С большим успехом по центральным телека­налам демонстрировался сериал «Секс в боль­шом городе», который сразу занял самые высо­кие места в рейтингах популярности. Как видно из названия, основной сюжет фильма крутился вокруг взаимоотношений между мужчиной и жен­щиной именно с интимной стороны. Главные ге­роини на протяжении 90 серий находятся в поис­ке партнеров для занятий этим самым сексом. Сценарий сам по себе достаточно остроумен, фильм смотрится на едином дыхании. Он вовсе не акцентирует внимание на похабных или пор­нографических сценах, основная интрига заклю­чается именно в психологических отношениях героев, в их душевных переживаниях. Кажется, что кино это вполне можно втиснуть в рамки хоть какой-то морали. Так ли это? Нам представляет­ся, что фильм этот опасен не своими постельны­ми сценами или шокирующим названием. Дело в том, что фильм этот на подсознательном уровне подменяет основные понятия — любовь и секс. Следя за любовными драмами обаятельных геро­инь, мы незаметно для себя приравниваем друг к другу любовь и половой акт. Вдумайтесь, как нелепо звучит по-русски дословный перевод на­звания фильма: «Половые отношения в городе». Не то медицинский справочник, не то пособие по гинекологии. А все покрывающее иностранное заимствование придает названию, в отличие от русского оригинала, некий пикантный шарм. Даже как-то забывается, что между любовью и половым актом есть одна большая разница. Но фильм ловко смешивает и замещает одно другим. И зритель уже не отличает, где Керри «имеет» секс с очередным «бойфрендом», а где — лю­бовь с «мужчиной своей мечты». Есть еще и другой аспект. Наблюдая, с какой легкостью и без малейших угрызений совести герои меняют половых партнеров, зритель проникается мыс­лью, что именно так, не озадачиваясь ответст­венностью и размышлениями об измене и грехе, следует поступать. Что именно такие, мимолет­ные или более менее продолжительные половые связи и есть единственно возможный и верный способ общения между полами. А кто твой при­ятель и какая у него сексуальная ориентация, вообще не имеет значения. Как говорится, «был бы человек хороший». В этой тонкой игре и происходит неуловимая подмена понятий в на­шем сознании, так строится вся пропаганда сво­бодных, не ограниченных нравственностью и культурой, половых связей, именуемых в просто­те сердца развратом. Подменяя любовь половым актом, не ограничивая себя ничем, мы лишаемся всех человеческих чувств и эмоций, всей красо­ты, всего смысла отношений между мужчиной и женщиной. Теряя имена, обез-личиваются и становятся без-раз-личными отношения между людьми, секс заменяет любовь, опустошение и разочарование приходят на смену сомнительно­му удовольствию от телесного совокупления.

Как жаль молодых людей, которые, не испы­тав еще истинной любви, уже оскверняют ум и сердце грязной порнографией, которую почему-то вежливо именуют «эротикой». Постельные сцены не только запечатлеваются в душе, они еще и диктуют формы поведения, вызывая комплексы неполноценности и стремление к подражанию. И как отвратительны старики и старухи, которые позорят свою старость, теряют время, отпущен­ное им на покаяние, жадно роясь в книжных раз­валах, выискивая «откровенные» романы.

Когда же такой человек решит встать на путь исправления, греховное пристрастие будет ме­шать его покаянию и молитве, подмешивая во все оттенки чувственного разгорячения. Особенно такое искушение характерно для таких католи­ческих «святых», как блж. Анджела, свт. Тереза Авильская, св. Франциск Ассизский. Первое, что нужно сделать в борьбе с этим грехом, — прекратить читать и смотреть подобные «про­дукты» псевдокультуры, прекратить посещение тех мест, где встречаются подобные зрелища.

«Целомудр не тот, в ком во время борьбы, труда и подвига прекращаются срамные помыс­лы, но тот, кто истинностию сердца своего уце-ломудривает зрение ума своего, не позволяя ему простираться к непотребным помыслам» (Прп. Исаак Сирин).

Сладострастные разговоры и слушание их

Сладострастными называются такие разговоры между людьми, в которых беседующие делятся воспоминаниями о своем сексуальном опыте, связях, переживаниях, обсуждают впечатления от эротических книг, фильмов, произведений ис­кусства, рассказывают скабрезные анекдоты, смакуют подробности различных непристойных отношений. Такие разговоры приносят вред не только тем, кто их ведет, но и тем, кто им внима­ет. Подобные беседы, действуя на слух, сильно действуют на пробуждение душевных страстей: как Ева соблазнилась на льстивые речи, так и мы соблазняемся на них. Они обнажают развра­щенное сердце и выводят наружу мутный поток похоти, который размывает остатки целомудрия. После таких разговоров блудные образы прочно закрепляются в сознании, пробуждая спящие до этого чувственные желания. Кровь разгорячает­ся, и человек невольно начинает желать того, о чем до этого он и знать не знал, сочувствуя услышанному. Постепенно формируется потреб­ность обсуждать подобные темы самому, услаж­дая себя возбуждением, которое несут с собой сладострастные рассказы. Желая освободиться от власти похоти над нами, необходимо избегать подобных разговоров, стараясь свести к мини­муму общение с теми, для кого они стали при­вычкой, и строго пресекать самих себя при же­лании обсудить что-нибудь этакое.

«Приносишь ты, положим, покаяние в блу­де. Смотри, отбрось все виды блуда, потому что им порождены всякие распутства. И не только это, но отбрось и все ведущее к осквернению им: смех, шутки, сквернословие, чревоугодие — сии пути к блуду» (Прп. Ефрем Сирин).

Сквернословие или матерная брань