Спаситель попускал светским властям в лице государства иметь своих защитников. "Царство Мое, - говорил Он, - не от мира сего, если бы от мира сего было царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда" (Ин. 18, 35-36).

Ряд функций государства связаны с карательными мерами пресечения зла. Если бы государство не пресекало беззакония своих сограждан, жизнь в обществе была бы попросту невозможна. Образно говоря, вся наша Земля представляет собой одно гигантское государство со своими достоинствами и пороками. И, когда худшее восстает против менее худшего (не говоря уже о благом), необходимо пресекать распространение этого более худшего.

В Ветхом Завете неумышленное убийство не приравнивалось к убийству. Этот принцип введен в юридические нормы почти всех современных государств. Убийство на войне также не является убийством, исходящим из злого сердца, а есть служебное исполнение заповеди о любви к ближним (Ин. 15, 13).

Заповедь "не убий" была дана еврейскому народу в Десятисловии, которое включает в себя только частную жизнь, ее морально - нравственную сторону, заповедь "не прелюбодействуй" есть поощрение честного и благодатного брака, а заповедь "не убий" никоим образом не препятствует справедливой оборонительной войне.

Если бы такие войны ассоциировались в нашем сознании с тривиальным разбоем, то они были бы практически невозможны не только в наше время, но и были бы осуждены Богом и в ветхозаветные времена. Военные действия, как таковые, всецело не отвергаются Богом, иначе Им был бы указан иной путь борьбы со злом. Смысл точного перевода Библейских слов "не противься злому" (Мф. 5, 39), означающий "не воздавай тем же злому", таким образом отменяет ветхозаветный принцип "око за око". Из более обстоятельного анализа перевода следует, что, например, на зло захватнической войны следует отвечать военной силою, ибо это есть не что иное, как одна из форм пресечения зла. Так, в Откровении читаем: "Михаил и Ангелы его восстали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них " (Откр. 12, 7).

Истины ради отметим, что в раннехристианскую эпоху, вплоть до III в., Церковь не определяла своего отношения к войне. Тертулиан, Ориген и некоторые другие учители Церкви считали невозможным для христианина военную службу. Это отчасти можно объяснить тем, что они жили в языческих государствах. Иначе смотрела на это Александрийская Церковь, что нашло отражение в трудах Климента Александрийского.

Начиная с IV в. воззрения Александрийской Церкви получают окончательное оформление после Арльского собора 314 г., который под страхом отлучения от Церкви запрещает уклонение от военной службы.

В дореволюционной России вопрос о воинской службе, равно как и о смертной казни, активно обсуждался на протяжении многих лет. Как правило, сектанты и леволиберальные демократы выступали единым фронтом против смертной казни.

Их шумные спекулятивные кампании в печати против насилия на самом деле порождали еще большее насилие. В итоге в начале XX в. страну накрыла кровавая волна либерального террора, в том числе религиозно настроенных отщепенцев всех мастей, остановить который могли только жесткие противодействия властей. Факты свидетельствуют, что своим учением о непротивлении злу насилием сектанты поощряли террористические вылазки эсеров и прочих "борцов" с самодержавием.

Это, однако, не мешало сектантам, выступающим против вооруженной защиты Отечества вопреки заповеди "не убий", при защите своего имущества совершать убийства, которые, впрочем, таковыми ими не считались (см. Миссионерское обозрение 1914, № 11, с.18). Процветала "двойная бухгалтерия", когда вооруженная защита общественного имущества считалась грехом, а личного - добродетелью.

Однако дела сектантов слишком часто расходились с их словами. Основатель секты русских иеговистов286 Н.Ильин, выступая с анархистскими лозунгами, требовал отмены государства со всеми его общественными институтами самозащиты. Все, что окружает человека в сем мире, по его мнению (как и нынешних свидетелей Иеговы), предано в руки сатаны. В конце XIX в. на Урале был раскрыт заговор сектантов-иеговистов, которые на Уральских заводах тайно изготовляли бомбы с целью убийства ряда должностных лиц287.

О сектантах лучше всего судить по делам их. Исполненные ненависти и злобы к истинной Церкви и разумным началам государственного устройства, они хулят вся и всех с упоением утверждаясь в безграничной гордыне. Вообще универсальный признак секты любого направления и основание всякого сектантского самоутверждения есть отрицание. Сектантство, подобно атеизму, способно существовать только паразитируя на теле Церкви.

Стремясь основать нечто новое, сектанты с неизбежностью разрушают, причем каждая секта делает это в своей области своими способами. Если бы определенная часть человечества вняла бы "миротворческому гласу" сектантских проповедников, то это ввергло бы мир в хаос насилия и разрушения.

Из сказанного можно заключить, что сектантский пацифизм даже теоретически несовместим с правилами человеческого общежития. Все прочие догмы сектантов столь же губительны, но уже не столько для гармонии социального бытия, сколько для становления вечных духовных ценностей, которые в итоге обрекают человека либо на вечную славу, либо на вечное поругание.