент»67.
С одной стороны, юмор нередко помогает в борьбе с пороком, выставляя его смешным и нелепым. С другой стороны, эта борьба приобретает совершенно иной смысл: не спасение души, а желание повеселить общество, которое по какой-то причине сегодня решило высмеять тот или иной порок. Именно поэтому Н.В. Гоголь, мечтавший, что его «Ревизор» или «Мертвые души» послужат к исправлению общества, не только не был понят этим обществом, но и испытал на себе обвинения в безумии и «религиозной мании», а книги его остались памятниками желчной иронии, а не христианской любви. Не говоря уж о том, что нередко высмеиваемые черты, например малограмотность или слабоумие, с точки зрения верующего человека, не являются недостатками, заслуживающими обличения.
Шутка рассматривает и порок, и добродетель как бы через уменьшительное стекло, в результате чего первый перестает быть страшным, а вторая — прекрасной. Глядя на мир через призму юмора, человек забывает, насколько серьезно то, что
_________________________________
происходит в нем. Шутка часто связана с иронией, а ирония — с цинизмом. Чувство юмора ведет к умеренности, к тому, что «не горячо, не холодно, но тепло». Мы все боимся быть смешными. Как часто мы отказываемся от своих идей, от своего мнения, от своей позиции только потому, что кто-то высмеял их. Казалось бы, что здесь такого? Разве смех убивает или калечит? Почему наши внутренние взгляды, способные выдержать периодически довольно серьезные испытания, пасуют перед чьим-то ироничным языком?