Если не говорить об экклезиологических трудах новомучеников, то прежде всего следует обратиться к творениям священномученика архиепископа Илариона Троицкого, которые представляют собой наиболее значительный вклад в экклезиологию на фоне всего богословия XX столетия. Но так как священномученик Иларион Троицкий вслед за св. Киприаном Карфагенским категорически утверждает, что вне православной Церкви исторической Церкви спасение невозможно, то его имя вызывает у модернистов всех направлений раздражение, подобное аллергии.

Для подтверждения своей гипотезы о том, что Таинство Крещения не обязательно для спасения, г-н Осипов ссылается на пример святых, которые не успели получить Крещение до своей мученической смерти. Но разве профессор богословия не знает, что Предание, ведущее начало от апостолов, говорит о том, что мученик, не получивший водного Крещения, крестится своей кровью, что само мученичество имеет некий аналог с Крещением: смерть со Христом и воскресение во Христе; это предание запечатлено в православной литургике. Об этом пишет прп. Иоанн Дамаскин в книге «Точное изложение православной веры», которая завершает и как бы подытоживает богословие патриотического периода и в то же время является первым дошедшим до нас систематическим руководством по теологии.

Господин Осипов! Мученики крещены в своей крови, но это не значит, что просвещенные язычники могут быть крещены в «Диалогах» Платона или в «Силлогизмах» Аристотеля каким то неизвестным для нас интеллектуальным крещением или, что мусульманин, убитый во время газавата, уподобляется христианским мученикам и, сражаясь с христианами за свою исламскую идею, становится «христианином без Христа».

Чувствуя шаткость своей позиции в вопросе Крещения мучеников, г-н Осипов прибегает к эмоционально—психологическим аргументам, касающимся загробной участи некрещеных младенцев. Таким образом, теология подменена гуманистической спекуляцией и секуляритивнонравственными представлениями о спасении, при этом мистика первородного греха, которая как частица ада передается ребенку при его зачатии, разумеется, была начисто проигнорирована. Но прежде, чем приступить к рассмотрению доводов г-на Осипова, следует обратиться к литургическому преданию Церкви, которое является органической, а может быть, даже важнейшей частью Священного Предания.

Церковь, как литургисающий организм, является продолжающейся Пятидесятницей; Церковь, как столп и утверждение истины (1 Тим. 3; 15), является продолжением миссии Христа и апостолов на земле. Мы (т. е. Церковь) имеем ум Христов, пишет ап. Павел (1 Кор. 2; 16). Кроме того, Церковь это любовь Христа, «песня песней», а как носительница благодати источник этой любви, изливающийся на землю. И Церковь Христова, которая есть соединение любви и истины, не включает в свою литургическую жизнь умерших без Крещения младенцев. Церковь имеет больше любви, чем святые и Ангелы вместе взятые; но в то же время она хранительница истины, она не может лгать, и поэтому, не допуская литургического поминовения и даже христианского отпевания некрещеных младенцев, она свидетельствует о том, что спасение как приобщение к Божеству для них невозможно.

Если бы была хоть малейшая надежда на то, что младенцы могут спастись без Крещения, то такие дети стали бы предметом особого попечения Церкви. Но здесь «реанимация» невозможна. Можно было бы на этом закончить рассмотрение вопроса о некрещеных младенцах. Не принять литургического предания в богословском плане это значит совершить «сальто-мортале» из православия в протестантизм. Однако даже если бы указанные выше Святые Отцы сказали то, что послышалось г-ну Осипову, и тогда это надо было бы признать их частным и ошибочным мнением, которое, как инородное тело, отторгла бы Церковь. Но дело в том, что ссылки на Святых Отцов при проверке оказываются интерпретациями и новооткрытиями самого г-на Осипова.

Свои доказательства если это можно назвать доказательствами г-н Осипов начинает с дискредитации блаженного Августина, т. к. этот знаменитый богослов выражал учение Церкви о том, что некрещеные младенцы не могут войти в Небесное Царство. Господин Осипов предпочитает не цитировать блаженного Августина, а пересказывать его мысли в своей гиперболистической интерпретации. Он говорит от лица блаженного Августина, что некрещеные младенцы окажутся в вечных мучениях вместе с сатаной. Это сознательное утрирование нужно для психологического эффекта как некрещеные младенцы могут оказаться не только вместе со страшными злодеями, но и с самим сатаной, т. е. в сердце ада. По учению Православной Церкви, зафиксированному в литургике и агиографии, а также в святоотеческих творениях (прп. Ефрем Сирин), в аду много различных мест, соответствующих состоянию грешников. По словам прп. Ефрема Сирина, иное тартар, иное геенна огненная, иное тьма кромешная и т. д. Об этом свидетельствует также беседа прп. Макария Великого с Ангелом и многие видения святыми обителей рая и ада.

В житии преподобного Василия Нового описывается видение Страшного Суда, которое было открыто его ученику Григорию. Господь отсылает от Себя некрещеных младенцев на Запад. Они не могут видеть Его лица, но Он дает им «некое утешение». Запад в церковной символике означает ад. Неужели, по мнению г-на Осипова, это все сплошное визионерство, или Ангелы, открывавшие святым тайны загробной жизни, ненадежные свидетели? Что касается блаженного Августина, то он, как и другие Отцы, говорил о том, что некрещеные младенцы не могут быть спасены, как не искупленные Кровью Христовой и не освященные благодатью, но их состояние похоже на сумерки. Господин Осипов патетически восклицает: «Хорошо, что учение блаженного Августина это не учение Церкви». Однако в догматическом послании восточных патриархов от 1723 года (16-й параграф) ставшим символической книгой Православной Церкви, буквально написано: «Некрещеные младенцы не спасаются». Неужели восточные патриархи и выдающиеся богословы, которые составляли это окружное послание, не знали учения Православной Церкви и творений Святых Отцов? Господин Осипов или не читал этого послания или же, прочитав его, поставил восточным патриархам с их синодами «двойку» по богословию.

Господин Осипов обращается к творениям Григория Богослова, а именно к его проповеди на праздник Крещения, где вселенский учитель говоря о том, что младенцы, умершие без Крещения, будут ни в мучениях, ни славе. Может ли быть Царство Небесное без славы? Нет, оно названо «царством славы», а одно из имен Христа, употребляемых в иконографии Царь славы. Что такое слава? Ее синоним благодать Божия, Фаворский свет, Божественные энергии и силы, освящающие мир.

Понятие рая двояко: внутренний рай, царство Божие,это состояние души, стяжавшей благодать славу Божию; а внешний рай это место пребывания и общения святых и Ангелов, т. к. внепространственен только один Бог. Без внутреннего рая невозможно пребывать во внешнем раю, хотя онтологически они едины. Могут ли быть места в аду, где нет мучения? Да! Это место древних праотцов и пророков до Воскресения из мертвых Христа Спасителя. Господин Осипов, чувствуя шаткость своей позиции, придает волюнтаристской интерпретации слова вселенского учителя: он говорит, что «не в славе» это значит в малой славе, т. е. в малой степени славы.

Святой Григорий Богослов отличается особенной филигранной точностью языка и глубоким богословским созерцанием, поэтому он назван «умом крайнейшим» среди великих Отцов Церкви. Его язык по четкости, законченности, лаконичности, внутренней емкости и особому изяществу каждой фразы можно сравнить с изделием ювелира или с работой резчика на слоновой кости. Поэтому мы уверены, что св. Григорий Богослов не нуждается в коррекциях и поправках со стороны г-на Осипова. К сожалению, приходится констатировать тот факт, что г-н Осипов смысл и семантику цитируемых им фраз старается приспособить к своей концепции, а это является недопустимым приемом и в богословской проблематике, и в серьезной дискуссии.

Надо отметить, что аналогичные св. Григорию Богослову мысли о некрещеных младенцах высказывали свв. Афанасий Великий и Кирилл Александрийский. В католической, монофизитской и несторианской конфессиях, сохранивших иерархическую преемственность, некрещеные младенцы так же, как и в православной Церкви, не поминаются в храмовом служении и погребальных обрядах.

Каждая революция включает в себя идеологическую задачу: борьбу с традицией и дискредитацию истории. Церковная реформация эта миниреволюция начиналась с уничтожения Предания, и она может проявляться в различных формах. Обычно первой стадией борьбы с Преданием со стороны модернистов является его игнорирование, затем критика и в конце концов заявления о том, что Предание не соответствует самому духу христианства и поэтому должно быть отброшено, как старые пеленки, из которых уже вырос ребенок.

В лекциях г-на Осипова чувствуется пренебрежение к Преданию Церкви, пренебрежение к Священному Преданию, как будто его не существует и на пустом месте надо построить новое здание, архитектором которого г-н Осипов назначил самого себя. Свою систему г-н Осипов назвал «сотериологической», т. е. спасительной или спасающей, однако не следует забывать, что этим словом называли свои учения с тевтонской самоуверенностью Лютер и другие реформаторы. Господь сказал, что грехи против Сына Божиего простятся людям, а грехи против Духа Святого не простятся ни в этом веке, ни в будущем. Эти слова г-н Осипов подвергает своей оригинальной интерпретации и в таком виде кладет в основу еще одной новой сотериологии. Обратимся к книге «Правила святых Вселенских соборов, Поместных соборов и Святых Отцов», являющейся основой церковной каноники. Там сказано, что смертный, т.е. непрощеный грех, это неисповеданный грех, т.е. без покаяния прощение невозможно, а покаяние та сила, которая способна очистить всякий грех, каким бы тяжелым он ни был. У г-на Осипова об этом другое мнение: он считает, что грех против Духа Святого это сопротивление очевидной истине, и он не прощается, а грех против Сына Божиего это грех незнания и неведения, и он простится и без покаяния, поэтому, по его сотериологии, вера в Сына Божиего не обязательна для спасения, ее заменяет чувство «субъективной правды».