Еще одно соображение по этому же поводу. По учению св. Иоанна Дамаскина — есть три вида служения Богу: служение раба, служение наемника и служение друга. Это нужно понимать. Мы, к сожалению, часто не можем выйти на более высокий уровень богопознания и жизни в Церкви. Да, мы часто служим как рабы, но это тоже возможный путь к спасению. Мы слепо выполняем свои обязанности, не вдаваясь в подробности, как хозяин приказал рабу: делай то-то. Раб понимает, что задавать вопросы — это не его дело. Он должен сделать свою работу и получить свое вечернее пропитание. Многие христиане еще во времена И. Дамаскина поступали так, и сейчас многие идут по тому же пути: есть заповеди, есть повеления; мы ничего не понимаем, не вникаем. Мы исполняем повеления и надеемся, что после смерти получим свое воздаяние.

Есть другой более высокий уровень — уровень наемника. Человек понимает, что он такой же, как и господин. Он не раб, а наемник. Он может сторговаться, может назначить определенную цену, спросить: «А зачем нужна эта работа?» Но при этом отношения достаточно эгоистичные: наемник работает для себя, руководствуясь принципом: я выполнил работу, получил свою зарплату — и все; дальнейшее меня не интересует — последние ты хозяин деньги отдалил или нет, оставил ты немного для своих детей или полностью все отдал; ты меня не интересуешь, я для себя работаю. Это более высокий уровень, который как бы предполагает возвышение человека на уровень Бога, но опять же этот уровень не истинный, ибо человек остается эгоистичным.

Истинный способ служения Богу — это служение друга, когда человек делает какое-то дело для своего друга, не требуя для себя вознаграждения. Он делает это потому, что знает, что это нужно его другу, а, значит, нужно и ему. Он поступает как человек, который любит своего друга, свою жену, свою возлюбленную и делает для него или для нее какое-то дело, понимая, что в этом обретает сам для себя свое счастье: он будет несчастлив, если его друг или подруга останутся без помощи. Так же и здесь. Вот это истинное служение — служение, которое называется любовью. Это любовь, которая по слову ап. Павла ничего не требует, долготерпит и т. д., т. е. все описания истинной любви. Она никогда не бывает эгоистичной, всегда абсолютно альтруистична. Вот истинный смысл понимания свободы человека в христианстве, если хотите (я очень не люблю этого слова), диалектическая связь свободы и необходимости, свободы и предопределения.

Как мы говорим, что человек свободен, когда все предопределено, известно заранее? Можно довести эту проблему до парадокса. Я здесь распинаюсь, рассказываю вам истины христианства, и большинство из вас, я уверен, внимательно слушают меня. Многие, если здесь есть люди нецерковные, придут после этого в Церковь. Я буду радоваться, поскольку в чем-то достиг своей цели. Но откройте последнюю книгу Библии, там написано, что будет. Я знаю, что все равно это закончится поражением Церкви на земле, закончится царствием антихриста. Зачем я и вы все это делаем, если все закончится победой антихриста? И с этим сделать мы ничего не сможем. Мы не можем пойти поперек рожна. Мы никак не изменим то, что написано в вечности. А дело в том, что здесь сказано другое: царство антихриста наступит тогда, когда будет проповедано евангелие по всей земле, а это зависит только лишь от нас. Это, во-первых. Во-вторых, дальше сказано, что борьба с этим антихристом будет вестись человеком. Останутся люди, которые и тогда будут христианами, хотя будет настолько тяжелое время, что многие не смогут даже призвать Имя Божие. Это тоже может показаться странным: что за времена такие, что призвать Имя Божие невозможно. Это иудеи запрещали даже произносить Имя Божие. Мы же, христиане, этого запрета лишены. В связи с этим приведу такой пример: все читали и все помнят сказку «Снежная королева». Помните, когда Кай едет на санях, Снежная Королева увозит его в свое царство. Кай испугался, он хочет прочитать «Отче Наш» и не может — забыл, хотя превосходно знал эту молитву. Это очень христианская сказка. Снежная королева — это сатана, а Герда — истинно любящая христианка, которая спасает своего брата — ближнего. Так вот, сатана делает так, что человек не может Имя Божие произнести. Вот в чем опасность. Поэтому нужно, как сказано в Евангелии, постоянно бодрствовать, никогда не отвлекаться. Мы отвлечемся, заснем на 5 минут, а потом проснемся — и все: мы уже во власти сатаны и не можем произнести Имя Божие

Так вот, победа над антихристом, победа над сатаной не мыслится без человека. Человек призван для того, чтобы войти в Царство Небесное, в котором будет новая земля и новое небо, а это нужно заслужить, этого нужно добиться, достичь посредством соработничества Богу. Человек вместе со всеми небесными силами осуществляет эту борьбу. Поэтому результат предопределен вместе с нами и зависит от каждого из нас. Единственно, что не предопределено — это на чьей стороне мы окажемся, где мы, в конце концов, обретем свою вечную участь — в Царстве Небесном или в геенне огненной. Вот этого не может предопределить даже Бог.

Есть такой парадокс (очень часто противники христианства приводят разные парадоксы для того, чтобы показать неразумность христианской веры): может ли Бог создать камень, который Он Сам не сможет поднять? Вы знаете такую шутку. Если не может создать — какой же Он Творец? Если не может поднять — Он не всемогущ. Ответ очень прост: Бог уже создал такой камень — это человек. Человек это и есть камень, который Бог не может поднять. Бог не может нарушить и отменить свободу человека.

Спускаясь с богословско-философского уровня на уровень бытовой, отметим такой вопрос: почему Православная Церковь возражает против теории апокатастасиса, т. е. теории всеобщего спасения. Это теория, которая была предложена Оригеном и осуждена на V Вселенском Соборе. Смысл ее заключается в том, что впоследствии все, даже злодеи и сам сатана, после различных испытаний, исправлений, обретут свое место в Царстве Небесном. Будет всеобщее спасение — апокатастасис. Христианская Церковь осудила это решение и осудила очень логично и последовательно. Это будет нарушение свободы человека.

Попробуем опуститься на нашу грешную землю и попытаемся мыслить без всяких богословских и философских хитростей. Каждый человек сейчас волен выбирать. Каждый человек знает о том, что был Иисус Христос, знает и о том, что есть христианство, которое утверждает, что есть рай и ад. Каждый человек знает, что если он будет верить в Иисуса Христа, ходить в церковь, соблюдать необходимые условия, он попадет в рай, а если он не будет этого делать, то попадет в ад. Каждый человек это знает, невзирая на то, какое у него образование. И человек говорит: «Да, я буду жить так-то и так-то, я сам делаю такой-то выбор». Но он знает, что согласно учению Христианской Церкви за этим следует наказание в аду. Он сознательно и ответственно выбрал свою посмертную участь. Как же можно его заставить? Он не хочет идти в рай. Он не хочет, а вы его заставляете, тянете. Известный английский писатель Бернард Шоу на вопрос какого-то журналиста: «Где бы вы хотели оказаться, в раю или в аду?» ответил: «В раю, конечно, климат потеплее, но в аду публика поинтересней». Как его можно заставить? Человек свободен. Это не камень, это не собака. Хочет человек в ад: пожалуйста, предоставим ему эту возможность. Каждый делает свой выбор самостоятельно.

Проблема зла и страданий

И еще одна проблема, вызывающая множество споров, — это проблема наличия в мире зла, проблема страданий существ невиновных, праведников. Почему наш мир так устроен, что люди, которые живут нравственно, добродетельно в этой жизни страдают, а злодеи благоденствуют? И как этот все примирить с существованием Бога, который все видит, все знает и, как утверждаем, любит свои создания? Что же это за любовь, если он заставляет праведников страдать? Отсюда вывод: Бог не может помочь или Бог не знает, что в мире делается. И то, и другое невозможно в силу общего учения о Боге. Или Бог не любит тех, кто любит Его, что тоже невозможно. Вывод очень простой и логичный — значит Бога нет.

По-моему, ни одна проблема не породила в мире столько атеистов, сколько проблема наличия в мире страданий. Ни научные, ни богословские проблемы — все это нас не касается. Человек всегда больше озабочен своей собственной шкурой. Что там говорили Дарвин или Ламарк, Эйнштейн или Ньютон, сотворен мир или не сотворен — все это ерунда, когда у меня болит зуб.

Как говорил Паскаль: «Если бы геометрические теоремы затрагивали интересы людей, то они необходимо оспаривались бы». Но поскольку геометрические теоремы интересы людей не затрагивают, то к ним относятся спокойно. Ну, какая разница — сумма квадратов катетов или сумма кубов — от этого мне не легче и не тяжелее, а здесь страдание.

Я, как считают, пошел вчера в церковь, поставил свечку, подвиг совершил, а к зарплате мне в следующий день начальник не прибавил. Ну и что за справедливость? Нет, я больше в церковь не пойду. Я утрирую, но мышление многих людей немногим отличается. Пойти в церковь, поставить свечку — это у них считается подвигом.

Один мой знакомый оставил в метро кошелек, в котором было несколько тысяч долларов, и с ужасом вспомнив об этом, тут же вскочил в закрывавшуюся дверь. Потом зашел тут же в Церковь и оставил там всю мелочь. Понимаете, какое отношение: мне — несколько тысяч долларов, церкви — мелочь. Вот наша природа. О чем тут говорить?