Волошин думал и надеялся — и мы эту надежду разделяем, что демоны разрушения, ненависти, зла, демоны глухонемые, как называл их Волошин (это реминисценция из Тютчева), не навсегда поселились в душе нашего народа, в нашей стране. И что есть средство против них: молитвой и постом. Я думаю, друзья мои, что это средство не устарело, оно продолжает сохранять свою действенность и поныне. Что касается демонов, то у них есть одна особенность: они все время меняют облик и, выступая под разными знаменами, продолжают свое разрушительное дело.

Я хотел вам зачитать стихи некоторых других наших современных поэтов, но чувствую, что это бесконечно… Вот киевский русский поэт Вышеславский написал небольшое стихотворение «Поэт», по–своему понимая образ Христа. Оно избражает Христа как поэта среди прозы жизни. Вы скажете: что за пошлость! Это не пошлость. Для Леонида Вышеславского поэт — это значит святой, тот, кто видит красоту мира, а Христос нам показывает ее.

Что у нас есть из прозы? Я вижу здесь четыре главных произведения: «Доктор Живаго», «Мастер и Маргарита», «Плаха» Айтматова и, конечно, роман Домбровского. Есть и более мелкие, но мы остановимся на этом.

В первой части «Доктора Живаго» родственник матери главного героя, бывший священник Николай Веденяпин, рассуждает о жизни. Это прекрасные строки. Он говорит, что Христос принес в мир благоговение перед личностью, что раньше была давка в три этажа: боги, люди, рабы, которых скармливали рыбам. «Там была хвастливая мертвая вечность бронзовых памятников и мраморных колонн». И вот приходит Христос, приходит человек, который совсем не звучит «гордо». Он приходит просто и приносит человечность и мир. Именно вокруг этого вращается мир, и поэтому герой Пастернака говорит о необходимости быть верным Христу. Даже если человек не понял Христа до конца как Богочеловека, но чтит священность личности, он уже сохраняет какую–то верность Христу. Мысль достойная и глубокая, хотя далеко не исчерпывающая.

Надо сказать. что религиозность Пастернака была очень туманной, так сказать, необязательной. Он был крещеным человеком, в кругу друзей высказывался как человек, принимающий религиозное мировоззрение… Он учился в Марбурге и занимался философией, но не был ни философом, ни теологом. Однако его стихотворения на евангельские темы обладают удивительной особенностью: они чем–то напоминают древние иконы, древневизантийские, древнерусские. Средневековые западные иконы очень часто актуализировали события, то есть изображали их на фоне действительности, знакомой человеку любого времени.

Я не буду вам цитировать стихотворение «Рождественская звезда». Вы все помните его: «Стояла зима. Дул ветер из степи. И холодно было Младенцу в вертепе на склоне холма». В истории было не так: около Вифлеема в то время было достаточно тепло, так что пастухи на ночь даже не загоняли овец и они всю ночь находились под открытым небом, значит, это было весной или летом. Но это неважно: снег, льды — это наше обрамление Рождества. И стихотворение про Марию Магдалину: «Поливаю миром из ведерка я стопы пречистые Твои…» Когда я услышал это впервые лет тридцать назад, меня даже немножко покоробило: что за ведерко такое? Но потом, вчитываясь, я понял простоту, бытовизм этих стихов, напоминающих иконы. На иконе фигурируют детали быта, знакомые средневековому человеку. И хотя это были события первого века нашей эры, но события эти вечны, в них участвуют народные массы, богослужение и сама природа.

Есть одно свойство Пастернака: природа — участница и герой всех его произведений, особенно «Доктора Живаго». Вспомните, как переживают за него окружающие деревья, как, описывая драмы в жизни доктора и его друзей и близких, Пастернак с таким же энтузиазмом описывает, как наступает весна — это тоже для него было событие. Стихи о пасхальной службе — одно из самых прекрасных стихотворений о православном богослужении: «Еще кругом ночная мгла, еще так рано в мире…» Вспомните, как там деревья участвуют в богослужении, как они расступаются, приближаются — «Они хоронят Бога». Природа, человек, снег, богослужение, Псалтирь или Апостол — все это сливается в удивительную вязь. Или вот стихотворение:

Большое озеро, как блюдо,

За ним — скопленье облаков.

Нагроможденных белой грудой

Суровых горных ледников.

По мере смены освещенья

И лес меняет колорит.

То весь горит, то черной тенью