Определить Бога? Да, мы хотим этого; этого хотел человек Иаков, когда всю ночь до появления зари боролся с неведомой божественной силой и просил: «Скажи имя Твое! " (Бытие XXXII, 29). А теперь послушайте, что такой великий христианский проповедник, как Фредерик Гийом Робертсон, проповедовал в Троицкой капелле в Брайтоне 10 июня 1849 г. Он говорил : «Это и есть наша борьба - это истинная борьба. Пусть чистосердечный человек заглянет в глубины своего собственного существа и скажет нам: какая мольба исходит из самой действительной части его природы? Просьба о хлебе насущном? Об этом просил Иаков во время своего первого общения с Богом; он просил сохранить его. Может быть это просьба о том, чтобы Бог простил нам грехи наши? У Иакова имелся грех, который нуждался в отпущении; но о нем в самый важный момент своей жизни он даже не заикнулся. Или может быть это: «Да святится имя Твое»? Нет, братья мои, мольба нашего тленного, хотя и смиренного, человечества, просьба, которая рождается в самые страшные для нашей религии минуты, могла быть только такой: «Спаси душу мою! но для моментов менее страшных подходит: «Скажи имя Твое!».

Должны ли мы называть его «Это» или «Он»? (It or Не?) Что Это такое? Кто Он такой? Что означают эти предчувствия бессмертия и Бога? Являются ли они только лишь страстными желаниями моего собственного сердца, или вызваны кем-то существующим вне меня? Являются ли они лишь отзвуком моих собственных желаний, которые раздаются в пустом пространстве ничто? Или мне следует называть их Богом, Отцом, Духом, Любовью? Где Он - внутри или вне меня? Скажи имя Твое, о, страшная тайна любви! В этой борьбе вся моя духовная жизнь».

Так говорит Робертсон. По этому поводу я должен отметить, что «скажи имя Твое! " это, в сущности, не что иное, как «спаси душу мою!». Мы просим Его сказать имя Его для того, чтобы Он спас душу нашу, чтобы спас душу человеческую, чтобы спас человеческую цель Вселенной. И если нам говорят, что Его зовут ens realissimum, Высшее Сущее, или дают Ему любое другое метафизическое имя, то это не может нас удовлетворить, ведь мы знаем, что всякое метафизическое имя Его - это икс, и продолжаем просить Его открыть свое имя. Лишь одно-единственное имя способно удовлетворить наше желание, и имя это - Спаситель, Иисус. Бог есть любовь, которая спасает.

For the loving worm withing its clod,

Were diviner than a loveless God

Amid his worlds, I will dare to say.

«Дерзну сказать, что жалкий червь земной, всем сердцем любящий, божественнее Бога, коль правит миром Он, не ведая любви», - говорит Роберт Браунинг (Chrismaseve and Easter day). Божественное - это любовь, персонализированная и увековеченная воля, жаждущая вечности и бесконечности.

В Боге мы ищем самих себя, свою вечность, мы ищем того, что нас самих обожествляет. Все тот же Браунинг сказал (Saul в Dramatic Lyoies):

This the weakness in strenght, that I cry for! my flesh

that I seek In the Godhead!