преподобный Ефрем Сирин

О ТОМ, КАК МОНАХУ БЫТЬ СОВЕРШЕННЫМ

Прошлого года приходили ко мне некоторые и просили сделать что-нибудь полезное для монастырей; но не было мне возможности беседовать с ними; потому что страдал я телесным недугом, и болезнь служила мне извинением в том, что молчал. Ибо кто видел тяжесть страданий, тот узнал причину молчания. В недавнем же времени пришло мне на память, что из других монастырей приходили за тем же самым. Поэтому, как поступить? Сказать ли особое слово последним, а тем в другой раз, или одним словом удовлетворить тех и других?

Но стыжусь рассуждать о том, в чем уже преуспели, чтобы не стать самоосужденным. Неприлично невежде учить мудрых, как и бедняку приглашать на пир богача. Я младенчествую еще разумом, они же удивляют своими успехами. Слова не установят истины, но истина обыкновенно дает твердость словам. Без лжи говоря, умею слагать слова, но не в силах показать отличительные признаки многообразной добродетели. Изображением добродетели служить дело, а слово - одна тень изображения; и в тени нет ни одной существенной черты, а есть только подобие таких черт.

Итак, что же? уклониться ли нам от выслушания просьбы, или не делать, о чем умоляли? Какой же будет нам от сего плод? Многие и послушание принимали на себя для упражнения в добродетели. А если обратим внимание на то, как что бывает в свете, то найдем, что и рабы дают в заем своим господам, и юные подают советы старцам, и ничего нестоящие люди содействуют в ином мужам великим. Народ составляется из людей разного рода, а слава бывает одна. Прославляемый выше прославляющих, и слава, став посредницею между тем и другими, сама тем украшается. Покажем опыт упражнения в слове, как воин показывает опыты воинского искусства пред военачальником. Пусть узнают, что можем говорить, не имея у себя дел. То одно признайте в нас полезным, что, любя истину, обвиняем сами себя. Прискорбно мне, что не сделано мною дело, для которого призван; и делая, боюсь, чтоб оно не было отвергнуто, как недостойное. Но откажусь ли поэтому? - Подчиненный не может противиться дающим о нем суд. Многое знаете вы, братия, уча самым делом; но желаете узнать и малое, находя удовольствие слышать слово. Скажу и я вам, что в пищу годен плод, а не листья, дающие тень; слова тоже, что листья, а дело - плод. Хотите ли узнать силу дела? Узнайте вкусив, а листья вводят в обман своим подобием. Сделаю удовлетворение вам, зная ваше смиренномудрие. Сознаю свою малость и дивлюсь вашей скромности. Скажу, что изобретение вам принадлежит; потому что от вас заимствует свою красоту. Бедны те, которые окрашивают [1] царскую багряницу, однако ж, она имеет нужду в сих людях ничего незначущих. - Приготовляющие царскую диадиму весьма недостойны, чтоб самим сделать из нее употребление, однако исполняют, что им приказано. Знаю, как земледельцы взрезывают землю плугами и волами; но я гораздо неспособнее к делу. Многие, по навыку, в подробности знают, что требуется искусством, но не в состоянии дать в этом отчет; иные, преуспев по причине частого занятия, изобрели искусства, или усовершили изобретенные; так и я предложу вам слово о вашем житии, об ином зная, потому что говорят другие, а иное присовокупляя и от себя в дар вашим трудам.

Житие монахов подобно ангельскому, и чин их - совершать Божию службу. Монах настоящую жизнь посвящает на служение Богу, и отдает ее в заем, чтобы получить в рост вечную жизнь; отдает Богу свое доброе расположение и удостаивается общения с Ним; за настоящие труды надеется получить вечные блага; по вере дает в заем земное, и восприемлет небесное. Одни монахи знают, какие уставы для божественного подвига на земле. Мореплаватели, плавая по морю, подвергаются неприятности; и монахи бедствуют, проводя жизнь в безмолвии. Что для тех море, то для них действие воздушных сил. Как тем ветры препятствуют продолжать плавание: так они борются с сопротивными в воздухе духами. О сем-то подвиге говорил Апостол, и наименовал духов злобы (Еф.6:12); обезопасил подвижника добрыми умащениями, вступающих в подвиг убедил вызнавать скрытную засаду. Монахи ведут борьбу, не видя сопротивников.

Каковыми же должны быть они? Не отказываюсь сказать, что думаю о сем. Это - пророки, обладающие духовным искусством, к которому не привычна плоть; они делают сокровенное дело, которого не видят и сами делающие; производят куплю не того, чем можно уже наслаждаться; напрягают труд в том, чего можно только надеяться; путь их - уразумение, а предел пути - согласие. Они преселяются на небо, и о них тысячи есть сказаний; многие, утаившись, избежали вражеских козней; другие, не вступая в борьбу, побежали, некоторые же из страха обратились в бегство; а иные уловлены в плен и опозорены; многие даже преданы смерти; немногие довершают весь путь, и редкие купцы возвращаются из странствия. Представь держащих путь среди варваров; таков и путь монахов. Два конца в виду у них, когда производят куплю, в чаянии, или приобрести великую прибыль, если будут иметь успех, или потерять и настоящее свое достояние.