На слова: «вшедый к жене мужатей не без вины будет » (Прит. 6:29)? [26, т. 2, с. 392].

«Спрашивал ты, по какой причине после написанного: вшедый к жене мужатей не без вины будет , сказано: ниже всяк прикасаяйся ей. Ответствую, что приточник слово внити употребил в смысле иметь общение, по сказанному Саррою Аврааму: вниди к рабе моей , и чада сотвори от нея (Быт.16:2); а слово прикоснуться употребил в смысле лобзать и обнимать. Ибо и последнее, хотя в сравнении с общением не представляется грехом, однако же, по суду истины, справедливо называется падением. Если и пытливое воззрение признается прелюбодеянием, то тем паче будет сим признано прикосновение. Как на картинах краска производит большее впечатление, нежели очертание, так и в отношении тел прикосновение действует сильнее воззрения. Посему, если осуждается воззрение, которое менее грубо, то не без основания воспрещено прикосновение, как наслаждение более грубое».

На слова: «якоже суть не подобна лица лицам, сице ниже сердца человеков » (Прит. 27:19) [26, т. 2, с. 398–399].

«Хотя все добродетели вожделенны любителям прекрасного, однако же иные более расположены к некоторым из них. По преимуществу кто чтил целомудрие, кто правду, кто мудрость, кто мужество, кто иные добродетели, хотя не оставляли и прочих, но по ним сделались более известными. Так например (посмотрим на первую, или вторую, или третью из добродетелей), об Иосифе говорится, что он был целомудреннейший, хотя подвизался и во многих других добродетелях. Авраам именуется страннолюбивым и верным, хотя украшался и многими другими добрыми качествами. Иов признается мужественным, хотя преуспевал во всякой добродетели. В чем каждый наиболее был силен, от того и заимствовано для него имя.

А что сие действительно так, увидим, если всмотримся в правила истины, разумею Божественное Писание. Что же говорит оно? Якоже суть неподобна лица лицам, сице ниже сердца человеков. Какое чудо! У всех существенные черты одни те же, и в таком множестве лиц, конечно, есть различие, так что познание взирающих на лица неодинаково. Если в некоторых, повидимому, и есть иногда сходство, то, непременно, отыщется и чтолибо отличительное. У многих глаза прекрасны, но и в них есть разница: у одних глаза голубые, у других они подобны гроздьям; у кого они черные, а у кого светлые. Есть также особенность и в волосах. Бывают и курносые, но не все одинаково. Напротив того, у одного тот, а у другого другой член красивее. Один бел, а другой черен. И непременно есть чтолибо отличительное. Ибо всего перечислить невозможно.

Так и сердца у людей. Не всем одно и то же нравится; но одним – одно, а другим – другое. Даже самые любители одного и того же не одинаково расположены по отношению к любимому, но одни желают сего в большей, а другие – в посредственной мере. Сколько целомудренных, но не одинаково! Одни возлюбили девство, другие – воздержание, а иные – честной брак. Сколько милостивых, но различающихся между собою! Сколько справедливых, но не похожих друг на друга!

То же можно видеть в отношении не только добродетелей, но и пороков. Сколько самых злонравных! Но они распознаются по их отличительным свойствам. Сколько похотливых! Но не все пленены одним и тем же. А если и одним пленены, то не все одинаково к этому расположены, но одни наслаждаются удовольствиями естественными, а другие – не свойственными природе.

Одни ругаются над естеством в том, что для него законно, а другие – в том, что незаконно. Одни трусливы, а другие готовы кидаться в опасности. Одни слишком бережливы, другие расточительны. Одни и слова выслушать не могут, другие не трепещут и наказаний. Одни льстивы, другие хотят, чтобы им льстили. Одни увеселяются пьянством, другие – зрелищами; иные – песнями, а иные – плачем. Одни разбойничают в пустынях, другие – в городах. Одни убивают людей, другие не терпят и вида убитого животного. Одни робки, другие дерзки. Но если бы решился я перечислить все грехи, то не мог бы кончить, хотя бы и захотел. Посему, воздав чествование священным и Божественным Писаниям, прекращаю свою речь».

На сравнение в Писании прелюбодеяния и воровства: «аще кто ят будет крадый » (Прит. 6:30 и сл.) [26, т. 2, с. 400].

«Не знаешь ты, кажется, что черты сравнения берутся, когда речь идет о предметах однородных, а не разнородных, и не в противоположные ряды ставится сравниваемое по этим чертам, а показывается ими малость и превосходство. Как грехопадение одно худо, другое хуже, а третье всех хуже, например, воровство худо, хуже блуд, а прелюбодеяние всего хуже, так и преуспеяние одно хорошо, другое лучше, а третье всего лучше; например, брак хорош, воздержание лучше, а девство всего лучше.

Посему меньшее из наилучшего ставится не в противоположный ряд, но в тот же, только ниже. Кто целомудрен, тот будет сравнивать не блуд с девством, но воздержание и честный брак. И Писание, делая сравнение воровства и прелюбодеяния, сказало: не дивно, аще кто ят будет крадый; крадет бо, да насытит душу свою алчущую. Прелюбодей же за скудость ума погибель души своей содевает (Прит. 6:30,32). Изрекло же сие не в извинение крадущему и не освобождая его от вины, но, сравнивая воровство с прелюбодейством, которое всего хуже, показало, что воровство менее грубо и легче, особенно когда оно следствие нищеты».

На слова: «долготерпеливе муж мног в разуме » (Прит. 14:29) [26, т. 2, с. 434].

«Подлинно долготерпеливый муж мног в разуме. Ибо говорится сие о нем, потому что он имеет некую многообъемлющую и великую, никем не обличаемую душу. Он обуздывает и удерживает в должных пределах раздражительность, которая стремительнее всех страстей, помрачает понятия, предупреждает помыслы. Сему великодушному человеку премудрый противопоставил малодушного, сказав: малодушный же крепко безумен, потому что, по малодушию колеблемый всеми страстями, он весьма малоумен».

На слова: «седмерицею падет праведный » (Прит. 24:16) [26, т. 2, с. 438].