Устав, 4.

Диадох Фотикийский, выдающийся епископ, гуманист и в то же время созерцатель, дает более сжатую картину «соблюдения заповедей»: путь идет от веры к любви и пролегает через упование, нестяжание, смирение, почитание ближнего, целомудрие как духовную собранность, обусловливающую собирание в любви всего бытия.

Первое определение: вера. Мысль о Боге, лишенная идолопоклонства.

Второе определение: надежда. Странствие любящего духа к предмету его упования.

Третье определение: терпение. Упорное и неустанное стремление к созерцанию внутренним оком Невидимого, как если бы оно было видимым.

Четвертое определение: отсутствие алчности. Стремиться к нестяжанию с тем же пылом, с каким обычно стремятся к стяжанию.

Пятое определение: познание. Самозабвение в порыве влечения к Богу.

Шестое определение: смирение. Постоянное забвение своих заслуг.

Седьмое определение: негневливость. Способность удерживаться от гнева.

Восьмое определение: целокупность (или внутреннее целомудрие). Внутреннее чувство постоянно обращено к Богу.

Девятое определение: любовь. Особая приязнь к оскорбляющим нас.

Десятое определение: всецелое преображение. В радости Божией смертная тоска становится ликованием.

Диадох Фотикийский

Сто гностических глав, преамбула.

Максим Исповедник подчеркивает, что «соблюдение заповедей» позволяет преодолеть агрессивность и алчность, а следовательно, просветить жизненную силу (thumos) к желание (epithumia).

Верующий охвачен священным трепетом.

Имеющий страх обретает и смирение.

Обретающий смирение стяжает кротость.

Образом своего бытия он преодолевает противоприродные побуждения агрессивности и вожделения.

Кроткий соблюдает заповеди.

Соблюдающий заповеди очищается.

Очистившийся просвещается.

Он считается достойным войти вместе со Словом в брачный чертог таинств.

Максим Исповедник

Сто богословских и домостроительных глав, 16.

Аскеза требует силы различения. Переход от благословения жизненных явлений, которые по сути своей благи, к радикальному требованию преодоления предполагает предчувствие высочайшей полноты, предчувствие того, что Бог дал нам залог своей «милости» (даже если потом Он вынужден отступиться и заставить нас блуждать в пустыне). В противном случае самонадеянный или лицемерный аскет рискует иссушить себя, остановившись на полпути между землей и небом.

Еда и питье, с принесением благодарения Богу за все данное или приуготовленное нам, нисколько не противоречит правилу познания. Ибо все хорошо весьма (Быт. 1, 31). Но добровольное воздержание от приятного и изобильного свидетельствует о большей силе различения и большем знании. Мы добровольно отказываемся от сладостей этой жизни только тогда, когда вкусим сладости Божией в целостном ощущении полноты.

Диадох Фотикийский

Гностические главы, 44.