Великий город Мегиддо, находящийся в северной Ездрилонской долине, представляет собой наиболее замечательный изо всех раскопанных доныне образчиков строительства, ведшегося при Соломоне. Вероятно, вначале на холме стоял только хорошо укрепленный дворец, окруженный стеной, конструкция которой характерна для Израиля, хотя, возможно, она была позаимствована израильтянами у финикийцев. Через каждые три—четыре фута возводились прочные столбы, пространство же между ними заполнялось беспорядочно уложенным булыжником. Скорее всего, сооружение это использовалось, во многом, для административных целей.

Было ли оно построено Соломоном или Давидом нам доподлинно неизвестно. В любом случае в скором времени после постройки здание было разрушено и перестроено в соответствии с частью плана, направленного на превращение Мегиддо в хорошо защищенный важный административный центр (3 Цар. 9:15-19). Вокруг холма была возведена новая стена, имевшая только одни хорошо укрепленные ворота, находившиеся в северной ее части. Врата Соломона, раскопанные недавно израильской экспедицией, работавшей в Асоре, выстроены по той же схеме, которая весьма схожа с планом восточных Храмовых врат, описанных в Иез. 40:5-16. За вратами начиналась мощеная улица, ведшая, к массивному сооружению. За стойлами находился мощеный внутренний двор резиденции окружного наместника, представлявшей собой прочное здание, которое, скорее всего, не было одноэтажным. Здесь же высилась башня, с которой он мог заглянуть за городские стены. Другое крупное сооружение находилось в противоположной части города. Перед ним лежала мощеная площадь, в центре которой находился желоб, по которому текла питьевая вода. Судя по отдельным деталям и, прежде всего, по капителям колонн, в создании этих построек принимали участие финикийские зодчие. Эти капители являлись финикийским применением египетского оригинала, которая впоследствии была позаимствована греками и получила название ионической капители.

Подобные проекты можно было реализовать лишь при условии использования труда наемников. Вначале Соломон превратил всех потомков хананеев в оброчных работников (3 Цар. 9:21). Затем он стал набирать вольных израильтян для службы в армии и для производства работ (3 Цар. 5:13 и далее; 9:22), что породило недовольство, особенно усилившееся к концу его правления.

Палестинская Металлургия

Совершенно неожиданный аспект торговой деятельности Соломона был выявлен благодаря исследованиям, произведенным Нельсоном Глюиком (Nelson Glueck) в долине Арава, к югу от Мертвого моря, и в Ецион-Гавере, порте Соломона на Красном море.

Мягкий песчаник восточного берега Арава содержит множество железных и медных жил. Раскопки показали, что в период правления Соломона и в последующие несколько столетий руда здесь добывалась особенно интенсивно, отражением чего, возможно, является вторая часть 9 стиха 8 главы Второзакония. Исследователь занялся изучением груд шлака. Возле некоторых из них были обнаружены огороженные площадки с находящимися на них развалинами шахтерских домиков и печей, в которых производилась первичная плавка руды. Работали здесь, скорее всего, рабы, а ограды, возможно, возводились лишь для того, чтобы предотвратить их бегство.

Где-то в Ецион-Гавере должны находиться развалины морского порта Соломона (3 Цар. 9:26). Их так и не удалось найти, однако здесь была обнаружена самая крупная на Ближнем Востоке плавильная печь. Она была построена около X века, то есть, скорее всего, в правление Соломона. Ецион-Гавер находится в самом центре естественной аэродинамической трубы, открытой для всех северных ветров и песчаных бурь. Вероятно, именно по этой причине для строительства печи и было выбрано данное место. Воздуховоды плавильной печи были обращены на север, что позволяло плавильщикам обходиться без использования мехов для форсированного поддува. Место это во всех прочих отношениях было достаточно непривлекательным, вследствие чего мы вправе предположить, что труд невольников использовался и здесь.

Храм Соломона

Особое внимание Соломон уделял Иерусалиму, где им были построены дворец, храм и правительственные здания. Завоеванный Давидом иевусейский город, располагавшийся на горе Офел, был слишком мал для Соломона. Он разровнял большой участок земли, находившийся севернее, и включил его в состав города, обведя его стеной. Именно там он и приступил к своим трудам, в которых деятельное участие принимали финикийские мастера. С той поры и по сей день эта земля почитается как самое святое место на свете.

Самым известным из архитектурных чудес Иерусалима был Храм. Делалось множество попыток его реконструкции, однако до последнего времени ученые не располагали потребными для этого археологическими данными. Сегодня ситуация заметно изменилась, поскольку был сделан целый ряд открытий, имеющих непосредственное отношение к этой проблеме.

Мы вправе предположить, что Храм строился скорее по финикийским, а не по египетским или месопотамским канонам, поскольку в Третьей книге Царств нам сообщается о том, что Соломон прибег к материальной и к технической помощи Хирама, царя Тирского. К сожалению, нам мало что известно о храмовом искусстве и архитектуре Финикии этого периода, поскольку данный период изучен археологами явно недостаточно. Единственным храмом, принадлежащим к той же эпохе царей Израиля (1000—600 гг. до Р.Х.), найденным в Сирии или в Палестине, является небольшой храм царей Хаттины (VIII век до Р.Х.), обнаруженный в Тель-Тайнате (Сирия). Крайне важным представляется то обстоятельство, что он имел планировку очень схожую с планировкой Храма Соломона.

Храм Соломона был воздвигнут на платформе высотой около 9 футов (Иезек. 41:8) [45]. Лестница, состоявшая из десяти ступеней, вела ко входу, по бокам которого находились две свободно стоящие колонны, известные как Иахин и Воаз (3 Цар. 7:21). Вероятно, именами колонн стали первые слова сделанных на них надписей. Их смысл и значение остаются неясными, хотя существует множество разнообразных соответствующих предположений.

Внутренность Храма была разделена на три части. За притвором или уламом находилась святилище, «Святое» или Ггекал. В святилище имелось несколько окон (3 Цар. 6:4), находившихся под самым потолком. Устройство окон финикийцы, вероятно, заимствовали у египтян. Пол храма был покрыт кипарисовыми досками, а стены обложены досками из кедра; подобная практика неизвестная жителям Месопотамии была характерна скоре для севера. Плоская крыша здания поддерживалась огромными кедровыми бревнами. Стены и двери были украшены изображениями пальм и распускающихся цветов, а также цепей и херувимов, вырезанных на дереве и обложенных золотом (3 Цар. 6:35; 2 Пар. 3:5; Иез. 41:18 и далее). Эти резные изображения, вероятно, были исполнены в финикийской манере; собрания финикийской резьбы по кости (судя по которым, финикийцы находились под сильным египетским влиянием) позволяют нам судить, как они могли выглядеть.

В этом помещении находилась священная утварь: золотые светильники, стол для хлебов предложения и небольшой алтарь из кедра, инкрустированного (или обложенного?) золотом. Этот алтарь находился непосредственно перед лестницей, которая вела в следующее помещение. Подобная особенность была характерна и для хананейских храмов: алтарь или стол располагался непосредственно перед лестницей, которая вела вверх, к располагавшемуся выше «Святому Святых», где находилось изваяние божества, и воскуривались жертвенные благовония.