Жан Ванье Община — место прощения и праздника

Но подтвердить какой–то дар — не значит льстить; признавать человека — не значит заискивать перед ним. Хорошо, когда кто–то признаёт, вселяет мужество и утверждает другого в его даре.

Люди, считающие себя пророками и называемые пророками, опасны. Самые великие пророки это те, которые живут и действуют, не зная, что являются ими.

В общинной жизни присутствуют совершенно различные характеры. Есть люди организованные, быстрые, деятельные, скорее ригористичные и легалисты [31] . И есть люди, открытые, податливые, очень любящие личные контакты, менее активные, самое большее чудаковатые.

Есть и робкие, скорее склонные к депрессиям и писсимистичные, есть и экстроверты, оптимисты, пожалуй, немного экзальтированные.

Ради богатства общины Бог призывает этих противоположных людей к совместной жизни. Если в начале это не просто, то со временем обнаруживаешь богатство этих столь различных людей.

19. Смешанные общины

Общины «Ковчега» смешанные общины. Здесь живут как мужчины, так и женщины, холостые и женатые. Это драгоценный факт, и я бы сказал, жизненноважный. Ослабленные мужчины и женщины, которых мы принимаем, иногда глубоко изранены в плане своей чувствительной жизни. Им нужны материнские и отцовские образы, опора на них.

Тот факт, что они всё больше встречаются, что общины смешиваются, может привести к настоящему расцвету, но также и к трудностям, в частности, когда не все люди ещё определились с тем, что касается их безбрачия. Вся проблема людей, влюбившихся друг в друга в общине, заключается в том, как планировать обоюдные отношения, не имея возможности дистанцироваться друг от друга, что между тем необходимо для того, чтобы узнать, настоящая ли это любовь, которая приведёт к браку, или это любовь, вызванная их обоюдным одиночеством. В наше время, множество людей испытывает в эмоциональной жизни трудности, обязанные своим появлением острому недостатку любви в младенчестве. Они могут смешать свои поиски матери, дающей уверенность, с поисками супруги. Община может помочь им восполнить их сексуальность и обрести подлинную стабильность в плане внутренней жизни, прежде всего, если эта община имеет очень ясные цели, пожалуй даже взыскательные, если она исполнена радости, а правила, или традиции, регулирующие отношения между мужчиной и женщиной, хорошо отрегулированы.

Сегодня проявляется тенденция дать затуманить себя вопросом: «Что дозволено, а что нет?», и при этом забыть основополагающий вопрос: каково конечное предназначение человека, в чём состоит его деятельность, которую нужно осуществлять, каков смысл становления человеческой личности? Что такое — по настоящему возрастать в любви?

В наши дни люди стремятся упразднить различие между мужчиной и женщиной. Хотят, чтобы они были равны во всём, чтобы женщины были священниками, а мужщины кормилицами. Правда, что ещё сегодня в мире есть люди, которые хотят считать себя превосходящими других, всемогущими, более сильными, более умными и пытаются отодвинуть женщину на второстепенную роль. Есть что–то вызывающее в том, когда видишь, как мужчины проводят своё время в кафе за выпивной, растрачивая там всю свою зарплату, а их жёны вскармливают детей, которых они им дали. Если посмотреть на то, что происходит поблизости, замечаешь упадок человека, желающего считать себя мужественным и расходующий все свои силы на второстепенные вещи — красивые мускулы, суровое и тираническое управление. Женщина часто более погружена в свой внутренний мир и в силу своего материнства, более близка к реальности любви и к миру, основанному на взаимоотношениях.

Для мужчины опасно бежать от уязвимости своего сердца и своих сильных способностей к нежности (он требует женщину–мать, а затем тут же как мальчишка отвергает её, желая собственной свободы). Он бросается в мир деятельности и организованности, отрицая нежность. Но таким образом он уродует себя и отделяется от того, что для него самое главное. Тогда он идеализирует женщину — она непорочнейшая дева — или низвергает её в бездну пороков — она величайшая обольстительница, орудие диавола, блудница. Теперь он отвергает её сексуальность из–за того ли, что считает её дурной, или из–за того, что вообще отрицает её. В любом случае, он отвергает отношение к женщине как личности, и считает её теперь только символом греха или чистоты.

Всё становление человеческтй личности состоит в созревании его отношений с женщиной. До тех пор пока он остаётся с ней на том уровне отношений, который характеризует отношения мать–детя, или на уровне отношений, характеризуемых отношениями обольщение–отталкивание, он не сможет по настоящему расти, даже духовно.

Но для того чтобы он смог возрастать таким образом, он должен открыть свою мужскую самобытноть и опасности, присущие этой ситуации. Часто ему нужна крепкая женщина, которая помогала бы ему обретать свои способности к нежности, своё уязвимое сердце, не чувствуя при этом себя подвергнутым опасности со стороны неустоявшейся сексуальности. Именно тогда он находит равновесие между мужественностью продуктивного действия, проявлениями властности и своим мужским сердцем.

Таким же образом и женщина должна обрести своё равновесие. Она не должна, отрицая свою женственность, искать власти, свойственной мужчине, и не должна ревниво высматривать его способности к организации, но должна обнаружить богатства своей женственности; если она не обладает внешней властью по своей слабости, у неё есть власть привлечения и иногда обольщения мужских сердец. В своей слабости, в силу самого того факта, что она иногда лишена власти, у неё более прозрачное и правильное предчувствие, менее связанное со страстями гордости и могущества, которые часто составляют фон мужского ума.