и дух мой печальный ищет ответа:

неужели Господь покинул меня

и не заботится о человеке?

Неужели стенать мне день ото дня,

а слово Божье смолкло навеки?

Неужели отныне душа и жильё

будут полниться только дыханьем тлена?

И тогда сказал я: «Вот горе моё —

десницы Всевышнего перемена».

О Тебе буду думать в тёмных ночах,

о Тебе размышлять на рассветах ранних,

вспоминать о древних Твоих чудесах,

вспоминать о великих Твоих деяньях.

Посмотри же на нас опять с высоты,

не позволь над нами сомкнуться водам!

Сыновей Яакова выбрал Ты

и явил Свою мощь другим народам:

содрогался мир под гневом Твоим,

раскрывались бездны, громы гремели

и стрелы молний летали над ним,

земля тряслась, водопады шумели!

Но путь открывался в разливах вод

и полыхала солнца корона,

когда, как отару, Ты вёл Твой народ

рукой Моисея и Аарона.

В. Горт. ПСАЛОМ 77

В. Горт

ПСАЛОМ 77

Асаф

Едитуну, дирижеру —

для голоса и оркестра

Голос мой — к Господу, вопль мой — к Нему:

"Боль мою чуй!"

Раны сочащейся сам не уйму —

Бога ищу.

Капля за каплей — теряет рука

кровь, удаль, мощь.

Дух — в схватке с явью. Нема и жутка —

тянется ночь.

Гонит мои утешенья душа —

сэлла! — очей

мне не сомкнуть, Бог!, а, мучась, решать:

Твой я иль чей?

Днесь я ничей... Вежды — Ты мне развел,

сна мне не дал,

бросил — без сил — на людской произвол...

Бог! — навсегда ль?

В грезах о древних, о давних годах —