Подсевшие на игру

Нехимические пристрастия

(патологический азарт)П.А.Федотов "Игроки" (1852 г.)

По благословению Душепопечительского Православного Центра св. прав. Иоанна Кронштадтского. Центр учрежден по благословению

Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

Духовник и руководитель Центра иеромонах Анатолий (Берестов), доктор медицинских наук, профессор

В последней картине Федотова "Игроки" тема карточ­ной игры развивается в загадочное драматическое действие. Странная комната освещена свечами, отчего вокруг пляшут зловещие тени. Игра закончена, и трое игроков встали, разминая затёкшие от долгого сидения тела. Лиц у них как будто нет. Можно рассмотреть лишь лицо проиграв­шего, который сидит за столом в оцепенении. Он похож на Федотова. На стене висят пустые рамы - три игрока словно вышли из них.

В "Игроках" мистическое выступает как производное человеческих пороков - алчности, лжи, лицемерия, то есть тех инфернальных бездн, в которые бросается сам человек, поддавшись соблазну. Карточная игра становится символом пустой траты времени, а обычный проигрыш начинает казаться жизненным крахом. В картине звучат ноты безысходности. Сидящий в центре игрок еще надеет­ся поправить свое положение. Но его партнеры в позах донельзя усталых людей застыли вокруг стола. Направ­ленный в их сторону просительный жест проигравшего не встречает ответа. Полотно осталось незаконченным, и вряд ли случайно за спиной главного героя изображены пустые, без холстов рамы. Чувства самого живописца угадываются на искаженном

болью и недоумением лице персонажа.Играя, не проиграйте своего спасения

Святитель Феофан ЗатворникНарастающая распространенность

патологической зависимости от

игры многих людей в России привела

к нищете, а кого-то и к самоубийству

ТЯЖЕСТЬ ДАВНЕГО ДНЯ

Владимир Солоухин

Отрывок из повести "Смех за левым плечом"

...Вдруг, как перед гибелью или во время чумы, охвати­ла наше село эпидемия азартных игр. Старые да малые долгими зимними вечерами играли в лото. Собирались в нескольких избах, за стол насаживалось столько народу, что подчас тесно уж было сидеть. Старушки, не умея играть "в передвижку", горстями держали пуговицы, медные денежки, нарезанные картонные квадратики - "застав­лять" выкрикнутые и совпавшие цифры и числа. Кто помо­ложе, тот быстро усвоил прогрессивную систему "в пере­движку" и тому требовалось лишь три пуговицы или денеж­ки на каждую карту, по количеству цифровых строк на ней. Совпадет число, пуговка передвигается на одну клетку (пустую), вот она уже на краю карты. «По одной!» - кричит этот игрок. Значит, чтобы выиграть, осталось одно число, и фишки из мешка теперь нужно таскать уж не горстью, а обязательно по одной. И в этом есть смысл. Ведь выкрики­вающий может скосить глаза и увидеть, какое число требу­ется для выигрыша, а фишек - полная горсть. В таком случае можно промедлить и не выкрикнуть нужного числа. Можно даже словчить и незаметно руку с нужной игроку, ожидаемой фишкой опять опустить в мешок. Нет, если уж крикнут "по одной", то начинают вынимать из мешка по одной. На каждую фишку появились прозвища. 90 (самая старшая фишка) - дедушка, 80 - бабушка, 77 – топорик (или Семен Семенович), 22 - уточки, 11 - барабанные пал­ки ... Остальных не помню, но находились ловкачи-кричалыцики, которые едва ли не все цифры выкрикивали по прозвищам.

Ну... в лото много не проиграешь. Ставили на кон, помнится, по 2 копейки с карты. Взрослым парням как-то не пристало бы корпеть над картами лото вместе со старыми да малыми, и парни, собираясь отдельно, резались в очко, в двадцать одно, там уж и деньги ходили другие, и азарт был другой. Однако и мы, мальчишки-лотошники, очень скоро нашли более быстрый и, можно бы сказать, радикаль­ный способ игры. Ставили на кон, скажем, по пятачку. Затем каждый по очереди лез в мешок с лотошными фиш­ками и вытаскивал одну фишку. У кого фишка оказыва­лась "старше", тот и брал кон. Вся процедура занимала считанные секунды. Ну, а на кон можно уговориться ставить по пятачку, а можно и по гривеннику, а можно и больше. Однажды во время такой игры я проиграл все свои денежки.

Азарт уже жил в нас во всех, не играть на другой день я уж не мог, как же быть? И вот я залез в отцовский кошелек (черный такой кожаный кошелек с двумя слегка переко­шенными металлическими шариками вместо запорчика, классический русский кошелек) и взял оттуда несколько монеток: два двугривенных, два пятиалтынных, несколько гривенников.

Вероятно, я и еще несколько раз ходил по проторен­ной дорожке, и это очень скоро было замечено. Не так уж много денежек обреталось в отцовском кошельке, чтобы он сразу же не заметил, как они убывают. Наверное, даже заметив это сразу, отец подождал, поглядел, что будет дальше, а когда убедился, что все точно, все так и есть, что его сынок - воришка, мелкий воришка, поговорил со Степанидой Ивановной. На семейном совете они, видимо, решили, что наказывать меня будет мать.