Как мы сказали, протестанты посредством словесных ухищрений могут называть иносказа­тельно и символически евхаристический хлеб Те­лом Христа. Но на прямой вопрос: верят ли они, что во время Евхаристии хлеб и вино прелагают­ся, превращаются в Тело и Кровь Христа истин­но, не метафорично, а реально и действительно, то они не смогут дать утвердительного ответа: или замолчат, или скажут, что не верят.

Священник в конце Литургии опускает час­тицы, вынутые из просфор за живых и мертвых в Чашу со словами: «Омый, Господи, грехи по­минавшихся зде, Кровью Твоею честною»,- той Кровью, которая была пролита на Голгофе, а те­перь находится в Чаше, а не вином, находив­шимся в какой-то непонятной связи с Ипостасью Христа. Только Кровь Христа может омыть че­ловеческие грехи и даровать небесное царство. Литургия - это проявление Голгофской Жерт­вы, это действие и таинственное отражение Гол­гофской Жертвы, только отражение идеальное, где образ тождественен Первообразу. В жертву Святой Троице приносятся Тело и Кровь Хрис­та: приносит ее Господь и приемлет Сам.

Господин Осипов говорит: «Господь усвояет в Свою Ипостась хлеб и вино», но усвоение это вовсе не жертва, тем более единосущная Голгофской Жертве. Никто не мог спасти человечество, кроме истинного Богочеловека - - Иисуса Христа. Докеты считали Голгофу мистификацией. Госпо­дин Осипов, несмотря на свою словесную изобре­тательность, не верит, что Евхаристия - это ре­альность Голгофской Жертвы, реальность именно потому, что в ней пребывает Живой Христос в Своем Истинном Теле и в Своей Истинной Кро­ви. Если хлеб и вино остаются хлебом и вином, какое бы иное освящение им не приписывалось, то Литургия превращается в мистификацию.

Господин Осипов говорит о ипостасном со­единении и вхождении в Ипостась Христа хлеба и вина. Это бессмыслица, что мы и попытаемся доказать. Только три Лица Божественной Ипос­таси неслитно и нераздельно пребывают в Друг Друге; а учение о принятии в Ипостась злака и плода («по-халкидонски») это или непонима­ние слова «Ипостась», или желание всеми спосо­бами доказать и оправдать свою концепцию. Во­площение Сына Божьего, как принятие в свою Ипостась человеческой природы, единственно и неповторимо, об этом говорят все Святые Отцы. Принятие в Ипостась Богочеловека хлеба и вина, вводит еще третью природу (Бог, человек, растение), и последователи г-на Осипова становятся «триофизитами».IV. В Евангелии от Иоанна содержится речь Христа, обращенная к иудеям, где Господь откры­вает великую тайну Евхаристии - Причащения Его Телом и Кровью. Господь говорит: Я есмь Хлеб жизни (Ин. 6, 48); Я — Хлеб живой сшед­ший с небес. Ядущий Хлеб сей будет жить вовек. Хлеб же, который Я дам — есть Плоть Моя, ко­торую Я отдам за жизнь мира (Ин. 6, 51). Иудеи в неудомении стали спорить между собой, говоря: «Как Он может дать есть нам Плоть Свою?» (Ин. 6, 52).

Удивился этому также профессор Осипов и стал спорить, утверждая, что в таинстве евхаристии хлеб и вино не пресу­ществляется в Тело и Кровь Христа, а только входит в Его ипостась при этом он привел некор­ректный пример, до которого не могли додумать­ся современные Христу иудеи, а именно: дьякон, потребляющий Святые Дары после причащения народа, может опьянеть, если в чаше осталось много вина; подмигнув глазом в сторону читате­лей, он «поясняет» с усмешкой: «...об этом знают наши дьяконы». (Смотрите лекцию г-на Осипова «Евхаристия и священство»).

Если бы Христос говорил о Своей Плоти и Крови во время причащения иносказательно, то Он, разумеется, объяснил бы это иудеям, чтобы успокоить их. Но Христос продолжал Свою речь еще более категорично: Истинно, истинно гово­рю вам: если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную и Я его воскре­шу в последние день, ибо Плоть Моя и Кровь Моя истинное есть питие (Ин. 53, 55). Слова «аминь, аминь» (истинно, истинно), произнесенные Спасителем, исключают всякую возможность по­нимать и толковать Его учение о причащении Те­лом и Кровью иносказательно, символически. Он удостоверяет сказанные Им слова как аб­солютную, непреложную истину; и их надо при­нять с непоколебимой верой в Божественную не­изменную истину, не допускающую сомнений или словесных ухищрений и уверток. Не только для неверующих иудеев, но и для некоторых учеников Христа эти слова показались чем-то невероятным и неправдоподобным. Многие из учеников Его, слышавши то, говорили: «Какие странные слова, кто может это слушать!» Но Иисус зная Сам в Себе, что ученики Его ропщут на то, сказал им: «Это ли соблазняет вас? (Ин. 6, 60, 61).

Христос назвал сомнения в прямом и абсо­лютном значении Его слов о Причащении соблаз­ном, т.е. отступлением от веры и диавольским внушением. Господь да­лее объясняет причину такого соблазна: Дух животворит, плоть же не пользует немало. Слова, которые говорю вам суть дух и жизнь.

Беда в том, что профессор Осипов игнориро­вал духоносное учение о Евхаристии Святых От­цов от священномученика Игнатия Богоносца до святого праведного Иоанна Кронштадтского; он пренебрег Духом, пребывающим в творениях Святых Отцов и животво­рящим Церковь; он обратился к плоти, которая не пользует немало, т.е. к плотским рассуждениям.

Подобные пассажи, т.е. плотские рассужде­ния, можно в изобилии найти у протестантских те­ологов. В Евангелии написано, что после беседы Христа о причащении многие ученики отошли от Него и уже не ходили с Ним (Ин. 6, 66).

Не по­верил и г-н Осипов. Но если ученики поступили бо­лее прямодушно и отошли от Христа, то г-н Оси­пов сделал по-другому: он пришел в Духовную Академию и стал убеждать своих студентов — бу­дущих священников — и своих читателей в том, что Святые Дары — не Тело и Кровь Христа в прямом значении слова, что христиане не прича­щаются «существенно Тела и Крови Христа», иначе, по его мнению, само Причастие преврати­лось бы в антропофагию.

Господин Осипов бросает в лицо Церкви об­винение: «Если вы верите в пресуществление хле­ба и вина в Тело Христа, то вы людоеды». Это обвинение относится также к Святым Отцам, еди­нодушно и единогласно веровавшим в существен­ное преложение Святых Даров (особенно мы рекомендуем г-ну Осипову и его ученикам почитать дневники святого Иоанна Кронштадтского).

Когда-то Ярославский (Губельман) истеричес­ки кричал: «Патриаршия Православная Цер­ковь - это сифилистическая церковь», а те­перь г-н Осипов с доброй улыбкой называет ее «людоедской» в лице тех, кто верит в буквальное, полное, непреложное исполнение Божествен­ных слов Спасителя, написанных в Евангелии и произносимых священником во время Литургии: Сие есть Тело Мое... сия есть Кровь Моя.

На своих лекциях г-н Осипов не только от­вергает пресуществление Святых Даров, но называет веру в пресуществление «какой-то грубятиной» (его подлинные слова). Нам хочется надеяться, что это недоразумение, что лекция г-на Осипова или статья «Евхаристия и священство» написана не им, а его врагом — псевдо-Осиповым, но на это, к сожалению, надежды мало.

В своих лекциях, говоря о богослужении, Осипов повторяет странную фразу: «Не впадайте в магизм». Здесь звучит любимое обвинение про­тестантов против Православия. Вера в объектив­ное действие таинств и обрядов является не «ма­гизмом», а непременным условием для принятия благодати; неподготовленность или небрежность по отношению к святыне представляют собой не «магизм», как хочет внушить г-н Осипов, а ду­ховное хамство - личный грех человеческой во­ли. Вообще г-н Осипов, безосновательно отвер­гая христианское понимание мистики, а также разницу между православной и ложной (в том числе пантеистической) мистикой, спекулирует словом «магизм». Для него подача помянника в алтарь - магизм, невнимательная молитва - то­же магизм. Следует помнить, что Лев Толстой (по выражению св. Иоанна Кронштадтского «злейший из еретиков») называл церковные об­ряды «колдовством».