ИСТОРИЯ РЕЛИГИИ в 2 томах В поисках пути, истины, и жизни
Некоторые свои очистительные обряды Рим заимствовал у греков. Юг Италии был к VI в. до Р.Х. уже густо заселен эллинскими колонистами.
Аполлон стал первым олимпийцем, покорившим римлян. Одна из причин его популярности заключалась в том, что Аполлон издавна считался богом, дарующим очищение от скверны. Поэтому Тарквиний I (615—578 гг. до Р.Х.) сам объявил себя поклонником Аполлона. При нем в Риме появились священные книги, якобы доставленные царю Сивиллой, жрицей эллинского бога.
Согласно легенде, одна из пророчиц, жившая в Эритрее, получила от Аполлона бессмертие при условии, что никогда не увидит родной земли. После этого Сивилла обосновалась в Кумах, где ее окружили заботой и уважением, а ее предсказаниям внимали как гласу самого Аполлона. С годами Сивилла почувствовала, насколько тягостна для нее вечная жизнь. Куманцы сжалились над вещуньей и привезли ей горсть эритрейской земли. Взглянув на нее, Сивилла упала навзничь и испустила дух. Она обрела наконец желанный покой.
Вместе с книгами Сивиллы в устойчивый италийский мир проникла первая апокалиптическая струя, правда, пока еще очень слабая. Поклонники Аполлона верили, что в борьбе богов Аполлон выйдет победителем. Из намеков античных писателей можно заключить, что Сивилла предрекала конец очередного периода в десять веков и наступление новой эры.
В 609 г. до Р.Х. в Риме была провозглашена республика. Войска этрусков, пытавшиеся вернуть трон изгнанному римлянами царю Тарк–винию, потерпели поражение. Постоянным правительством стал патрицианский сенат.
Даже у иудеев, которые редко восхищались языческими державами, мы находим высокую оценку республиканского строя римлян. Нравственная строгость и порядок приобретались ценой жестокого режима, в котором было тесно творчеству и таланту. Роль священной автократии заменял диктат гражданской дисциплины.
Энергия нации, сдавленная государственным механизмом, неизбежно искала выхода во внешней экспансии. От защиты Рима республика перешла к наступательным действиям. Неодолимая жажда завоеваний, казалось, заставляла римский народ постоянно расширять рубежи страны.
Еще в IV в. до Р.Х. римляне заключали союзы с карфагенской державой. Но после покорения Италии оба государства неизбежно должны были превратиться в соперников. Решался вопрос, кто будет господствовать в водах западного Средиземноморья.
Новый враг был необычен. Если прежде Рим, как правило, имел дело с родственными ему народами, то в Карфагене он встретил мир глубоко чуждый и отталкивающий.
Карфаген подчинил туземные берберские племена нумидийцев и постепенно распростра нил свои владения по всему северному побережью Африки.
То был настоящий оплот коммерсантов. Через огромный порт шли торговые пути со всех концов света. Сюда, на границу черного материка, везли слоновую кость и мрамор, посуду и ткани, драгоценные камни и благовония, ковры и оружие. Военная мощь Карфагена опиралась на армию наемников, которых вербовали из сицилийцев, греков и берберов.
Рим был куда беднее и слабее Карфагена, которому его плантации, таможни и флот приносили несметные богатства. Поэтому сенат долгое время предпочитал жить в мире с Африкой. Лишь когда римляне окрепли и прямые интересы держав столкнулись, война стала неминуемой.
Смертельная вражда римлян к пунам (так называли они финикийцев) объясняется, впрочем, не только политическими причинами. Им были ненавистны сам дух и религия Карфагена.
Изуверские обычаи, извращения, человеческие жертвы и ритуальная проституция сохранялись у пунов вплоть до эпохи эллинизма.