Это было перепечатано как антилевеллерский трактат[499]. Последняя фраза этого исполина звучит очень по-левеллерски. Женевское примечание на полях к Ис. 2.14 объясняло, что “под высокими деревьями и горами понимаются те, кто горд и надменен и считает себя самым сильным в мире”. Стих 13 говорит о “кедрах ливанских и дубах басанских”; примечание на полях к “кедрам и дубам” в книге Захарии (11.2) характеризует их как “сильных людей сокрушенных”. Гринхилл говорит о фараоне как о “высоком дереве, самом высоком во всем Египте”[500]. Джеймс Парнелл предрекал, что “высокие дубы и могучие кедры, которые угнетают маленькие побеги”, скоро будут понижены[501] .

В женевском примечании к Откр. 12.15 говорится: “В Писании часто бывает так, что гневные мятежи народов сравниваются с водами”. Джон Оуэн утверждал, что воды в Писании “иногда обозначают бедствия, иногда людей и народы. Будь то моря (цари и князья) или будь то реки (люди более низкого положения), они не смогут противиться”. Это было сказано в октябре 1648 г. в проповеди, отмечавшей падение Колчестера, которое открыло путь к суду над Карлом I[502]. В проповеди, читанной в апреле 1649 г., которая явилась отличным изложением индепендентской милленарийской позиции, Оуэн объяснял, что небеса и земля в Откровении (12-15) означают правительства и народы: “Здесь имеется в виду падение гонителей — императоров и командиров, с передачей власти от одного слоя к другому”. Новые небеса и земля, но отсутствие моря (Откр. 21.1) обозначали отсутствие духовенства: “Вся имеющаяся ныне конституция правления народами настолько сцементирована антихристовым известковым раствором”, что должна быть полностью разрушена, чтобы ее можно было очистить[503].

Высота Аморрея, говорит Амос, “была как высота кедра, и он был крепок, как дуб” (2.9)[504]. Метафора эта использовалась часто. В январе 1653/4 г. Стивен Маршалл, проповедуя перед обеими палатами парламента, лондонским Сити и Ассамблеей богословов, сравнивал плохого царя, вроде Иеровоама, с высоким кедром, который, когда падает, ломает “весь лес, растущий вокруг него”[505]. Джон Оуэн 24 октября 1651 г. проповедовал на текст Иезекииля 17.24: “Я, Господь, высокое дерево понижаю, низкое дерево повышаю... Великие и могучие дела свершились в этом народе, тираны наказаны, челюсти угнетателей разбиты, кровавые, мстительные гонители исчезли и, как надеемся мы, поставлены правители, которые могут стать справедливыми”. “Тот, кто думает, что Вавилон сводится к Риму и его открытому идолопоклонству, ничего не знает ни о Вавилоне, ни о новом Иерусалиме”. В Англии “высокие деревья, зеленые деревья... некоторые важные лорды, пользовавшиеся популярностью у многих”, подвели народ; “низкие деревья, сухие деревья, презираемые деревья” сделали лучшее дело. Бог явил себя против каждой партии, которая ставила себе целью “насильственный возврат к прошлому»[506].

Анонимное “Предостережение, или Слово совета к лондонскому Сити” (30 ноября 1648 г.) заявляло, что Бог — это “великий левеллер, а вы [отцы города] — гора, которая противится ему и которую он уравняет”[507]. “Бог пребывает в этих левеллерах, — утверждал Уильям Седжвик в 1648 г., — сбрасывая горы в глубь моря”[508] . Диггерский поэт Роберт Костер объявлял в декабре 1649 г., что джентри и духовенство будут

лежать на том же уровне, что и все. Они отравили наши источники; И тогда мы увидим Отважную общину, Когда долины будут на том же уровне, что и горы.

Костер также связывал тиранию с властью джентри[509]. Пророчица Элизабет Пул примерно в то же самое время раскрыла намерение Бога “понизить горы и повысить долины... все высокие места земли будут понижены, ни одного не останется”[510].

Джерард Уинстэнли в своем последнем памфлете писал: “Монархическая армия воздвигает горы и пролагает долины, т. е. возвышает тиранов и вытесняет угнетенных на пустынные тропы нищеты. Но республиканская армия подобна Иоанну Крестителю, который уравнивает горы с долинами, сбрасывает тиранов и возвышает угнетенных”[511]. Тремя годами раньше Коппе объявлял, что Бог “приближается (да, он уже у дверей)... чтобы сровнять холмы с долинами”. “Высокие горы! Надменные кедры! Настало время для вас войти в скалы и спрятать себя во прахе”. “Каждый, кто возвышен... понизится” — кедры Ливана, дубы Васана и все высокие горы, холмы, башни и ограды. Господь также уравняет “вашу честь, богатство и т. п.”[512] Призыв склониться, обращенный к дубам и кедрам, был любимой метафорой ранних квакеров[513].

Для Баниана высоты включают также исполинов, “высоких, как кедры, и сильных, как дубы”; “отцы и прародители чудовищного племени гонителей”, они могли быть горами или “стенами высотой до неба... чтобы не допустить Израиль к его владениям”[514]. Гонители уподоблялись китам или львам в пустыне[515]. “Милость Божия сравнима с водою”, — писал Баниан в своей книге “Вода жизни” (1688). Она естественно стремится к низким местам и заполняет их — долины и места, лежащие в низинах”. Она не затопляет “шпили и холмы” и потому протекает мимо установленной церкви и “мало уважает богатых и важных”; “она... для бедных и нуждающихся”. “Те, кто может пить вино чашами... не приходят к этой реке напиться”[516]. В Тысячелетнем царстве “будет гладкое лицо у всей земли, все узлы, и пупы, и холмы, и долины будут стерты”[517]. Иногда Баниан пускался в свободные ассоциации. Текст из Бытия 8.1: “и навел Бог ветер на землю”, напоминал ему Ис. 11.4: “И духом уст своих убьет нечестивого”; ”это также был ветер, который выдул саранчу из Египта (Исх. 10.19), а саранча эта являет образ нашего немилосердного духовенства, которое покрыло почву страны нашей”[518].

Библейские ветры были символичны, особенно холодный ветер с севера (Иов 37.9), вихрь с севера, который стоял за Навуходоносора (Иез. 1.4; Greenhill Ezekiel, p. 67). В конце времен царь Севера придет подобно вихрю (Дан. 11 — царь, которого Женевская Библия отождествляет с Римом)[519]. Но раньше с севера “зло падет на всех жителей земли [Израильской]... и великое разрушение” (Иер. 1.14, 4.6, 6.1, 22-5, 10.22, 46.20, 47.2; ср.: Ис. 14.131). Вавилон был на севере. В конце концов войска со все еще далекого севера завоюют Вавилон и освободят пленных израильтян (Иер. 50.3, 9, 41-6; Женевская Библия отождествляет их с мидийцами и персами).

В темных углах страны имеются свои Вавилоны, говорил общинам Фрэнсис Чейнелл 31 мая 1643 г., — на севере, на западе и даже ближе к дому. “Бегите из северной страны, говорит Господь” (имея в виду Вавилон — Зах. 2.6)[520]. Джон Уорд, проповедуя лордам 22 июля 1645 г., также помещал зло в земле северной, хотя зло тогда понималось конкретно как папизм[521]. В апреле 1648 г. анонимный памфлет “Угроза Англии с севера” был предостережением баптистов против сотрудничества с роялистами и шотландцами[522]. В день Гая Фоукса в 1651 г. Питер Стерри, проповедуя на текст Иеремии 16.14-15, полагал, что Англия, самая северная христианская нация, может стать страной, из которой Господь Иисус вернется для того, чтобы повести народ свой[523]. Но заголовок его был “Избавление Англии от северного пресвитерства”. Варвары пришли с севера и в “Потерянном рае”[524].

Гринхилл, кажется, объединил отрывки из Иезекииля с цитатами из Иеремии: “Смотрите, народ приходит из северной страны... Они жестоки и не имеют жалости... Меч врага и ужас с обеих сторон”. Он наверняка думал о наших братьях шотландцах, когда разъяснял: “Бог... может извлечь пользу из похотливого, злого и безжалостного народа и внезапно пробудить верных людей, дабы исправить слуг своих и погубить врагов своих”. (“Верные люди” — это англичане, “слуги” — члены парламента, а “враги его” — кавалеры)[525]. В 1589 г. анонимный трактат, направленный против Марпрелата, “Ум Мартина Мантса” говорил “ab aquilone omne malum” (все зло — с севера. — Прим. перев.) — вероятно, чтобы связать Марпрелата с шотландцамипресвитерианами[526].

Символические образы были легко приложимы к событиям 1640-х и 1650-х годов — к шотландским вторжениям 1639, 1644, 1648 и 1651 гг. или к маршу Монка на Лондон, чтобы вернуть на трон Карла II в 1660 г. — в зависимости от вкуса. Когда проповедник, читавший проповедь на похоронах Дэниеля Фитли в 1645 г., говорил о “бурях несчастий, вызванных северным ветром беды”, это могло относиться к шотландскому присутствию на севере Англии[527]. Вэн в 1655 г. называл царя Вавилонского у Иезекииля царем севера, “главой языческих народов”[528]. Херрик определенно делал политические намеки в стихотворении “Прощай, мороз, или Привет, весна”, когда писал:

Как будто здесь Никогда не было Северного Грабителя, Чтобы раздеть деревья и поля к их печали, Оставив их в жалкой наготе[529].

Чарльз Коттон сделал подобный же намек в своей “Зиме”: