«...Иисус Наставник, помилуй нас!»
Господь не только проповедовал Евангелие народам Палестины,
Он одновременно воспитывал и просвещал своих учеников. И
постепенно открывался Он им не только как Мессия Израиля, но всего
человечества, как Царь вечного духовного царства. Слова Мессии о
том, что он должен быть замучен в Иерусалиме, вызвали у апостолов
изумление и страх. Вид Мессии, пригвожденного к Кресту, мог
вызвать у учеников Христа чувство отчаяния, мысль о том, что все
безвозвратно потеряно. Тайна искупления могла предстать их взору
как поражение, как бессилие Мессии. В часы уныния, сомнений
свидетельство трех апостолов о Преображении должно было укрепить в
вере остальных учеников.
В чем тайна христианства? Оно привлекает людей не тонким и
изощренным интеллектуализмом, не блестящим красноречием ораторов,
не внешней красотой своих ритуалов. Христианство открыло челове
ческой душе новый мир, мир вечности, мир Божественного света, то,
чего не могли дать все религии и философские системы.
Православная церковь учит, что есть три вида света.
Первый вид чувственный, сотворенный свет, свет физических
энергий, поддающийся измерениям и характеристикам.
Второй интеллектуальный, присущий человеку, душевный, также
сотворенный свет. Это свет суждений и представлений, свет
воображения и фантазий. Свет поэтов и художников, ученых и
философов. Душевным светом обычно восхищается полуязыческий мир.
Этот свет может быть интенсивным и ярким, вводить человека в
состояние интеллектуального экстаза. Но душевный свет принадлежит
земле. Духовные сферы для него недоступны.Третий вид света несотворенный, Божественный, откровение
Божественной красоты на земле и явление вечности во времени. Этот
свет сиял в пустынях Египта и Палестины, в пещерах Гареджи и
Бетлеми [Древние грузинские обители], он воплощен в словах
Священного Писания, в церковной Литургии и православных иконах
В Музее искусств Грузии в Тбилиси хранится древняя икона
Преображения, привезенная из Южной Грузии. От иконы остались
фрагменты, но и в таком виде она поражает своей одухотворенностью
и величием, как будто творцы иконы своей интуицией и духовным
зрением увидели Фавор и запечатлели его насколько это в