4. Храм Соломонов (3 Цар 5–8). При Давиде Ковчег Завета находился в особой скинии (шатре). Соломон, выполняя желание отца, приступил к сооружению Храма. Святилище строилось более семи лет. Поскольку израильтяне не владели мастерством, необходимым для сооружения подобных зданий, Соломон пригласил финикийских мастеров. Царь Хирам I прислал ему кедровое дерево и другие строительные материалы. Работа закончилась к 975 году до Р.Х.

Как показали раскопки, по своей архитектуре Храм Соломонов был «типичным финикийским храмом» (Дж. Райт). Подобные храмы имели зал для служителей и святое святых, где обычно стояло изваяние божества. Но Храм Соломонов такого изображения иметь не мог, поскольку заповедь Декалога это запрещала.

Храм непосредственно примыкал к царскому дворцу и был сравнительно невелик (ок. 30 х 10). Его строили из заранее заготовленных каменных блоков, а внутри обшивали деревом. Делился он на три части, что отразилось и в планировке христианских церквей:

а) Притвор (евр. Улам)

б) Святилище (евр. Хекал)

в) Святое Святых (евр. Двир)

Для язычников храмы были «домами» богов. Считалось, что они, покинув свои жилища, поселяются в этих домах и как бы оживотворяют свои изображения. Иногда идолов даже приковывали цепями, чтобы они не покинули дома, построенного для них людьми.

Хотя израильтяне тоже называли Храм «Домом» (евр. Байт), Библия имеет совершенно иной взгляд на культовое здание. Соломон в 3 Цар 8,27 сл. говорит: «Поистине, Богу ли жить на земле? Небо и небо небес не вмещают Тебя; тем менее сей храм, который я построил имени Твоему… Да будут очи Твои отверсты на Храм сей день и ночь, на сие место, о котором Ты сказал: «Мое имя будет там».

Храм — не жилище Бога, а место явления Его Славы, Его священного имени. Слава есть, выражаясь на православно-богословском языке, «энергия» Божия, излияние Его сущности.

Никто, кроме служителей, не дерзал входить в здание Храма. Народ молился и приносил жертвы перед его входом, во дворе. Схождение Славы в Храм означало продолжение Завета, осуществление близости Творца к человеку. Принося жертвы, ветхозаветная Церковь исповедовала веру в чудесное Присутствие, в Бога, Который по своему великому снисхождению пребывает со Своим народом. Но запрет переступать порог Храма означал, что страшная тайна Божества еще сокрыта от человека, что между ним и Небом воздвигнута преграда. Только тогда, когда Бог явится во плоти, эта преграда будет разрушена. «Наступает время, — скажет Господь Иисус самарянке, — когда и не на горе сей и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу… Но… будут поклоняться Отцу в духе и истине» (Ин 4,21,23).

Как святилище истинного Бога Храм должен был быть не только национальной святыней ветхозаветной Церкви: он Дом молитвы для всех народов. Эта мысль выражена в словах Соломона, обращенных к Богу в день освящения Храма (3 Цар 8,41–43):

«Если и иноплеменник, который не от народа Твоего Израиля, придет из земли далекой ради имени Твоего, — ибо и они услышат о Твоем имени великом и о Твоей руке сильной и о Твоей мышце простертой, — и придет он и помолится у Храма сего: услышь с неба, с места обитания Твоего, и сделай все, о чем будет взывать к Тебе иноплеменник, чтобы все народы земли знали имя Твое, чтобы боялись Тебя, как народ Твой Израиль».

Тем самым Храм становится прообразом грядущей Вселенской Церкви.

Однако в Ветхом Завете было открыто, что между земным Храмом и Богом нет той неразрывной связи, которая существовала в языческих религиях: гибель храмов была катастрофой для самих богов. Бог же, открывшийся в Библии, Сам мог покинуть Свое святилище, если люди оказывались недостойными Его Присутствия. Не само убранство Храма и жертвы нужны Богу, а верность пути, начертанному Им (ср. Пс 49). Творцу принадлежит вся Вселенная, и Он не нуждается ни в чем.