«Свеженаписанную рукопись я разбираю легче и быстрее» чем старую, пролежавшую уже несколько лет», – говорит девушка (стр. 195). («Ребус». 1897 г., № 41.)

Г. Хиромантия

Хиромантия – искусство определять по линиям руки характер человека и даже в известной степени события прошедшие и даже грядущие в его жизни. Мы также причисляем ее к психометрии и полагаем, что без предположения о том, что магнитические излучения из организма действуют на нервнопсихическую организацию психометра, – хиромантия, как и графология, есть абсурд. После этих замечаний приведем несколько фактов хиромантии.

1. «Несколько месяцев тому назад, – сообщает журн. Light, – нам удалось присутствовать при очень интересных опытах из области наиболее презираемой ветви тайных наук, презираемой вероятно потому, что доселе она еще слишком мало исследована, именно, при опытах из области хиромантии. Результаты нашего сеанса с одним господином, который учился у Дебаролля, отца и создателя хиромантии, оказались истинно поразительны. Хиромант наш не только определял с удивительной точностью и верностью отлагательные черты характеров, вкусов и наклонностей, но также и верно указывал некоторые события из прошлого и даже сделал несколько предсказаний относительно будущего, вскоре поразительно оправдавшихся.

Дебаролль, поработавший более всех в пользу хиромантии с целью вывести ее из области шарлатанского, недавно перешел в иной мир 69, Дюмасын произнес над его могилой надгробную речь, в которой, между прочим, сказал, что Дебаролль сделал для руки то, что Галль и Спурцгейм сделали для мозга: он научно разработал хиромантию, как они разработали френологию, и научил нас познавать наши свойства по указаниям, заключенным в форме и линиях руки. Дебаролль напал на этот путь сорок лег назад во время своего путешествия по Испании в сообществе обоих Дюма, отца и сына. Наведен был он на него удачными предсказаниями цыганки, гадавшей по руке ему и его товарищам. Его главное сочинение, носящее название: «Les Misteres de la main» (Тайны руки), заключает в себе до 600 страниц, наполненных остроумными соображениями и толкованиями 70. Во время их странствий по горам и долам товарищи нередко встречали таборы кочующих гитаносов (испанских цыган), к которым, вследствие своей любви ко всему живописному и необыкновенному, присоединялись на несколько дней.

Как известно, гадание по руке составляет один из главных промыслов цыганок, заявляющих, что их таинственное искусство перешло к ним, по преданию, от их прямых предков, египетских жрецов Изиды. Такое заявление не могло не заинтересовать Дебаролля, сверх того не раз пораженного верностью их гадания. Просьба его о посвящении в таинственную науку была охотно исполнена.

Дюма описал их странствование в своем интересном рассказе: «От Парижа до Кадикса». Живое воображение романиста было сильно поражено сообщениями Дебаролля о его хиромантических опытах. По возвращении в Париж он представил Дебаролля капитану д'Арпентиньи, который тоже изучал руку, но выводил свои заключения по ее внешнему складу, а не по линиям на ладони; свою систему он называл «хирогномией». Познакомившись с ней, Дебаролль нашел, что она легко может быть согласована с хиромантией, что, в сущности, одна подтверждает другую по всем пунктам. С этого времени он оставил все другие занятия и стал посвящать все свое время и внимание решению великой задачи. Справедливо рассудив, что теории требуют подтверждения практикой, он в продолжение двух лет давал бесплатные консультации, тщательно наблюдая во время их все внешние симптомы, указывавшие на те или другие физические или нравственные свойства, и находил их тождественными почти у всех подвергавшихся его исследованию. Убедившись таким путем в верности хиромантии, он пожелал узнать, согласуются ли ее указания с указаниями физиогномики и френологии; к великому своему удовольствию, он убедился, что системы Галля и Лафатера вполне согласуются с его собственной. Не доставало только одного камня для укрепления всего здания, именно – графологии, или искусства определять характер по форме и особенностям почерка. Некто Адольф Генце из Лейпцига установил уже свою теорию, основанную на влиянии мозга на руку. Дебаролль поехал к нему в Германию и, зная хорошо немецкий язык, вскоре вполне ознакомился и с этой новой отраслью знания. Результатом его исследований была последняя его книга «Revelations completes» (Полные откровения). В ней он авторитетно доказывает соотношение между хиромантией, хирогномией, физиогномикой, френологией и графологией.

Любители чудесного – а имя им легион – вероятно, найдут в его книге много для себя интересного, если даже и не убедятся в несомненности авторских выводов. Дебаролль никак не допускает, чтобы система его была бы простым время провождением; он наметил для нее цели гораздо более серьезные: по его мнению, она дает возможность не только направлять воспитание детей на путь наиболее подходящий к способностям каждого, но и составлять себе более точное понятие о характере и расположениях наших ближних.

Конечно, большинство относится к такому предмету не иначе, как с естественным скептицизмом. Дебаролль отлично понимает это, но очень любит иметь дело с отчаянными скептиками. Однажды Дюмасын привел его с собой на вечер к дру Шарко, в общество, состоявшее из товарищей по профессии хозяина дома. Насмешливая улыбка, появившаяся на лице каждого из гостей при виде Дебаролля, не испугала бесстрашного адепта таинственной науки; храбро обошел он ученое собрание, поочередно составляя гороскоп каждого доктора, и те между ними, кого не удалось ему убедить, были, во всяком случае, удивлены до крайней степени. Подобный же успех выпал на его долю в Швеции три года тому назад. Услыхав, что король Оскар, человек с очень пытливым умом, желает ознакомиться с его системой, Дебаролль тотчас же отправился в Швецию и в самом непродолжительное время посвятил ученого монарха в свои воззрения. В знак уважения и благодарности король наградил его орденом. Дальнейшее торжество ожидало Дебаролля в Упсале, где встретил его целый сонм профессоров, и многие из них согласились с выводами хироманта. («Light»; сн. «Ребус». 1887 г., 41.)

2. В «Историч. вестнике» (1888 г., кн. 1) Л. Н. Павлищев сообщает следующие факты из жизни матери своей Ольги Сергеевны, сестры поэта Александра Сергеевича Пушкина.

«Одним из любимых занятий Ольги Сергеевны в молодые годы было изучение физиогномистики и френологии, так что сочинения Лафатера и Галля сделались ее настольными книгами, с помощью которых она, как говорила, безошибочно распознавала характер людей; занялась она и хиромантией, сама иногда изумляясь своим предсказаниям, из которых привожу два примера. Однажды Александр Сергеевич, вскоре после выпуска своего из лицея, убедительно стал просить ее посмотреть его руку. Ольга Сергеевна долго не соглашалась на это, но, уступив, наконец, усиленной просьбе брата, взяла его руку, долго на нее смотрела и, залившись слезами, сказала ему, целуя эту руку: «Зачем Александр, принуждаешь меня сказать тебе, что боюсь за тебя?… Грозит тебе насильственная смерть, и еще не в пожилые годы».

Предсказание сбылось в 1837 году.