По отзыву знатоков еврейского языка, самый слог Моисеевых книг носит на себе печать глубочайшей древности: месяцы года еще не имеют собственных названий, а называются просто первым, вторым, третьим и т. д. месяцами, да и самые книги называются просто своими начальными словами без особенных наименований, напр. БЕРЕШИТ («вначале» — кн. Бытия), BE ЭЛЛЭ ШЕМОТ («и сии суть имена» — кн. Исход), и т. д., как бы в доказательство того, что еще никаких других книг не было, для отличия от которых требовались бы особые названия. Такое же соответствие с духом и характером древних времен и народов замечается и у прочих священных писателей, живших после Моисея.

Ко времени Христа Спасителя древнееврейский язык, на котором написан Закон, был уже мертвым языком. Еврейское население Палестины говорило общим для семитических племен языком — арамейским. Христос тоже говорил на этом языке. Те немногие Христовы слова, которые евангелисты приводят буквально: «талифа куми; авва; Елои, Елои, ламма савахвани» — все это арамейские слова. Когда после Иудейской войны прекратилось существование и малых общин иудео-христиан, тогда Священное Писание на еврейском языке совершенно исчезло из христианской среды. Воле Божией было угодно, чтобы, отвергшая Его и изменившая своему назначению, иудейская община оказалась единственной хранительницей Священного Писания на исконном языке, и вопреки своей воле, стала свидетельницей, что все что говорит Христова Церковь относительно древних пророчеств о Христе Спасителе и Божием приготовлении людей к принятию Сына Божия, не измышлено христианами, но является подлинной, многогранно утвержденной истиной.

Весьма важным признаком священных книг Библии, обуславливающим собой различную степень их авторитетности, является канонический характер одних книг и неканонический других. Чтобы выяснить происхождение этого различия, необходимо коснуться самой истории образования Библии. Мы уже имели случай заметить, что в состав Библии вошли священные книги, написанные в различные эпохи и разнообразными авторами. К этому нужно теперь добавить, что на ряду с подлинными, богодухновенными книгами появились в разные эпохи и неподлинные, или не богодухновенные книги, которым, однако, их авторы старались придать внешний вид подлинных и богодухновенных. Особенно много подобных сочинений появилось в первые века христианства, на почве евионитства и гностицизма, вроде «первоевангелия Иакова», «евангелия Фомы», «апокалипсиса ап. Петра», «апокалипсиса Павла» и др. Необходим, следовательно, был авторитетный голос, который ясно бы определил, какие из этих книг, действительно, истинны и богодухновенны, какие только назидательны и полезны (не будучи богодухновенны) и какие прямо вредны и подложны. Такое руководство и дано было всем верующим самой Христианской Церковью в её списке так называемых канонических книг.

Греческой слово kanon, как и семитское kane означает первоначально тростниковую палку, или вообще, всякую прямую палку, а отсюда, в переносном смысле — все то, что служит к выпрямлению, исправлению других вещей, напр., «плотницкий отвес», или так называемое «правило». В более отвлеченном смысле, слово kanon получило значение «правила, нормы, образца», с каким значением оно встречается, между прочим, и у ап. Павла:

«Тем которые поступают по этому правилу

(kanon),

мир им и милость, и Израилю Божию»

(Гал. 6:16). Основываясь на этом, термин kanon и образованное от него прилагательное kanonikos, довольно рано начали прилагать к тем священным книгам, в которых по согласному преданию Церкви видели выражение истинного правила веры, образца ее. Уже Ириней Лионский говорит, что мы имеем «канон истины — слова Божии». А св. Афанасий Александрийский определяет «канонические» книги, как такие, которые служат источником спасения, в которых одних указывается учение благочестия. Окончательное же различие книг канонических и неканонических ведет свое начало со времен св. Иоанна Златоуста, бл. Иеронима и Августина. С этого времени эпитет «канонических» прилагается к тем священным книгам Библии, которые признаны всей Церковью в качестве богодухновенных, заключающих в себе правила и образцы веры, — в отличие от книг «неканонических», т. е., хотя назидательных и полезных, (за что они и помещены в Библии), но не богодухновенных и «апокрифических (apokrifos — скрытый, тайный), совершенно отвергнутых Церковью и потому не вошедших в Библию. Таким образом, на признак «каноничности» известных книг мы должны смотреть, как на голос церковного Предания, подтверждающий богодухновенное происхождение книг Св. Писания. Следовательно, и в самой Библии не все ее книги имеют одинаковое значение и авторитет: одни (канонические) богодухновенны, заключают в себе истинное слово Божие, другие (неканонические) — только назидательны и полезны, но не чужды личных, не всегда безошибочных мнений своих авторов. Это различие необходимо иметь в виду при чтении Библии, для правильной оценки и соответствующего отношения к входящим в состав ее книгам.

Вопрос «неканонических» книг