Томас Кейс в августе 1645 г. цитировал указания Бога Иисусу Навину: “И предаст их тебе Господь, Бог твой, и поразишь их: тогда предай их заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их” (Втор. 7.2); Джон Мэйнард в октябре 1646 г. цитировал самого Иисуса Христа: “Врагов же моих тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте предо мною” (Лк. 19.27). Николас Локиер в том же месяце повторял слова, которые Иезекииль приписывал Богу: “Идите... и поражайте... и не щадите старика, юношу и девицу...” (Иез. 9.5-6)[374].

Во время гражданской войны гораздо более открыто говорили и о римско-католической опасности, и более резко нападали на Генриетту-Марию. “Церковь Божия... испытала печальный опыт печального результата и последствий женитьбы на идолопоклонниках и тех, кто являлся врагами церкви” — не только в лице Соломона и Иорама, но также в лице “других царей Израиля и Иудеи и даже в лице христианских королей и принцев... когда они связывались... с теми, кто исповедовал христианскую религию, но только не в чистоте”. Таким образом, Мэтью Ньюкомен на годовщине Порохового заговора в 1642 г., Френсис Чейнелл 31 мая 1643 г. и Стивен Маршалл двумя неделями позже ссылались на роялистов как на “антихристово воинство”. “Вопрос в Англии стоит так, — говорил Маршалл 18 января 1643/4 г., — Христос или антихрист будет господом и царем?” И прочь “антихристово племя, корни и ветви, голова и хвост, выбросим все это из королевства”. Ранее он настаивал, что “время (один из лучших толкователей пророчеств)” заставило “всю армию протестантских толкователей” согласиться между собой “в общем охвате и значении” Откровения[375].

Примерно со времени битвы при Нэсби и позже число пресвитерианских богословов и членов Вестминстерской ассамблеи среди читавших проповеди по случаю поста уменьшается; часто приглашались такие люди, как Дьюри, Стерри, Хью Питер и Джеремия Бэрроуз. Делалось большее ударение на участии Англии в космической борьбе против антихриста. Уже 29 июня 1642 г. Уильям Седжвик видел “начало кончины и распада в царстве самого зверя”. Ныне время удвоить наши молитвы. “Трудностей на пути много”, но “если мы продолжим мольбы, Бог должен уступить; если мы не будем уставать молиться, он должен устать отказывать нам”[376]. Ирландцы, предположил Мэтью Ньюкомен 5 ноября 1642 г., готовили мятеж в течение многих лет после провала Порохового заговора в 1605 г. Роспуск и остановка работы парламента были частью того же самого римско-католического заговора. Силы Англии заключены в ее парламентах, как силы Самсона — в его волосах[377]. В апреле 1643 г. проповедь Гринхилла “Топор при корне” соединила в себе конституционные обращения к Великой Хартии вольностей и Петиции о праве с библейскими аргументами. “Вы свободный парламент, охраняйте свою свободу, наши законы и вольности”; “Пусть Англия не станет домом оков, вторым Египтом”[378].

Христос поведет войну против царей в последние дни, сказал Лазарь Симен 25 сентября 1644 г., цитируя Откровение (17.14). “Царство Христа восходит нисхождением царства антихриста, — говорил Томас Темпл перед общинами 26 октября 1642 г., — берегитесь попустительства папизму”. Концепция международной борьбы также всегда присутствовала[379]. “Народ Англии сегодня — это Божий Сион, — говорил общинам Ричард Байфилд 25 июня 1645 г.; — “народ Шотландии — тоже”. Проповедники обращали внимание на знаки Второго Пришествия, датируя конец Четвертой монархии 1650-м годом, а низложение Антихриста 1656-м: Ноев потоп произошел в 1656 лето Господне и “как было во дни Ноя, так будет и в пришествие Сына Человеческого” (Мф. 24.37)[380]. Ирландия вполне вписывалась в эту международную перспективу[381]. По крайней мере шесть проповедей между июлем 1645 и сентябрем 1647 г. обращались с призывом помочь протестантам Ирландии там, где ирландские мятежники возглавлялись папским нунцием. Положение, казалось, улучшилось к 29 августа 1649 г., когда Уильям Купер вскричал: “Пошлем весь мешок вавилонского мусора в Рим, вслед за нунцием”[382].

Уолтер Бридж в феврале 1643/4 г. применил текст 2-й книги Царств 19.5-8 к Карлу I, напомнив, что Иоав укорял Давида: “Ты в стыд привел сегодня всех слуг твоих” — и предостерег, что его народ оставит его, если он не изменит путей своих. “Мы не осмеливаемся думать, что его священное величество намеренно ненавидит своих друзей и любит своих врагов”, — рассуждал Бридж; но короля следует убедить, если он собирается покаяться и вернуться на праведный путь. Проповедник представлял себе, как Иоав обратился бы к своему царю: “Ваше величество... если царица вашего сердца соперничает с вашим царством, вашим народом, вы не должны любить ее больше, чем нас” (2 Цар.19). Для тех, кто знал текст, отсылка Бриджа к Иеремии (48.10) несла гораздо более ясное содержание: “Проклят, кто дело Господне делает небрежно, и проклят, кто удерживает меч Его от крови!”[383]. Томас Коулмен в августе 1643 г. сравнивал Карла с Иеровоамом, который сделал “самых низких из людей” священниками, выглядевшими во многих отношениях как сторонники Лода. “Может ли статься, что тот самый Иеровоам, который подверг гонениям своих верных служителей, будет сохранять религию?” Примечательно, что автор “Царственного образа” заставил Карла I обвинять сторонников парламента в “посвящении худших людей в священники израилевы”[384]. Джон Стрикленд в день Гая Фоукса в 1642 г. в результате срав ни л роя л исто в с идолопоклонниками, врагами Англиканской церкви[385].

“Филистимляне радуются, — говорил палате общин Ричард Байфилд 25 июня 1645 г., — что наш царь, наш Самсон, находится у них в тюрьме и что они выкололи ему глаза... отрезали его кудри, в которых заключалась его сила, и тем самым сердца его верного праведного народа и этого его настоящего парламента... его сердце отделено от них, его рука против них”. В этих обстоятельствах нарушение закона становится “святым упорством”. С другой стороны, готовность пострадать до смерти за какое-то дело не является гарантией справедливости этого дела: нет никакого достоинства в мученической смерти еретика[386]. Взлеты и падения войны создавали необходимость в повышении уровня морали и в подчеркивании терпения в несчастьях, для чего Ветхий Завет поставлял великое множество текстов.

Чарльз Херль в своем “Падении Ахава из-за лести его пророков” суммировал принципы, на основании которых парламент действовал в течение некоторого времени, сказав конкретно, что две палаты были “не только необходимы для действий власти по выпуску законов, но и сотрудничали с его величеством в самой способности действовать”. Историки политической и конституционной теории много рассуждали о “принципе сотрудничества”, разделении суверенитета между королем и двумя другими сословиями, лордами и общинами[387]. Это оказалось действительно очень полезным после 1660 г. как аргумент для того, чтобы убедить роялистов отказаться от идеи, что король был единственным сувереном и законодателем. Но никто из тех, кто читал проповеди по случаю поста в 1640-е годы, не мог полагать, что мелкие подробности конституционной теории сильно занимали умы членов парламента. Вопрос был скорее вопросом Маршалла: “Христос или антихрист будет господином и царем?”

Когда англичане стали рассматривать свою страну как центр международной борьбы, новое значение получила идея, что она была избранной нацией — по крайней мере, с начала правления Елизаветы. Проповедники, читавшие проповеди по случаю поста, обращались к поэмам и историям, чтобы подчеркнуть интерес Бога к Англии[388]. Томас Гудвин с силой высказал это 25 февраля 1642 г.: “Если мы стояли у Бога под рукой, когда он ставил границы народам” и “назначал времена и сроки, в которые должны жить люди (как говорит апостол)”, мы не могли бы выбрать лучший век или место “в отношении евангельской радости и причастия святых”, чем Англию в эти времена. “Бог небес — это Бог Англии”, — уверял Хью Питер обе палаты парламента, лордамэра и олдерменов Лондона и членов Ассамблеи богословов 2 апреля 1645 г. Герберт Палмер шесть месяцев спустя говорил о “нашем Боге... не присваивая его полностью себе, а видя в нем особый интерес к нам по его милости”[389].

Проповедники начали подчеркивать связь Англии с еретической традицией, особенно традицией лоллардов, но также и вальденсов, Гуса, Лютера, Нокса. Питер Стерри 5 ноября 1651 г. напомнил слушателям, что “по промыслу Божиему духовные привилегии были даны особенно этой нации, во многих вещах” — император Константин, Уиклиф, Эдуард VI и недавняя революция. И так резонно было ожидать, что Второе Пришествие Христа случится прежде всего в Англии. Джон Оуэн почти годом позже соглашался, что “Бог, втайне вплетая цели Христа в ваши, облекает вместе с вами все поколение тех, кто ищет лица его, и ваши дела процветают по этому счету”[390].

Мало помалу развивалась и новая готовность бросить вызов принцам и правителям как таковым. Может быть, по словам Ездры, суммированным Джоном Уордом, “руки князей и правителей были первыми в прегрешении”. Мы должны исследовать “грехи государства, наших князей, и знатных, и судей, нашего парламента, прежнего и более позднего” (Езд. 9.2-3). 14 января 1645/6 Джеремия Уайтейкер вспомнил изумление историков количеством наследственных царей израилевых, которые умерли насильственной смертью; они приписывают это, сказал он, “после руки Божией” “слишком большой любви к авторитарному правлению»[391].

Такое ударение стало, естественно, более частым. На следующий день после казни короля Оуэн противопоставлял “антихристову тиранию” монархии “интересам многих”. Годом позже Вейвасор Поуэлл заявлял, что Бог противится царям. Джон Мэйнард 28 октября 1646 г. цитировал Дан. 2.35: Господь “упразднит всякое начальство и всякую власть и силу”, хотя только ^антеры заходили так далеко, чтобы защищать такой род анархии[392].

Пэры также подверглись атаке со стороны Стивена Маршалла и Фрэнсиса Чейнелла 25 марта 1645 г. Маршалл сказал лордам, что они не имеют права распоряжаться делами религии. Чейнелл и Джон Уорд (проповедовавшие лордам в тот же день) цитировали Иова: Бог “сокрушает [сильных] как беззаконных людей” (Иов 34.24,26). В ноябре того же года Джеремия Бэрроуз был даже более суров в своей критике верхней палаты. Лорды, как считал необходимым напомнить им 25 мая 1646 г. Фрэнсис Тейлор, подчиняются завету не меньше, чем люди более низкого положения. В годы республики Вейвасор Поуэлл требовал права на управление для низших классов, цитируя Иез. 21.26, Дан. 4.17 и пс. 113/112.7-8. Моисей, Иисус Навин, Гедеон, Иеффай, Саул, Давид и многие другие были по происхождению людьми “низкого звания”. Псалмы 110/109 и 149/148 показывают, что Бог и предполагал, что царям будут противиться и свергать их. Маршалл 30 декабря 1646 г. указывал на “Моисея, пастуха”, Гедеона, “должно быть, сына крестьянина”, Саула, “сына скромного джентльмена”, и Амоса, “ремесленника” как на примеры того, что Бог разрешал продвинуться талантливым, способным “торговцам из их лавок и крестьянам от их плугов”, которые сделали способной армию Нового образца выиграть войну для парламента. В октябре 1651 г. Оуэн цитировал Иезекииля: “Я, Господь, высокое дерево понижаю, низкое дерево повышаю” (Иез. 17.24)[393].

29 октября 1644 г. Генри Скаддер предположил, что англичане — мужчины и женщины — никогда в полной мере не покаялись за кровь, пролитую в правление Марии Кровавой: быть может, “вина за эту кровь... лежит на стране и взывает к отмщению”, так что “Бог наказует за нее сегодня”. Он многократно ссылался на Библию. В последней гражданской войне земля была “отравлена кровью невинных”: раньше или позже Бог отмстит за нее (Втор. 19.13; 4 Цар. 24.4). Еще раньше, 26 октября 1642 г., Томас Кейс осудил безнаказанность тех, кто был виновен в пролитии крови, цитируя 3-ю книгу Царств (20.24). 27 декабря 1643 г. шотландец Александр Хендерсон заметил, что король, “видя, сколь много бедных людей пали на землю, сколь много пролито крови, должен сказать в сердце своем, как сказал Давид, ‘я согрешил’”. В день Гая Фоукса на следующий год Чарльз Херль пошел дальше и предостерег палату лордов: “Настало время посмотреть на вас, пока ваше потворство всяким грехам человеческим не умножит нечистоту настолько, что это и сокрушит вашу собственную палату, и подвергнет риску все королевство”[394].

К концу 1640-х годов это выливается в самостоятельную теорию о том, что "человек кровавый", который был ответствен за две гражданские войны, должен быть призван к ответу и наказан, иначе вина крови останется на всем народе[395]. Имеются бесчисленные примеры ветхозаветных царей, которые были убиты и смещены из-за своей неспособности с достаточной суровостью поступать с врагами Бога. Часто, что до странности не замечалось в XVII веке, тот, кто замещал лишенного власти, сам выбрасывался вон, как только Божии цели были достигнуты. Роберт Хейрик в мае 1646 г. заявил, что Бог, “который прощает все другие грехи, не простит невинной крови... Реформация не может помешать, когда Бог взыскует крови" (1 Езд. 7.26). Хейрик пояснил, что он имеет в виду, добавив: “Высочайший суд может постигнуть высочайших персон”. Он цитировал Исайю (60.14): “И падут к стопам ног твоих все, презиравшие тебя”, — и толковал это так: “Самые великие, которые навлекали на тебя беды и презирали тебя, будут лежать у твоих ног”. Томас Кейс 26 октября 1642 г. цитировал 4-ю книгу Царств (20.24), чтобы утверждать, что те, кто не захотел наказать людей, которых Бог счел виновными, будут сами наказаны, “ваши жизни за их жизни”. Друг Баниана Джордж Кокейн, проповедуя перед палатой общин за неделю до Прайдовой чистки в 1648 г., был гораздо прямее: “Если Бог не сподобит тебя свершить правосудие над теми, кто был главным действующим лицом в пролитии невинной крови, никогда не думай снискать их любовь, сберегши их”. Томас Брукс неделей позже взял эпиграфом слова из Чисел (35.33): “Кровь оскверняет землю, и земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровию пролившего ее”. И он продолжал безжалостно: “Нет более сильного средства отвратить суд Божий от нации, как исполнение правосудия и суда (Иер. 5.1, пс. 106/105.30-31). “Небрежение к правосудию и суду облечет вас виною за грехи других людей”; а Брукс цитировал решающие слова из Чисел (35.33-34). Те, кто, подобно Ахаву и Саулу, пренебрегал отправлением правосудия, гибли безвозвратно и бесславно (3 Цар. 21, 22.23-37, 40-41; 1 Цар. 1.19; ср.: Ос. 1.4-5; 4 Цар. 10.30). “Жестокость к добрым — щадить плохих”[396].