1. Суд над народами (1,1–2,16).

2. Суд над Североизраильским царством (3,1–6,14).

3. Символические видения (7,1–9,8а).

4. Эпилог (9,8б — 15).

Боговдохновенные писания Амоса имеют поэтическую форму; некоторые из них — запись речей, которые произносились им во время храмового богослужения. Стиль пророка величествен и строг. Он свидетельствует о натуре суровой, цельной, непреклонной. Амос беспощаден к грехам общества. За исключением эпилога, в его речах господствует идея Суда Божия.

3. Основные положения богословия Амоса могут быть сведены к пяти темам:

1. Пророк провозглашает абсолютный монотеизм и учит о Боге как единственном Творце Вселенной. В этом он — продолжатель Моисеевой традиции.

2. Развивая учение Декалога, Амос считает человечность и правду главным в служении Богу. Обряды и жертвы не могут заменить добрых дел.

3. Пророк страстно обличает общественные язвы, видя в угнетении бедных оскорбление Бога.

4. Он рассматривает все народы как равные перед Творцом; предназначение же Израиля лишь увеличивает его ответственность в очах Божиих.

5. В Кн. Амоса впервые появляется тема «Дня Ягве», то есть близкого и страшного Суда Господня, и в то же время выражается надежда на спасение «остатка Иосифова» (5,15) и восстановление «скинии Давидовой» (9,11).

4. Учение пр. Амоса о Боге. Если прежде многие израильтяне смотрели на «Бога отцов» как на Бога Израиля, Который лишь превосходит Своим могуществом других богов, то Амос полностью порывает с таким архаическим воззрением. Хотя глас Господень гремит «с Сиона», это не значит, что Бог обитает только на Сионе. Он Творец и Властитель всей Вселенной:

Ибо вот Он, Который образует горы, и творит ветер, и объявляет человеку намерения его, Утренний свет обращает в мрак и шествует превыше земли; Господь Бог Саваоф — имя Ему. (4,13) Кто сотворил семизвездие и Орион и претворяет смертную тень в ясное утро, а день делает темным, как ночь, Призывает воды морские и разливает их по лицу земли? — Господь имя Ему! (5,8)

Власть Божия не ограничена ни местом, ни временем. Напрасно грешники думают, что можно укрыться от Его очей:

Хотя бы они зарылись в преисподнюю, и оттуда рука Моя возьмет их; Хотя бы взошли на небо, и оттуда свергну их… И хотя бы они скрылись на вершине Кармила, и там отыщу и возьму их. (9,2–3)

Для многих философов древности высшее Начало было слишком далеким и непостижимым, чтобы иметь отношение к событиям, происходящим среди людей. Но Амосу открыто, что именно Тот Бог, Который «устроил горние чертоги Свои на небесах и свод Свой утвердил на земле» (9,6), не остается равнодушным к человеческому роду. Люди — предмет Его особых промыслительных деяний, и они призваны осуществлять Его волю.

5. Истинное служение Богу. В эпоху Иеровоама культ принял полуязыческий характер. Люди наивно полагали, что Бога можно задобрить приношениями и праздниками. Наряду с этим подспудно продолжало сохраняться влияние ханаанских ритуалов и верований. Уставное национальное благочестие постепенно превращалось в пустую форму, в «отеческую» традицию, из которой исчезал дух. Человек, совершая преступление, грех, стал надеяться, что культ и дары Богу покроют все. В противовес этому пророк от лица Господня объявляет, что обряд без соблюдения заповедей — кощунство:

Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших. Если вознесете Мне всесожжение и хлебное приношение, Я не приму их И не призрю на благодарственную жертву из тучных тельцов ваших. Удали от Меня шум песней твоих, ибо звук гуслей твоих Я не буду слушать. Пусть, как вода, течет суд и правда — как сильный поток! Приносили ли вы Мне жертвы и хлебные дары в пустыне в течение сорока лет, дома Израилев? (5,21–25)

Это одно из самых сильных обличений магического подхода к вере, которое только знал древний мир. Главным в богопочитании должны быть «суд» (евр. мишп`ат), то есть правосудие, и «правда» (евр. эм`ет), то есть справедливость. В них проявляется истинное следование Завету, и лишь при этом условии Богу угодны жертвы и обряды. Когда же человек забывает о своем долге, его лицемерное «благочестие» превращается в глумление над святыней:

Идите в Вефиль — и грешите, в Галгал — и умножайте преступления; Приносите жертвы ваши каждое утро, десятины ваши — хотя через каждые три дня. Приносите в жертву благодарения квасное, провозглашайте о добровольных приношениях ваших и разглашайте о них; Ибо это вы любите, сыны Израилевы, говорит Господь Бог. (4,4–5)

Для христианской Церкви эти обличения пророка имеют непреходящее значение. Речи Христа Спасителя против фарисейства были как бы подтверждением правоты пророка (Мф 23,13–18; Лк 11,37–54; см. также: «Не всякий, говорящий Мне: «Господи, Господи!» войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» — Мф 7,21). Не случайно на Амоса ссылался первомученик Стефан, обращаясь к Синедриону (Деян 7,42). В духе пророка выступали и такие мужественные светильники Церкви как Иоанн Златоуст, бл. Иероним, свт. Филипп и прп. Максим Грек.