Как только у нас есть конкретные гипотезы, мы можем сравнить их между собой. Самая близкая аналогия — рыночный критерий «цена — качество». Под ценой имеются в виду те допущения, которых требует гипотеза, и те противоречия, которые она порождает или которые не может устранить, а под качеством — та степень ясности, которую она вносит в текст.

Гипотезы, которые требуют серьезных конъектур, или опираются на крайне маловероятные предположения о значении слов или грамматических конструкций, или выстраивают ни на чем не основанные реконструкции событий, можно считать очень «дорогими», и выбирать их следует в последнюю очередь, даже если предлагаемые решения выглядят заманчиво. С другой стороны, гипотеза, которая на самом деле ничего не проясняет, тоже выглядит неубедительно, даже если ее цена невысока.

При оценке гипотез следует помнить еще две вещи. Во-первых, следует рассматривать не только аргументы «за», но и «против»: если удается нейтрализовать аргумент «против», т.е. найти ему иное логичное объяснение, его можно смело списывать со счетов. Если же этого не произошло, он увеличивает «цену» гипотезы. Собственно, любые аргументы в пользу другой гипотезы изначально можно рассматривать как аргументы против данной гипотезы. А во-вторых, безусловно, стоит по возможности сохранять объективность и не отдавать предпочтение одной из гипотез просто потому, что она больше нравится исследователю: текст в таком виде звучит приятнее, интереснее, а то и просто «выгоднее» для той или иной теории.

После того как проведена оценка, можно выбирать ту или иную гипотезу в качестве основной, причем недостаточно бывает просто указать на тот или этот текст — стоит также оценить, насколько уверены мы в выборе именно этой гипотезы, насколько велики шансы у остальных.

В качестве примера[42] рассмотрим Исх 19:12-13. Это отрывок из наставлений Господа Моисею, как следует израильтянам поступать во время дарования закона на горе Синай. СП гласит: «Проведи для народа черту со всех сторон и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее; всякий, кто прикоснется к горе, предан будет смерти; рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями, или застрелят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых; во время протяжного трубного звука, могут они взойти на гору». Проблему представляют выделенные курсивом последние слова этого отрывка, в оригинале — בִּמְשֹׁךְ הַיֹּבֵל הֵמָּה יַעֲלוּ בָהָר. До этих слов Господь подробно объясняет, что никто, кроме Моисея и Аарона, не должен восходить на гору (см. также стих 24), но здесь как будто Он дает прямо противоположное указание. Более того, мы не видим, чтобы кто-то воспользовался этим позволением: народ в страхе оставался у подножья горы.

Сразу назовем четыре основные гипотезы (на самом деле, их предлагалось еще больше, но здесь отобраны только наиболее убедительные и самостоятельные[43]):

(1) Это место действительно означает то, что написано в СП. Господь дал израильтянам позволение подняться на гору в определенный момент, но они так и не решились им воспользоваться.

(2) Текст испорчен, на самом деле пропущены имена Моисея и Аарона: «Во время протяжного трубного звука Моисей и Аарон могут взойти на гору».

(3) Речь идет о моменте, когда звук умолкнет: «Когда прекратится протяжный трубный звук, могут они взойти на гору».

(4) Это придаточное предложение объясняет, за что должны быть преданы смерти такие люди или животные: «Да не останется в живых, раз они восходили во время протяжного трубного звука на гору».

Теперь оценим их. Первая как будто имеет нулевую цену, но она совершенно не устраняет отмеченного противоречия, и это заставляет нас поставить ее на последнее место.

Вторая, которая встречается, например, в таргуме Йонатана, наоборот, полностью устраняет противоречие, но делает это очень дорогой ценой — она предлагает дополнить текст словами, которых нет ни в одной дошедшей до нас версии ВЗ. Значит, эту гипотезу мы уверенно ставим на предпоследнее место, мы прибегнем к ней только в том случае, если никак иначе объяснить противоречие нам не удастся.

Третья гипотеза, которую высказывал, в частности, Раши, прекрасно устраняет противоречие и не требует конъектур. Однако ее цена заключается в следующем предположении: глаголозначает здесь "переставать, умолкать". Однако это маловероятно, ср. выражение בִּמְשֹׁךְ בְּקֶרֶן הַיֹּובֵל «когда затрубит юбилейный рог» (Ис Нав 6:5) — там речь идет о сигнале к началу некоего события, а не о его прекращении. Такое допущение заставляет нас усомниться в однозначной правоте этой гипотезы, но у нее, несомненно, неплохое соотношение качества и цены.

Четвертая гипотеза, которую и защищает статья, откуда был взят пример, основана на допущении, что спорное выражение аналогично многочисленным разъяснениям из законнических частей Пятикнижия, например: «Кто будет злословить отца своего или мать свою, тот да будет предан смерти; отца своего и мать свою он злословил: кровь его на нем» (Лев 20:9). Сама параллель выглядит достаточно убедительно, правда, в таких формулах встречаются перфектные глагольные формы, а здесь мы видим имперфект. Хотя этому тоже может быть предложено объяснение, но эта необычность тоже должна быть отнесена к цене гипотезы. Но в целом это предположение звучит вполне разумно.