7. Действительно, кто представит себе, сколько для человека сделано и делается, и сколько получит он впоследствии времени, тот исполнится великого изумления и ясно увидит, как печется Бог об этом творении. «Не много Ты умалил его пред Ангелами: славою и честью увенчал его» (ст. 6). Другой переводчик (Акила, Симмах и Феодотион) говорит: малым чим от Бога. Третий (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): немного от Бога. В еврейском: ты унизил его немного пред Богом (уфасиу мат ми елоим). Здесь пророк упоминает об осуждении и древнем грехе, указывая на смерть. Но Единородный, пришедши, разрушил и ее. «Славою и честью увенчал его». Другой (Акила и неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): славою и достоинством увенчаешь его. Это можно понимать и исторически, и в переносном смысле. Пророк говорит и о власти человека, которая дана была ему при сотворении; говорит и о последующих благах, которые получил он, по пришествии Христовом. В начале человеку было сказано: «да страшатся и да трепещут вас все звери земные» (Быт. 9:2); и еще: «и да владычествуют они над рыбами морскими» (Быт. 1:26). А впоследствии сказано: «даю вам власть наступать на змей и скорпионов» (Лк. 10:19). Но, оставив высшее, он ведет речь о низшем, предоставляя о первом рассуждать тем, которые могут видеть яснее. А большая слава и честь в том, что есть в новом завете, когда человек имеет главою своею Христа, когда он делается телом Его, когда он становится братом и сонаследником и образом тела Его, когда он получает славу большую, нежели Моисей, как сказал Павел: «мы же все открытым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа»; потому и замечает: «то прославленное даже не оказывается славным с сей стороны, по причине преимущественной славы последующего» (2 Кор. 3:10, 18). Об этой славе пророк говорит в переносном смысле. И подлинно, что может сравниться с такою славою, когда мы составляем хоры вместе с ангелами, когда получаем усыновление Богом, когда Он не щадит за нас Единородного Сына? Какой порфиры, какой диадемы не блистательнее то, когда мы посмеваемся смерти, когда мы достигаем бесстрастия сил бесплотных, тогда как прежде были бесчестными, бесславными и презренными? Адам, не сделавши ничего ни худого, ни доброго, был удостоен чести тотчас по сотворении, — потому что как он мог сделать что–нибудь, не существуя? — а мы, сделавши бесчисленное множество грехов, получили гораздо большую честь. «Я уже», говорит Господь, «не называю вас рабами: Вы друзья Мои» (Ин. 15:14, 15). Нас уже не стыдятся ангелы, но даже служат нашему спасению, — так, ангел приходил к Филиппу и ко многим другим, — и благовествовали людям. Теперь мы наследники не земных благ, но имеем общение в благах небесных, соучастники Христа и «призваны в общение Сына Его, Господа нашего» (1 Кор. 1:9). Все это пророк выражает «славою и честью». Потому другой переводчик и говорит: славою и честью увенчаешь его, предвозвещая будущее. «И поставил его над делами рук Твоих; все положил под ноги его» (ст. 7). Другой (Феодотион): сделал его властителем дел рук твоих. «Все положил под ноги его: овец и волов всех, и также полевых зверей» (ст. 7–8). Другой (неизвестный переводчик, см. Ориг. Экз.): зверей диких. «Птиц небесных и рыб морских, все, преходящее морскими стезями. Господи, Боже наш! Как величественно имя Твое по всей земле!» (ст. 9, 10). Как беседуя о сотворении, он не только касается горних сил, но низводит речь и к вещам чувственным, так, и говоря о чести, дарованной людям, и коснувшись сокровенных и бестелесных благ, которые исчислены, он теперь особенно останавливается на предметах чувственных, которые представлялись яснее для людей более грубых. На чем же именно? На земной власти, данной человеку.

И то чудно, — и особенно отмечено им, — что человека, удостоенного чести до преступления, Бог не лишил этой чести и после греха. «Не много», говорит, «Ты умалил его пред Ангелами», т. е. согрешившего Ты осудил на смерть, и однако, после осуждения на смерть, не лишил его этого дара. Вот почему, сказав о первом, он потом уже говорит о последнем, чтобы показать неизреченное человеколюбие Божие, по которому Он и умаленного человека, за собственное его преступление, оставил увенчанным честью славы и не лишил его власти. А если несколько и лишил, то и это было делом Его попечения. До преступления человек имел власть и над дикими зверями; но после преступления эта власть несколько уменьшена, потому что, хотя он властвует над ними и теперь некоторыми искусственными средствами, но со страхом и трепетом. Бог и не всю отнял у него власть и не всю оставил ему; но тех животных, которые годны ему для пищи и работы, оставил во власти его, а более диких — уже нет, дабы человек в борьбе с ними воспоминал о древнем грехе праотца Адама. Таким образом, и из того, что они не вполне подчинены нам, произошла великая польза. И какая нам польза — иметь у себя ручным и подчиненным льва? Какая польза — иметь в своей власти леопарда? Никакой; но это повело бы только к тщеславию и гордости. Поэтому Бог и оставил их вне нашей власти; а полезных животных сделал подвластными нам, — вола, возделывающего землю, овцу, доставляющую одеяние для наготы телесной, вьючный скот, служащий к перевозке движимостей, птиц и рыб, годных к тому, чтобы стол наш был обильнее.

8. Как иногда кто–нибудь, лишая сына наследства, лишает его не всего имущества, но некоторой части, чтобы вразумить его, так точно поступил и Бог, или — лучше — не так, а иначе. Когда человек лишает сына наследства, то лишает большей части, а меньшую оставляет ему; а Бог, оставив большую, лишил некоторой малой части, и притом для пользы человека, чтобы он не легко получал все прочее. Но и это есть дело попечения Божия. Чтобы изощрить ум человека, низложить высокомерие и предотвратить неуместную праздность, — так как он, получая все легко, предался бы беспечности, — Бог соединил удовлетворение жизненных потребностей с некоторою трудностью и сделал, что он приобретает и не все с трудом и не все без труда. То, что составляет необходимость, Он дозволил человеку иметь без особенного труда и усилий, а что относится к удовольствию, то соединил с трудом и усилиями, желая пресечь и в этом излишнюю бесценность.

А если кто спросит: какая польза от диких зверей? — то мы скажем: во–первых, они производят в душе человека смирение, делают его деятельным, и, когда он слишком надмевается, напоминают ему о слабости его природы, если для него страшно бессловесное животное. Притом от них получается много лекарств для страждущих телесными болезнями. Кто спрашивает, для чего существуют дикие звери, тот пусть спросит также: для чего в нас мокроты и желчь? Ведь и они, умножившись чрез меру, действуют хуже дикого зверя и причиняют вред всему телу. Также есть в нас гнев и похоть, которые свирепее диких зверей терзают тех, кто не удерживает и не обуздывает их. Что я говорю: раздражительность и гнев, когда даже глаз наш хуже дикого зверя подвергает нас страданиям, уязвляя жалкой любовью? Поэтому не будем спрашивать: для чего существует все это, но будем за все воздавать благодарность Владыке. Что розги для дитяти, то зверь для взрослых людей. Если и при стольких опасностях многие доходят до такой надменности, то представь, до какой степени распространилось бы зло, если бы отнять и эту узду. Вот почему и тело наше так устроено — болезненным, страстным, подверженным тысяче бедствий, и земля с трудом отдает принадлежащее ей, и вся жизнь наша сопряжена с усилиями. Так как настоящая жизнь есть училище, а покой и праздность губят многих из людей; то Бог сделал неразлучными с нею труды и усилия, чтобы ими, как бы какими уздами, удерживать высокомерие души. Впрочем, посмотри, как тварей, и плавающих в водной глубине и летающих в воздушной высоте, Владыка подчинил тебе посредством искусства. Но почему пророк не исчислил всех вещей видимых, растений, семян и дерев? Он в части выразил все, и предоставил любознательным самим исчислять это. Потом он оканчивает речь тем же самым, чем и начал: «Господи, Боже наш!», — употребляя те же выражения и прежде изложения, и после изложения. Будем же и мы постоянно повторять их, удивляясь попечению о нас Божию, изумляясь Его мудрости, человеколюбию, промышлению о нас. Это сказано нами в объяснение псалма. Если же хотите, то мы продолжим речь состязательную, и спросим иудеев: где младенцы подали голос? Где этот голос ниспроверг врага? Когда имя Божие было чудным? Они не могут указать другого времени, кроме того, которое светлее солнца являет силу истины. Потому пророк и говорить: «взираю я на небеса Твои — дело Твоих перстов», хотя еще Моисей сказал: «в начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1:1).

Впрочем, против иудеев достаточно и этого, и сказанного выше. Но так как некоторые и из не принадлежащих к обрезанным, подражая и соревнуя им, именно последователи Павла Самосатского, говорят, что Христос существует с того времени, как произошел от Марии, то мы спросим и их: если Христос существует с того времени, то как Он создал небеса? Пророк говорит здесь, что один и тот же и устроил хвалу «из уст младенцев и грудных детей», и сотворил небеса. Если же Он есть создатель вселенной, то Он был прежде небес и не от Марии получил начало, но был прежде Марии. И посмотри на мудрость пророка. Он не только представляет Его создателем, но и создавшим все с великой легкостью: «взираю я на небеса Твои — дело Твоих перстов» — не потому, чтобы Бог имел персты, но чтобы показать легкость создания всего видимого, и близкими к нам названиями научить нас тому, что выше нас. Подобным образом, когда пророк говорит: «пядью измерил небеса, и вместил в меру прах земли» (Ис. 40:12), то означает не горсть, не пядь, но желает представить беспредельность силы Божией. Как же некоторые дерзают говорить, что Сын есть служитель (Бога Творца)? Тот, кто не всю свою силу привел в деятельность, когда надлежало сотворить небеса, — что я говорю: всю? — даже не меньшую часть ее, но малейшую, как может быть служителем? Как Он может быть служителем, если «что творит Он, то и Сын творит также» (Ин. 5:19)? Как можно сказать: «также», если один — служитель, а другой Создатель? И как пророк называет эти дела Его делами, говоря в одном месте: «в начале Ты, [Господи,] основал землю, и небеса — дело Твоих рук» (Пс. 101:26), а здесь: «взираю я на небеса Твои — дело Твоих перстов»? Дела принадлежат не служителям, а совершителям, и если кто есть только служитель, то дело приписывается не ему, а совершающему это дело. Следовательно, и прежде сказанное Моисеем сказано о Сыне: «в начале сотворил Бог небо и землю»; и: «да владычествуют они над рыбами морскими» (Быт. 1:1, 26). Совершивший хвалу «из уст младенцев и грудных детей», Он же и «посетил» человека.

9. То, что Моисей говорит об Отце, Павел относит к Сыну, выражая совершенное между Ними равенство. Если же святые безразлично приписывают сказанное об Отце Сыну, а сказанное о Сыне Отцу («все чрез Него начало быть» — Ин. 1:3), то где же дается Ему имя служителя? Нигде не видно этого. Вот, скажете, о Нем сказано: тем. Но не тоже ли самое говорится и об Отце? И послушай, каким образом: «верен Бог, Которым вы призваны в общение Сына Его Иисуса Христа, Господа нашего» (1 Кор. 1:9); еще: «Павел, Апостол Иисуса Христа по повелению Бога» (2 Тим. 1:1); и еще: «ибо все из Него, Им и к Нему» (Рим. 11:36). Для чего же вы называете Его служителем? Для того, говорят, чтобы почтить Отца. Но сын говорит: «дабы все чтили Сына, как чтут Отца», а кто не чтит Сына, тот, очевидно, не чтит и Отца (Ин. 5:23). Что же, говорят, не называть ли Сына Отцом? Нет. Он не сказал: дабы вы называли меня Отцом, а что? — дабы Меня, остающегося Сыном, вы почитали, как Отца. Если же ты будешь называть Сына Отцом, то смешаешь все. Честь у Них — общая, а личные свойства — особенные. Для того Он и и сказал: «Сына» и «Отца», чтобы вы не сливали их личностей. А как Он требовал бы Себе равной чести, если бы не имел одного и того же существа с Отцом? Но, скажешь, почему же Христос говорит о Себе много уничиженного? Потому, что Он желает научить нас смирению, и потому, что был облечен плотью, и по причине бесчувственности иудеев, и потому, что надлежало приводить род человеческий к знанию мало–помалу, и по причине несовершенства слушателей; кроме того часто Он говорит применительно к понятиям слушателей. Самые высокие выражения означают одно только достоинство (существа Божия), или — лучше — что ты ни сказал бы о Боге, все это несравненно ниже существа Его и говорится применительно к нашим понятиям. Что например ты хочешь сказать о Нем? Что — Бог велик? Но этого мало сказать о Боге: великое, как бы оно ни было велико, ограниченно, а Бог беспределен; даже и этого мало сказать о Боге: зная, что Он не имеет предела, я не знаю, что такое — Он и где Он. Назовешь ли Его мудрым, или благим, и притом беспредельно, ты не скажешь ничего достойного существа Его; но к выражению должен присоединять и мысль богоприличную. Если же такие высокие названия не выражают вполне существа Божия, то какого прощения заслуживают те, которые стараются уменьшить и эти названия? Итак, будем убегать их собраний и, познав предвечное бытие Единородного, творческую силу и самобытную власть Его, нераздельность Его с Отцом, снисхождение Его домостроительства и разнообразное попечение промысла Его об нас (а всему этому и еще большему научает внимательных сокровище, заключающееся в этом псалме) — будем во всей точности соблюдать догматы и являть жизнь, достойную их, чтобы нам получить и будущие блага, которых да сподобимся все мы, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, честь и слава во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА НА ПСАЛОМ 9

В конец о тайных сына, псалом Давиду.

Другой переводчик (Симмах) говорит: победная о смерти сына Давиду.

Третий (Акила и неизвестный переводчик. См. Ориг. Экз.): о юности сына.

1 В конец, о тайных сына, псалом Давиду, 1 В конец. О тайнах сына. Псалом Давида. 2 Исповeмся тебе, Господи, всем сердцем моим, повeм вся чудеса твоя. 2 Исповедуюсь Тебе, Господи, всем сердцем моим, поведаю все чудеса Твои. 3 Возвеселюся и возрадуюся о тебе, пою имени твоему, вышний. 3 Возвеселюсь и возрадуюсь о Тебе, воспою имени Твоему, Вышний, 4 Внегда возвратитися врагу моему вспять, изнемогут и погибнут от лица твоего. 4 При обращении врага моего вспять: изнемогут и погибнут они от лица Твоего. 5 Яко сотворил еси суд мой и прю мою: сeл еси на прстолe, судяй правду. 5 Ибо Ты решил суд мой и тяжбу мою: воссел на престол Судящий по правде. 6 Запретил еси языком, и погибе нечестивый: имя его потребил еси в век и в век века. 6 Ты наказал народы, и погиб нечестивый. Имя его Ты изгладил на век и в век века. 7 Врагу оскудeша оружия в конец, и грады разрушил еси: погибе память его с шумом. 7 У врага совершенно истощилось оружие, и города Ты разрушил: погибла память о нем с шумом. 8 И Господь во век пребывает, уготова на суд прстол свой: 8 А Господь вечно пребывает, приготовил Он для суда престол Свой. 9 и той судити имать вселеннeй в правду, судити имать людем в правотe. 9 И Он будет судить вселенную по правде, будет судить людей по правоте. 10 И бысть Господь прибeжище убогому, помощник во благовремениих, в скорбех. 10 И был Господь прибежищем убогому, помощником в нужное время, в скорбях. 11 И да уповают на тя знающии имя твое, яко не оставил еси взыскающих тя, Господи. 11 И да уповают на Тебя знающие имя Твое, ибо Ты не оставил ищущих Тебя, Господи. 12 Пойте Господеви, живущему в сионe, возвeстите во языцeх начинания его: 12 Пойте Господу, живущему в Сионе, возвестите среди народов дела Его, 13 яко взыскаяй крови их помяну, не забы звания убогих. 13 Ибо, взыскивая за кровь их, вспомнил, не забыл вопля убогих. 14 Помилуй мя, Господи, виждь смирение мое от враг моих, возносяй мя от врат смертных: 14 Помилуй меня, Господи! Усмотри унижение мое от врагов моих Ты, Который возносишь меня от врат смерти, 15 яко да возвeщу вся хвалы твоя во вратeх дщере сиони: возрадуемся о спасeнии твоем. 15 Чтобы я возвещал все хвалы Твои во вратах дщери Сионовой. Возрадуемся о спасении Твоем. 16 Углeбоша языцы в пагубe, юже сотвориша: в сети сей, юже скрыша, увязе нога их. 16 Погрязли народы в пагубе, которую устроили: в той сети, которую они скрыли, увязла нога их. 17 Знаемь есть Господь судьбы творяй: в делeх руку своею увязе грешник. 17 Господь познается, совершая суды: в делах рук своих увяз грешник. 18 Да возвратятся грешницы во ад, вси языцы забывающии Бога. 18 Да пойдут грешники в ад, все народы, забывающие Бога. 19 Яко не до конца забвен будет нищий, терпeние убогих не погибнет до конца. 19 Ибо не навсегда забыт будет нищий, терпение убогих не погибнет до конца. 20 Воскресeни, Господи, да не крeпится человек, да судятся языцы пред тобою. 20 Восстань, Господи! Да не преобладает человек, да судятся народы пред Тобою. 21 Постави, Господи, законоположителя над ними, да разумeют языцы, яко человeцы суть. 21 Поставь, Господи, законодателя над ними, да знают народы, что они люди. 22 Вскую, Господи, отстоя далече, презираеши во благовремениих, в скорбех? 22 Почему Ты, Господи, стал вдали? Презираешь благополучие (и) скорби? 23 Внегда гордитися нечестивому, возгарается нищий: увязают в совeтeх, яже помышляют. 23 Когда гордится нечестивый, раздражается нищий: увязают они в замыслах, которые обдумывают. 24 Яко хвалимь есть грешный в похотех души своея, и обидяй благословимь есть. 24 Ибо хвалим бывает грешник за похоти души своей и обидчик одобряется. 25 Раздражи Господа грешный: по множеству гнева своего не взыщет: нeсть Бога пред ним. 25 Раздражил Господа грешник, по великой дерзости своей (говоря): «не взыщет Он». Нет Бога пред лицем его. 26 Оскверняются путие его на всяко время: отемлются судбы твоя от лица его: всеми враги своими обладает. 26 Оскверняются пути его на всякое время, отстраняются суды Твои от лица его, над всеми врагами своими он господствует. 27 Рече бо в сердцы своем: не подвижуся от рода в род без зла: 27 Ибо сказал в сердце своем: «не поколеблюсь, из рода в род (буду) без зла». 28 егоже клятвы уста его полна суть, и горести и льсти: под языком его труд и болезнь. 28 Уста его полны клятвы, горечи и лести, на языке его мучение и злоба. 29 Присeдит в ловителствe с богатыми в тайных, еже убити неповиннаго: очи его на нищаго призираетe. 29 Сидит он в засаде, в тайниках, с богатыми, чтобы убить невинного, глаза его подсматривают за нищим. 30 Ловит в тайнe яко лев во оградe своей, ловит еже восхитити нищаго, восхитити нищаго, внегда привлещи и в сети своей. 30 Подстерегает в потаенном месте, как лев в логовище своем, подстерегает, чтобы схватить нищего, схватить нищего, привлекши его сетью своею. 31 Смирит его: преклонится и падет, внегда ему обладати убогими. 31 Смирит его, наклонится и упадет, когда он обладает убогими. 32 Рече бо в сердцы своем: забы Бог, отврати лице свое, да не видит до конца. 32 Ибо сказал в сердце своем: «Бог забыл, отвратил лице Свое, чтобы никогда не видеть». 33 Воскресeни, Господи Боже мой, да вознесется рука твоя, не забуди убогих твоих до конца. 33 Восстань, Господи, Боже мой! Да вознесется рука Твоя, не забудь убогих Твоих до конца. 34 Чесо ради прогнева нечестивый Бога? рече бо в сердцы своем: не взыщет. 34 Отчего прогневал нечестивый Бога? Оттого, что сказал в сердце своем: «Он не взыщет». 35 Видиши, яко ты болезнь и ярость смотряеши, да предан будет в руцe твои: тебе оставлен есть нищий, сиру ты буди помощник. 35 (Но) Ты видишь, ибо Ты смотришь на страдание и озлобление. Да предан будет он в руки Твои: Тебе предоставлен нищий, сироте Ты будь помощником. 36 Сокруши мышцу грешному и лукавому: взыщется грех его и не обрящется. 36 Сокруши мышцу грешному и лукавому, так что поищется грех его и не найдется. 37 Господь царь во век и в век века: погибнете, языцы, от земли его. 37 Господь — Царь во век и в век века. Исчезните, язычники с земли Его! 38 Желание убогих услышал еси, Господи, уготованию сердца их внят ухо твое. 38 Желание убогих Ты услышал, Господи, преданности сердца их вняло ухо Твое. 39 Суди сиру и смирену, да не приложит ктому величатися человек на земли. 39 Оправдай сироту и смиренного, дабы не продолжал более человек величаться на земле.

Нужно прославлять Бога не только за благодеяния, но и за посылаемые Им бедствия. — Божественные чудеса в земной природе и польза изучения их. — Объяснение ст. 3–8. — Допустимость объяснения изображаемого здесь суда Божия в применении к событиям иудейской истории после распятия Спасителя. — Всеобщий и частный суд Божий. — Благотворность скорбей в деле нравственного преспеяния и великая сила упования на Бога. — Как мы можем искать Бога? — Что разумеется под обитанием Господа в Сионе? — «Ибо, взыскивая за кровь их, вспомнил, не забыл вопля убогих». — Молитва Псалмопевца и после избавления от бедствий и его увещает славословить Господа. — Порок сам себе вредит и устрояет гибель. — Если наказание грешников способствует распространению Богопознания, то почему Господь не употребляет этого средства вразумления постоянно? — Преимущества смиренной бедности в деле добродетели. Молитва о божественной помощи несправедливо притесняемым, о вразумлении и наказании самоуправных народов и вообще людей нечестивых. — Гибельная самоуверенность беззаконников, не имеющих в душе своей страха Божия, их действительная бедность и вместе жестокость. — Что значит: «преданы они в руки Твои»? — Молитва о прекращении господства беззакония и насилия.

В конец. О тайнах сына. Псалом Давида. Исповедуюсь Тебе, Господи, всем сердцем моим, поведаю все чудеса Твои (ст. 1–2).

1. Псалом этот продолжителен. И это есть дело мудрости Духа. Он сделал не все псалмы краткими, и не все продолжительными, но самим размером их сообщил разнообразие этой книге, продолжительностью возбуждая (слушателей) от лености, а краткостью облегчая труд. «Исповедуюсь Тебе, Господи, всем сердцем моим, поведаю все чудеса Твои». Исповедание бывает двоякого рода: оно есть или сознание собственных грехов, или приношение благодарности Богу. Здесь оно означает благодарность. Что же значит: «всем сердцем моим»? Со всею охотою и усердием, не только за благоденствие, но и за противное тому. То особенно и свойственно душе благодарной и любомудрой, чтобы благодарить Бога и в скорбных обстоятельствах, прославлять Его за все — не только за благодеяния, но и за наказания. Этим заслуживается большая награда. Принося благодарность за благодеяния, ты отдаешь долг; а, принося благодарность за бедствия, ты делаешь Бога должником своим. Кто наслаждается благоденствием и чувствует благодарность, тот исполняет должное, а кто терпит бедствия и прославляет Бога, тот приготовляет себе воздаяние. За такую благодарность Бог дарует много других благ и там и здесь, так что для нас бывают нечувствительными и сами бедствия. Никто не скорбит о том, за что благодарить Бога. Таким образом, отсюда мы можем получить еще другую пользу — избавиться от скорби. Если ты лишишься имущества и будешь благодарить, то потеря не может огорчить тебя столько, сколько радует чувство благодарности. Это — тяжкий удар для диавола; это делает душу любомудрою; это научает нас истинному суждению о вещах настоящих. Многие из людей не имеет истинного понятия о здешних вещах; потому они и предаются скорби. Так помешавшиеся в уме страшатся того, что не страшно, часто боятся предметов несуществующих, убегают и от теней. Им подобны и те, которые страшатся потери имущества.