Пожалуйста, задавайте вопросы. Я никогда не боюсь самых острых вопросов, поскольку убежден в истинности учения Православной Церкви. Может быть, не на все вопросы я здесь смогу ответить, но это отнюдь не означает, что все о чем я вам говорю, было ошибкой. Пожалуйста, покажите мне хоть одного математика, физика или историка, который смог бы ответить на все вопросы. Если это физик, то он специалист или в физике твердого тела, или специалист в аэродинамике. Любой ученый знает, что если он не знает ответа на какой-то вопрос, то он может к нему подойти научно, изучить его и, в конце концов, найти ответ. В этом состоит и моя убежденность. Если я не смог ответить на какой-то вопрос, то это означает, что ответ на него нужно искать, а не перечеркивать все то, что было сказано прежде.

Один из главных вопросов философской апологетики — о наличии в мире зла, который именуется христианской теодицеей. Термин введен в обиход великим немецким философом, математиком и физиком Лейбницем. Образован от греческих двух слов: «теос» — Бог, «дике» — правда, справедливость, т. е. это оправдание Бога. Вопрос этот сводится к обычному простому размышлению, который делает человек незнакомый с аристотелевской силлогистикой. Размышление доступно любой домохозяйке.

Но этого, к сожалению, не происходит. Значит, или Бог не всемогущ — Он не может изменить ситуацию, или не всеведущ — Он не знает, что делается. Но ни то, ни другое невозможно себе представить. Или Он не всеблаг, т. е. Он наслаждается страданиями своих тварей, что также невозможно представить. Значит, Бога нет. Делается такой вот элементарный логический вывод.

Далее идут вопросы исторической апологетики, т. е. вопросы действительного исторического существования Иисуса Христа. Как я уже сказал, мы живем в странную эпоху. Люди не задумываются над тем, что они часто говорят, они не могут сопоставить двух предложений. Замечая противоречия в словах других, они не замечают противоречия у себя самого. Говоря евангельскими словами, видя соринку в чужом глазу, не замечают бревна в своем. Бытуют такие мнения: «Конечно, да, Иисус Христос был, но это был обычный человек, хороший и добрый проповедник, которого за его дела, за его проповедь распяли, как это часто бывало в Древнем Риме».

В марксистской историографии принято было считать, что никаких евангельских событий не было. Все это выдумано. Христианство есть выдумка. Может быть, были какие-то люди, которые что-то проповедовали, но конкретно этих событий, описанных в Евангелии и происходивших в Галилее, Назарете, Иерусалиме, не было. Сейчас не то что люди с улицы или домохозяйки, но даже и ученые говорят, не задумываясь о связи своих фраз. В некоторых книжках с удивлением обнаруживаешь фразы, соседствующие друг с другом. Стараясь доказать ошибочность исторических событий, изложенных в Священном Писании, приводят вместе аргументы Фрейда, Древса, других атеистов, не понимая, что если мы отстаиваем точку зрения Маркса, то не можем соглашаться с Фрейдом и Древсом. Если мы фрейдисты, то мы должны выбросить все то, что говорил Маркс. Одно другому противоречит. Нельзя, как говорят в физике, быть одновременно сторонником теории эфира и теории относительности Эйнштейна. Необходимо выбрать или одно, или другое. Здесь же все, как говорится, до кучи, лишь бы доказать, что Бога нет. Однако люди не понимают, что тем самым делают медвежью услугу самим себе, потому что любой человек, который логически мыслит, скажет: «Ваша теория гроша ломаного не стоит, потому что у вас логики никакой нет. Вы будьте или фрейдистами, или марксистами, или сторонниками теории Древса, которая, что замалчивается, была принята в нацистской Германии, как марксизм в Советской России».

Вот эти вопросы так же мы с вами должны будем рассмотреть. Это примерный набросок того, что нам с вами предстоит изучить. Не знаю, устрою я вас как преподаватель или нет, но я думаю, что вопросы, которые мы будем поднимать, уже по своей формулировке являются важными и интересными. Поэтому я надеюсь, что время мы здесь проведем не напрасно.

Еще несколько слов конкретно о предмете основного богословия. Многие авторы совершенно по-разному подходят к предмету основного богословия. Вот, скажем, «Введение в основное богословие» архиепископа Михаила (Мудьюгина): «Многообразие церковного творчества привело к возникновению широкого спектра богословских наук. Так, кроме основного, в школах преподаются догматическое, нравственное, пастырское, сравнительное богословие. Первое место в ряду этих богословских наук занимает основное богословие. Основным оно называется потому, что в нем рассматриваются и изучаются самые главные, основные, наиболее общие истины, без усвоения которых все главные богословские науки могут показаться беспочвенными». С этим высказыванием можно согласиться, можно немножко и поспорить.

Еще одно существенное замечание насчет предмета основного богословия. Если мы посмотрим на программу современных Духовных училищ, учебных заведений Русской Православной Церкви, то мы увидим, что предмет основного богословия преподается далеко не во всех таких заведениях, и не только потому, что нет преподавателей. Конечно, время, в которое мы сейчас живем, крайне тяжелое. Я не случайно сравнил его со временем первого века Церкви. Сейчас во многом все обстоит так, как в первые века, когда не было богословов. Но тогда был живой опыт, были апостолы, у которых был конкретный живой опыт общения со Спасителем. И эти апостолы проповедовали и обучали непосредственно, переносили свои истинные знания другим людям. Это было апостольское время, но учебников, книг, пособий, которые можно было бы дома спокойно в тишине изучить, — такого не было.

Теперь время похожее. Советская власть существовала 70 лет, но сделала она за эти годы очень много. Я вкратце ознакомился вчера, беседуя с руководителями вашей кафедры, с тем, что было сделано у вас в Приморье, и просто ужаснулся. Я с удивлением и с ужасом узнал, что в Приморье была такая ситуация, что во Владивостоке не было ни одного храма… История Владивостока не такая, как история центральной России, где города существовали более 1000 лет. Есть такие памятники церковного зодчества во Владимире, Суздале, Москве, разрушить которые даже у самого варварски настроенного большевика рука не поднялась. Здесь история гораздо меньше по времени, и в связи с этим историческая ценность церковных памятников меньше, поэтому урон, нанесенный Приморью, конечно, гораздо более значительный, чем в Москве. В Москве даже в самые тяжелые времена всегда было несколько десятков никогда не закрывавшихся церквей, в то время как в Приморье всегда существовала только лишь одна церковь, которая не закрывалась. Одна церковь почти на двухмиллионное Приморье! Конечно, это страшно. Но страшно не только это. Для христианина, как сказано, Святой Дух дышит, где хочет. Для христианина можно жить нормальной полноценной церковной жизнью даже в ГУЛАГе, где не то что литургию совершить, а просто невозможно помолиться спокойно. Страшно не только то, что были сожжены церкви, уничтожена традиция, разрушена культура. Священники, богословы расстреляны, уничтожены в лагерях, в лучшем случае они уехали за рубеж. Книги сожжены, в крайнем случае, были спрятаны в единственном экземпляре в спецхране в Москве, в Ленинграде. Поэтому образованных христиан крайне мало не только во Владивостоке, но и даже в Москве. Сейчас у нас и у вас образуются Духовные школы, и главная проблема у них заключается в преподавателях. Даже в Москве проблема преподавателей тоже существует. Хотя в Москве существует несколько Духовных школ, начиная с Духовной Академии, кончая Воскресными школами. Поэтому вопрос, почему основное богословие не включается в программу различных Духовных учреждений, конечно же, связан с отсутствием преподавателей, но не только с этим, а также с тем, что предмет основного богословия всегда авторский.

Посмотрите на традицию Духовного образования в России. Основное богословие появилось в конце XIX века в качестве дисциплины духовных учебных заведений, Духовных Академий: Московской, Петербургской, Киевской, Казанской. До этого такого предмета не было. Это было обосновано тем, что не было серьезных вызовов. Вызовы Церкви появились в конце XVIII века в эпоху Просвещения. До этого конфликта как такового не существовало, были частные локальные конфликты, с отдельными людьми, которые носили внутрицерковный характер — ереси и расколы. С эпохи Просвещения с французским вольнодумством, которое было занесено в нашу страну в эпоху наполеоновских войн, возникло и распространилось вольнодумство, приведшее к нигилизму, к декабризму и другим печальным явлениям в нашей истории. Появилась необходимость введения апологетики в Духовных учебных заведениях. Еще подчеркиваю, и эта причина не была единственной, не отсутствие предмета апологетики, а то, что предмет апологетики — это курс всегда авторский.

Я не знаю, как вы изучаете философию, и забыл уточнить: вам читают историю философии или систематическую философию? (Ответ — изучение идет параллельно в течение одного семестра) Один семестр — это чрезвычайно мало. Но даже этого семестра достаточно для того, чтобы понять, что не существует философии как таковой. Существует математика как наука, существует физика как наука. Нельзя предположить, что существует физика Ньютона, физика Декарта, физика Эйнштейна, физика Ландау и Лившица, и между ними есть противоречие. Это эволюция одной и той же физики.

В философии совершенно противоположная ситуация. Как таковое культурное явление философия существует, и никто с этим спорить не будет. Но философия Платона, Аристотеля, Августина, Фомы Аквинского, Декарта, Канта, Гегеля, Гуссерля, Сартра — они все друг с другом не состыкуются. Нельзя быть одновременно кантианцем и экзистенциалистом, платоником и марксистом. Здесь же, как мы видим, в предмет христианской апологетики, основного богословия, включаются философские вопросы. Философские вопросы можно решать философскими методами. Их нельзя решить какими-нибудь математическими или физическими методами. А если мы решаем их философскими методами, то сразу напрашивается вопрос: а какую философию мы берем? Марксистскую или платоновскую, кантианскую или феноменологическую? И в этом случае получается очень странная ситуация для христианства. Мы основное богословие (как сказано в книжке — главное) основываем на какой-то философии, т. е. христианство получается некоторым наслоением на философском учении, причем на одном. Я, допустим, платоник и читаю вам основное богословие, основываясь на платоновских взглядах. Вслед за мной приходит другой преподаватель и говорит, что Платон ошибался, Аристотель прекрасно показал его ошибки. Надо основываться на аристотелевском учении, как это делала Католическая Церковь. И он будет читать вам курс основного богословия, основываясь на аристотелевском учении. Получается два основных богословия. Вы можете себе представить, что есть какая-нибудь наука, в которой есть две различные науки? В философии такие возможности имеются. Хотя всегда находятся такие философы, как Маркс, который сказал: «Все, что было до этого, — это была предыстория, которая шла к моей философии». Затем возник марксизм как истинно научная философия. Нас так учили в советские времена. Сейчас во многих вузах кафедры марксистско-ленинской философии переименованы в кафедры теоретической философии, а кафедры научного коммунизма в кафедры политологии. Те же самые люди, которые, естественно, читают то же самое.

Получается основное богословие в различных вариантах. В одной Духовной школе так получилось, что преподаватель основного богословия был по своим философским убеждениям платоник, другой базировался на философии Аристотеля, были кантианец и гегельянец. Это полный абсурд. Богословие должно быть одно. Богословие — учение о Боге. Бог один, догматы одни, учение должно быть одно. Поэтому основное богословие — это всегда авторский курс, так же как философия. Поэтому у нас на занятиях в институте возникают споры. Студенты со мной не соглашаются. Я этому очень рад. За 4,5 года они научились думать, а не просто слепо записывать то, что им говорит тот или иной преподаватель. На 1 и 2 курсе нужно набирать знания, потом эти знания уже нужно осмыслять. Основное богословие, апологетика как авторский курс, не может быть одинаковым. И поэтому здесь возникает такое мнение, что по этой причине такой курс не нужен. Ну почему Духовное учебное заведение, там, где изучается то, что является общим, должно уделять время частностям?

Наука не может быть чьим-то частным мнением. И почему, когда мы изучаем науки — история Церкви одна, патрология одна, догматика одна — мы должны разрешить какому-то имя рек только за то, что мы его уважаем и любим, излагать свои собственные взгляды? Но когда я говорю, что студенты со мной не соглашаются, и я этому рад, то это означает, что мы можем за год набросать лишь схему ответов, которые я предлагаю на вопросы, на проблемы, некоторые из которых я здесь назвал. Моя главная задача при чтении курса апологетики состоит в том, чтобы студенты поняли: перед ними открывается огромное море знаний. За этот год мы не должны изучить все от А до Я, запомнить, зазубрить, и хоть в 4 часа утра нас разбуди, выдать безошибочно те положения, которые преподаватель нам продиктовал. Таким образование никогда не бывает.