«Сия есть заповедь, да любите друг друга, как Я возлюбил вас». Видишь ли, что любовь к Богу тесно связана с нашею и соединена с нею как бы некоторою цепью? Потому–то (Христос) иногда говорит о двух заповедях, а иногда об одной — так как невозможно, получивши одну, не иметь и другой. Иногда Он говорит: в этом «утверждается закон и пророки» (Мф. 22:40); а иногда: «как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7:12). Также: «любовь есть исполнение закона» (Рим. 13:10). Это же говорит и здесь. Если пребывание (в Боге) зависит от любви, а любовь от исполнения заповедей, а заповедь состоит в том, чтобы мы любили друг друга, то, очевидно, пребывание в Боге зависит от нашей взаимной любви. И не просто говорит о любви, но указывает и образ любви: «как Я возлюбил вас». Затем снова показывает, что Он отходит не по ненависти, а по любви; и потому–то, говорит, вы особенно и должны были прославлять Меня, так как за вас Я полагаю душу Мою. Впрочем, Он нигде не говорит так, но выше — изображая доброго пастыря, а здесь — наставляя учеников и показывая как величие любви, так и то, каков Он. А почему Он везде превозносит любовь? Потому, что она есть признак учеников, она — утверждение добродетели. Потому–то и Павел так много говорит о ней, как истинный ученик Христов, узнавший ее по опыту. «Вы друзья Мои. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин. 15:14, 15). Как же он говорит: «многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить» (Ин. 16:12)? Словами: «все» и: «что слышал» Он внушает не другое что, но именно то, что Он не говорит ничего постороннего, но только слышанное от Отца. А так как преимущественным знаком дружбы считается то, когда сообщаются тайны, то вы, говорит, удостоены и этого общения. Когда же говорит: «все», то разумеет все, что им нужно было слышать. Потом выставляет и другой не малый знак дружбы. Какой же именно? «Не вы», говорит, «Меня избрали, а Я вас избрал» (ст. 16), то есть, Я искал вашей дружбы. И на этом не остановился; но еще говорит: «и поставил вас», то есть, насадил, «чтобы вы шли» (все еще продолжает сравнение с виноградною лозою), то есть, чтобы вы распространялись, «и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал». Если же плод пребудет, то тем более вы. Я не только, говорит, возлюбил вас, но и осыпал вас величайшими благодеяниями, распростирая ветви ваши по всей вселенной.

2. Видишь ли, сколько Он употребляет способов, чтобы выказать любовь? Он открыл тайны, Он первый искал их дружбы, Он даровал им великие блага, Он за них подвергся страданиям. Здесь же показывает, что Он и постоянно будет пребывать с ними; они будут приносить плод, а чтобы приносить плод, для этого необходимо иметь Его помощь. «Дабы, чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам» (ст. 16). Но ведь исполнять прошения — дело того, кого просят; как же исполняет Сын, когда просят Отца? Это — чтобы ты знал, что Сын не меньше Отца. «Сие заповедаю вам, да любите друг друга» (ст. 17), то есть, Я говорю не в укор. Что Я душу Мою полагаю, что Я предварил вас дружбою, но — для того, чтобы привести вас к дружеству. Потом, так как терпеть от большой части людей гонение и поношение — дело тяжелое и невыносимое, которое может повергнуть в уныние и душу возвышенную, то Христос приступает к этому предмету уже после того, как наперед сказал весьма многое. Предварительно Он смягчил их душу, а уже потом начинает говорить об этом и ясно показывает, что и это, равно как и все другое, как уже Он показал, совершается для их пользы.

Как прежде сказал, что не только не нужно скорбеть, а напротив нужно еще радоваться тому, что Он отходит к Отцу, — так как Он делает это не потому, что покидает их, а потому, что очень любит, — так и здесь показывает, что им должно радоваться, а не скорбеть. И смотри, как Он располагает к этому. Не сказал: знаю, что это прискорбно, но потерпите для Меня, так как вы и страдаете за Меня. Такая причина была еще недостаточна для их утешения; и потому, оставив ее, Он предлагает другую. Какую же именно? Ту, что это служит доказательством самой высокой добродетели и что следует скорбеть не о том, что вас будут теперь ненавидеть, а напротив тогда, когда бы вас стали любить. На это Он намекает словами: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое» (ст. 19). Значит, если бы вы были любимы, то это было бы явным знаком вашей поточности. Но так как, сказав это, Он не успел еще утешить их, то опять продолжает речь: «раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас» (ст. 20). Здесь показывает, что поэтому–то в особенности они будут (Его) подражателями. В самом деле, пока Христос был во плоти, брань велась против Него; а когда Он переселился, тогда настала брань против них. И так как они, будучи малочисленны, тревожились тем, что должны будут сражаться против такого множества, то Он ободряет их души, говоря, что потому–то особенно им и должно радоваться, что их будут ненавидеть. Чрез это, говорит, вы сделались соучастниками Мне в страданиях. Итак, вы не должны смущаться; вы не лучше Меня, потому что, как Я уже сказал, «раб не больше господина своего». Затем следует и третье утешение, именно то, что вместе с ними подвергается оскорблению и Отец. «Все то», говорит, «сделают за имя Мое, потому что не знают Пославшего Меня» (ст. 21), то есть, оскорбляют и Его. Далее, лишая врагов всякого извинения, а вместе предлагая и новое утешение, говорит: «Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха» (ст. 22). Этим показывает, что все действия врагов и в отношении к Нему, и в отношении к ним — несправедливы. Зачем же Ты привел нас к таким бедствиям? Ужели не предвидел брани и ненависти? Поэтому Он опять говорит: «ненавидящий Меня ненавидит и Отца моего» (ст. 23), — предвозвещая и здесь врагам не малое наказание. Так как они в свое оправдание ссылались на то, что гонят Его ради Отца, то этими словами Он отнял у них такое оправдание. Они не имеют никакого извинения. Преподав учение на словах, Я подтвердил его делами, согласно с законом Моисеевым, который всем повелел повиноваться тому, кто будет подобным образом говорить и действовать, кто будет и руководить к благочестию, и совершать величайшие чудеса. И не просто сказал Он: чудеса, но — «каких никто другой не делал» (ст. 24). Об этом и сами они свидетельствовали, когда говорили: «никогда не бывало такого явления в Израиле» (Мф. 9:33), и: «от века не слыхано, чтобы кто отверз очи слепорожденному» (Ин. 9:32). Таково же и чудо над Лазарем; таковы же и все другие чудеса, равно как и образ чудодействия, — все ново и необыкновенно. За что же, могли сказать, и Тебя и нас преследуют? «Как вы не от мира. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое» (ст. 19). Напоминает им слова, которые некогда сказал и братьям Своим; но тогда Он говорил осторожнее, чтобы не устрашить их, а теперь, напротив, открыл все. Из чего же видно, что нас ненавидят за это? Из того, что было со Мною. В каком, скажи Мне, слове или деле могли обвинить Меня? И однако ж они не приняли Меня. А чтобы это не было для нас изумительно, Он указал и причину, именно — злобу их; но и на этом не остановился, а приводит еще и пророка, показывая, что он издревле предвозвестил и сказал: «возненавидели меня без вины» (Пс. 68:5). Так поступает и Павел. Когда многие удивлялись, отчего не уверовали иудеи, — он приводит пророков, которые издревле предсказали об этом и сказали причину неверия, именно — их злобу и гордость. Что же? Если они не соблюдали Твоего слова, а потому не соблюдут и нашего; если они Тебя преследовали, а потому будут преследовать и нас; если они видели такие знамения, каких никто другой не совершил; если слышали такие слова, каких никто не говорил, и не получили никакой пользы; если они ненавидят Твоего Отца, а вместе с Ним и Тебя, — то для чего же, скажи, Ты нас вверг в среду их? Как возможно, чтобы мы были достойны веры? И кто из единоплеменников наших послушает нас?

3. Чтобы, помышляя об этом, они не смущались, смотри, какое Он предлагает утешение. «Когда приидет Утешитель, Которого Я пошлю, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне; а также и вы будете свидетельствовать, потому что вы сначала со Мною» (Ин. 15:26, 27). Он будет достоин веры, потому что Он — Дух истины. Потому–то и назвал Его не Духом Святым, а Духом истины. А слова: «Который от Отца исходит» — показывают, что Он знает все в точности. Так Христос и о самом Себе говорит: «Я знаю, откуда пришел и куда иду» (Ин. 8:14), рассуждая и здесь об истине. «Которого Я пошлю». Вот видишь, не один только Отец посылает, но и Сын. И вы тоже будете достойны веры, так как вы были со Мною, а не от других слышали. И апостолы, действительно, утверждались на этом, говоря: «которые с Ним ели и пили» (Деян. 10:41). А что это сказано не из лести, о том свидетельствует Дух. «Сие сказал Я вам, чтобы вы не соблазнились» (Ин. 16:1), — то есть, когда увидите, что многие не веруют, и когда сами вы подвергнетесь бедствиям. «Изгонят вас из синагог» (Ин. 16:2), потому что уже постановили, «чтобы, кто признает Его за Христа, того отлучать от синагоги» (Ин. 9:22). «Даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу» (Ин. 16:2). Будут домогаться вашей смерти, как бы дела благочестивого и богоугодного. Затем опять предлагает утешение. «Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня» (ст. 3). Достаточно для вашего утешения, что вы будете терпеть это за Меня и за Отца. Здесь опять напоминает им о блаженстве, о котором говорил в начале: «блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. 5:11, 12). «Я сказал вам сие для того, чтобы вы, когда придет то время, вспомнили» (это) (Ин. 16:4), а поэтому признаете верным и все прочее. Вам, конечно, уже нельзя будет сказать, что Я, льстя вам, говорил только приятное для вас, и что слова Мои были обман. Кто имел бы в виду обмануть, тот не стал бы и предсказывать нам неприятного. Для того Я предсказал об этих бедствиях, чтобы они нечаянным нашествием не смутили вас, а с другой стороны, и для того, чтобы не говорили, будто Я не предвидел, что они наступят. Итак вспоминайте, «что Я сказывал вам о том» (ст. 4). И действительно, иудеи, преследуя их, всегда прикрывались коварным предлогом, будто гонят их, как людей вредных. Но это не смущало учеников. Они уже наперед слышали и знали, за что они страдают, и эта причина могла вполне ободрить их. Потому–то Христос везде и выставляет ее, говоря: «не познали Меня», и: «сделают» за Меня, «за имя Мое» и за Отца (Ин. 15:21; 16:3), и: Я первый пострадал, и: отваживаются на это несправедливо.

4. Будем же и мы помышлять об этом во время искушений. Когда терпим что–либо от злых людей, то, взирая на Начальника нашего и Совершителя веры, будем представлять себе, что терпим за добродетель и за Него. Если станем помышлять об этом, то все будет легко и сносно. В самом деле, если каждый даже хвалится тем, когда страдает за возлюбленных, то будет ли чувствовать какую–либо скорбь тот, кто претерпит что–нибудь за Бога? Если Христос ради нас назвал славою то, что всего поноснее — крест, то тем более так должно думать нам. Если же мы можем столько презирать страдания, то тем более — богатство и любостяжание. Итак. Кода нам предстоит потерпеть что–нибудь неприятное, мы должны помышлять не только о трудах, но и о венцах. Как купцы думают не только о морях, но и о прибыли, так и нам должно помышлять о небе и о дерзновении к Богу. Если приятною представляется тебе любостяжательность, — подумай, что на это не соизволяет Христос, и она тотчас же покажется тебе противною. Опять, если тебе тяжело будет подать нищему, то ты не останавливайся мыслию на издержке, а тотчас же представь себе жатву от этого сеяния. И когда тебе трудно будет воздержаться от страстного вожделения к чужой жене, то подумай о венце за подвиг — и легко совершишь подвиг. Если и людской страх удерживает от постыдных дел, то тем более — любовь ко Христу.

Сурова добродетель, но будем представлять ее облеченною в величие будущих обетований. Люди с душою возвышенною находят ее и без этого, саму по себе, прекрасною, и потому стремятся к ней, живут добродетельно не из–за наград, а для угождения Богу, и высоко ценят целомудрие не для того, чтобы избежать наказания, а потому, что так повелел Бог. Если же кто более немощен, тот пусть представляет себе и награды. Так будем поступать и по отношению к милостыне: будем милосерды к единоплеменникам и не станем презирать гибнущих от голода. Не крайняя ли, в самом деле, несообразность в том, что мы сами сидим за трапезою в смехе и пресыщении, а между тем, проходя по улице и слыша, как другие плачут, не только не обращаем на их плач внимания, но еще негодуем на них и называем их обманщиками? Что ты говоришь, человек? Ужели из–за одного хлеба станет кто–нибудь обманывать? Да, скажешь ты. В таком случае, тем скорее нужно сжалиться над ним, тем скорее нужно избавить его от нужды. Если же ты не хочешь подать, — по крайней мере, не оскорбляй; если не хочешь спасти от потопления, — по крайней мере, не ввергай в пропасть. Подумай, как ты будешь умолять Бога о помощи, когда отвергаешь пришедшего к тебе нищего. «Какою», сказано, «мерою мерите, [такою] и вам будут мерить» (Мф. 7:2). Подумай, с каким сокрушением он отходит: голова его склонилась долу, он плачет, при нищете он получил еще новую рану от презрительного с ним обращения. Если и просить милостыню вы считаете крайним несчастьем, то подумай, какую бурю испытывает тот, кто просит, но не получает и еще отходит поруганным. Доколе мы будем уподобляться диким зверям и забывать самую природу из любостяжания? Многие вздыхают при этом, но я хочу, чтобы вы не теперь только, а всегда имели такое сострадание. Подумай о том дне, когда мы предстанем на суд Христов, когда будем просить о помиловании себя и Христос, поставив нищих пред лице всех, скажет нам, что из–за одного хлеба и одного овола вы возбудили такую бурю в этих душах. Что мы ответим? Чем оправдаемся? А что Он поставит их пред лице всех, это ты можешь узнать из Его слов: «так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне» (Мф. 25:45). Не они уже будут обращаться к нам с речью, а Бог будет обличать нас за них. Когда и богач увидел Лазаря, — Лазарь ничего не сказал ему, но говорил за него Авраам. Так будет и с нищими, которых мы презираем. Мы увидим их не в жалком виде, не с простертыми руками, но в состоянии покоя; а между тем сами явимся в их виде. И, о, если бы мы явились только в их виде, а не подверглись гораздо тягчайшему наказанию! Ведь богач не от крупиц только желал там насытиться, а томился в пламени, жестоко мучился и слышал: «ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь — злое» (Лк. 16:25). Итак, не будем считать богатство чем–нибудь великим. Оно приведет нас к мучению, если мы не будем внимательны; а если будем внимательны, то и бедность доставит нам и наслаждение, и покой. Если будем переносить ее с благодарностью, то и от грехов освободимся, и приобретем великое дерзновение пред Богом.

5. Итак, не будем всегда искать покоя, чтобы там насладиться покоем. Предпримем труды для добродетели, отсечем излишнее, не станем искать ничего большего, но все, что имеем, будем расточать на нуждающихся. Иначе, какое мы будем иметь оправдание, когда Бог обещает нам небо, а мы не подаем Ему и хлеба? Он возжигает для тебя солнце и предоставляет всю тварь в твое служение; а ты не даешь Ему и одежды и не хочешь разделить с Ним твоего крова? И что я говорю о солнце и о твари? Он предложил тебе тело и даровал честную кровь; а ты не даешь Ему и чаши воды? Но ты подал однажды? Да это — не милость; если ты не подаешь, пока имеешь, ты не все еще исполнил. Ведь и девы, у которых были светильники, имели елей, но не в достаточном количестве. И в том случае, если бы ты подавал от своего, тебе не следовало бы скупиться; но ты не подаешь принадлежащее Господу, — зачем же скряжничаешь? Хотите ли, я скажу причину такого бесчеловечия? Эти люди любостяжанием наживают имение и оттого скупы на милостыню. Кто привык так приобретать, тот не умеет издерживать. Как, в самом деле, тому, кто привык к хищничеству, расположить себя к противному? Как будет давать другому свое, кто берет чужое? И пес как скоро привык питаться мясом, уже не может охранять стада, почему пастухи и убивают такого рода псов. Чтобы и с нами не случилось того же, будем воздерживаться от такой пищи, — ведь и те питаются плотью, которые бывают причиною голодной смерти. Не видишь ли, как Бог сделал все для нас общим? Если же допустил иным быть в бедности, то и это для облегчения богатых, чтобы они, подавая бедным милостыню, могли освободиться от грехов. А ты и в этом отношении стал жесток и бесчеловечен. Отсюда видно, что, если бы и в большем ты имел такую же власть, то совершил бы множество убийств и отказал бы всем и в свете, и в жизни. Чтобы этого не случилось, (Бог) в богатстве положил предел твоей ненасытности. Если вам больно слышать это, то тем больнее мне видеть это на деле. Жизнь так коротка и все уже при дверях, так что на все нужно смотреть, как на короткий час. К чему тебе наполненные кладовые, множество слуг и управителей? Для чего бы не иметь тебе тысячи проповедников милосердия? Кладовая не издает никакого голоса, а еще привлекает к себе множество разбойников; а что сберегается для бедных, то взойдет к самому Богу, и усладит настоящую жизнь, и разрешит все грехи, и доставит славу у Бога и честь у людей. Зачем же ты не желаешь самому себе стольких благ? Ведь не столько бедным ты сделаешь добра, сколько самому себе, когда будешь им благотворить. Для них ты улучшишь настоящее состояние, а самому себе приготовишь будущую славу и дерзновение, которого и да сподобимся все мы, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки. Аминь.

БЕСЕДА 78

«Не говорил же сего вам сначала, потому что был с вами. А теперь иду к Пославшему Меня, и никто из вас не спрашивает Меня: куда идешь? Но от того, что Я сказал вам это, печалью исполнилось сердце ваше» (Ин. 16:4–6).

1. Печаль имеет свою пользу. — Против духоборцев. — 2. Что значит: обличить «о грехе, о правде, о суде». — 3. Различие ипостасей или лиц, равенство лиц. — Валентиниане, маркиониты, аномеи. — 4. Сила единения и согласия. — Превосходство человеколюбия. — Человеколюбие укрепляется молитвой, совершением св. таин, назиданиями церковными.

1. Велика сила печали, и много нам нужно мужества, чтобы с твердостью противостоять этой душевной болезни и, извлекая из ней пользу, — так как и в ней есть нечто полезное, — избегать всего излишнего. Именно, только тогда хорошо печалиться, когда мы, или другие, грешим; а когда мы впадаем в обыкновенные человеческие несчастья, тогда печаль бесполезна. Потому–то, когда печаль поразила и учеников, как людей еще несовершенных, — смотри, как исправляет их упреком. Прежде они обращались к Нему с множеством вопросов. Так и Петр говорил: «куда идешь?» (Ин. 13:36). И Фома: не знаем, куда идешь, «и как можем знать путь?» И Филипп: «покажи нам Отца Твоего» (Ин. 14:5, 8). А теперь, услышав, что «изгонят вас из синагог», что «возненавидят» (Лк. 6:22) вас и что «всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу» (Ин. 16:2), так пали духом, что даже объяты были немотою и уже ничего Ему не говорят. Вот в этом Он и укоряет их, говоря: «не говорил же сего вам сначала, потому что был с вами. А теперь иду к Пославшему Меня, и никто из вас не спрашивает Меня: куда идешь? Но от того, что Я сказал вам это, печалью исполнилось сердце ваше». Действительно, опасна неумеренная печаль; опасна и может довести до смерти; потому и Павел говорил: «дабы он не был поглощен чрезмерною печалью» (2 Кор. 2:7). «Не говорил же сего вам сначала», говорит. Почему же не сказал сначала? Чтобы не сказал кто, что Он говорил по заключению из многократных прежних случаев. Зачем же приступает Он к столь трудному делу? Я знал, говорит Он, это и сначала, и не говорил вам не по незнанию, но потому, что «был с вами». Опять и это сказано человекообразно. Как бы так говорит: вы были в безопасности и вам можно было спрашивать всегда, когда вы хотели; вся война воздвигнута была против Меня, и потому излишне было говорить об этом сначала. Но ужели, действительно, Он этого не говорил? Не сказал ли Он, призвав двенадцать (учеников): «поведут вас к правителям и царям за Меня», «и в синагогах своих будут бить вас» (Мф. 10:18, 17)? Как же теперь говорит: «Не говорил сначала»? Тогда Он предсказывал только удары и ведение на суд, а не то, что их смерть будет казаться столь вожделенною, что убиение их станут даже считать за служение Богу. А между тем, это особенно и могло устрашить их, что их будут судить, как нечестивцев и людей вредных. К этому нужно прибавить и то, что там Он говорил о страданиях, которые они должны были претерпеть от язычников; а здесь с особенною силою сказал еще и о гонениях иудейских, и показал, что они уже при дверях. «А теперь иду к Пославшему Меня, и никто из вас не спрашивает Меня: куда идешь? Но от того, что Я сказал вам это, печалью исполнилось сердце ваше». Не малое они получили и отсюда утешение, узнав, что Ему известна чрезмерность их скорби. Они были в крайнем смущении от страха разлуки с Ним и от ожидания имеющих постигнуть их бедствий, так как не знали, будут ли в силах мужественно перенести их. Но почему Он не сказал им об этом после, когда они уже удостоились Духа? Чтобы ты знал, что они были весьма добродетельны. Если, не удостоившись еще Духа, они не отпали, несмотря на то, что погружены были в скорбь, то подумай, какими имели быть они, сподобившись благодати. Если бы они тогда услышали и перенесли, мы все приписали бы Духу; а теперь это всецело — плод их души и ясное доказательство любви ко Христу, проистекавшей из одного их сердца. «Но Я истину говорю вам» (ст. 7). Смотри, как Он опять утешает их. Не то, говорит, Я возвещаю вам, что приятно для вас; но, хотя вы и крайне печалитесь, однако надобно выслушать полезное. Вам хотелось бы, чтобы Я остался, но полезно — иное. А кто заботится, тому свойственно не щадить друзей, когда дело идет о их пользе, и не отвлекать их от того, что для них выгодно. «Если Я не пойду, Утешитель не приидет». Что скажут здесь не имеющие надлежащего понятия о Духе? Ужели лучше, чтобы отошел Господь и пришел раб? Видишь ли, как велико достоинство Духа? «А если пойду, то пошлю Его к вам». Какая же отсюда польза? «И Он, придя, обличит мир» (ст. 8), то есть, если Он придет, враги, поступая так, не останутся без наказания. Конечно, и того, что уже сделано, достаточно, чтобы заградить им уста; но когда и чрез Него явлены будут те же дела, когда и учение будет предложено совершеннейшее, и чудеса совершены еще большие, тогда они гораздо более подвергнутся осуждению, так как будут видеть, что все это совершается во имя Мое, чем еще очевиднее доказывается воскресение. Теперь они могут еще говорить: Он сын тектона, мы знаем Его отца и матерь; но когда увидят, что смерть разрушается, зло истребляется, исправляются недостатки природы, прогоняются демоны, — когда увидят неизреченное подаяние Духа и что все это делается чрез призывание Меня, — что они скажут тогда? Свидетельствовал о Мне и Отец; свидетельствовать будет и Дух. Он уже свидетельствовал и в начале; но будет свидетельствовать и теперь.

2. Выражение: «обличит о грехе» значит — отнимет у них всякое оправдание и покажет, что их преступление непростительно. «И о правде, что Я иду к Отцу Моему, и уже не увидите Меня» (ст. 10), — то есть, что Я вел жизнь безукоризненную; а доказательство этому в том, что Я иду ко Отцу. Так как они всегда в обвинение Его говорили, что Он не от Бога, и потому называли Его грешником и беззаконником, то Он говорит, что (Дух) отнимет у них и этот предлог к обвинению. В самом деле, если потому являюсь Я беззаконником, что они думают, будто Я не от Бога, то, когда Дух покажет, что Я отошел к Богу, и — не на время, но с тем, чтобы пребывать там (это именно и значат слова: «уже не увидите Меня»), — что скажут они тогда? Смотри, как этими двумя (изречениями) опровергается их злое предположение. Ведь и творить чудеса несвойственно грешнику. Потому что грешник не может творить чудес; и всегда быть у бога также несвойственно грешнику. Следовательно, вы уже не можете говорить, что Он грешник, что Он не от Бога. «О суде же, что князь мира осужден» (ст. 11). Здесь опять возобновляет речь о правде, так как Он победил противника. Если бы Он был грешником, то не победил бы, потому что этого не мог сделать никто даже из людей праведных. А что (диавол) осужден чрез Меня, это узнают те, которые впоследствии будут попирать его и ясно увидят Мое воскресение, которое служит знаком его осуждения, так как он не мог удержать Меня. Значит, и то, что говорили, будто Я беса имею и будто Я обманщик, — и это окажется тогда ложным. Я не победил бы его, если бы Я был повинен греху. Теперь же он осужден и низвержен. «Еще многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить» (ст. 12). Значит, лучше Мне отойти, если вы в состоянии будете разуметь тогда, когда Я отойду. Что же? Разве Дух больше Тебя, что теперь мы не можем уразуметь, а Он даст нам возможность уразуметь? Ужели Его действие сильнее и совершеннее? Нет; и Он будет говорить Мое. Поэтому и прибавляет: «не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам. Он прославит Меня, потому что от Моего возьмет и возвестит вам. Все, что имеет Отец, есть Мое» (ст. 13–15). Так как Он сказал, что Дух вас научит и воспомянет, и утешит вас в скорбях, — чего сам Он не сделал, — и что лучше Мне отойти, а Ему придти, что теперь вы не можете разуметь, а тогда будете иметь эту возможность, и что Он наставит на всякую истину, — то, чтобы, слыша это, они не подумали, что Дух больше, и не впали в крайнюю глубину нечестия, Он говорит: «от Моего возьмет», то есть, что говорил Я, то и Он будет говорить. А словами: ничего не будет от Себя — дает разуметь, что Дух не будет говорить ничего противного, ничего отличного, сравнительно с Моим. Следовательно, как говоря о самом Себе: «говорю не от Себя» (Ин. 14:10), разумеет то, что Он не говорит ничего, не принадлежащего Отцу, ничего такого, что было бы отлично и чуждо, так точно и о Духе. А выражение: «от Моего» значит: из того, что Я знаю, от Моего знания. Одно знание у Меня и у Духа. «И будущее возвестит вам». Этим Он ободрил их души, так как ни к чему столько не склонен человеческий род, как к знанию будущего. Об этом они постоянно спрашивали Его: «куда идешь»? Какой это путь? Итак, чтобы избавить их и от этой заботы, Он говорит, что предвозвестит вам все, чтобы ничто не постигло вас нечаянно. «Он прославит Меня». Чем? Тем, что во имя Мое совершит знамения. И так как ученики, по пришествии Духа, имели совершить большие чудеса, — то, чтобы опять выставить равночестие (с Духом), Христос говорит: «Он прославит Меня». Но о какой говорит Он всякой истине, когда свидетельствует, что наставит нас «на всякую истину»? Сам (Христос) часто не говорил о Себе ничего великого и явно не отступал от закона, и потому что был облечен плотью, и для того, чтобы не подумали, что Он говорит сам о Себе, и потому, что апостолы еще не ясно знали о Его воскресении и были еще несовершенны, а также и по причине иудеев, чтобы не дать им повода думать, будто они наказывают Его, как законопреступника. Когда же впоследствии ученики отделились от иудеев, и иудеи были уже отвергнуты, когда многие имели уверовать и получить отпущение грехов, когда уже другие говорили о Нем, а не сам Он о Себе, — тогда справедливо было сказано великое. Не Моему, значить, неведению, говорит (Христос), надобно приписать то, что Я не сказал всего, что следовало сказать, но — немощи слушателей. Поэтому, сказав: «наставит на всякую истину», прибавил: «не от Себя говорить будет». А что Дух не нуждается в научении — послушай, что говорит Павел: «так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия» (1 Кор. 2:11). Следовательно, как дух человека знает не по научению от другого, так и Дух Святой. «От Моего возьмет», то есть, будет говорить согласно с Моим (словом). «Все, что имеет Отец, есть Мое» (ст. 15). Если же Отчее — Мое, а Дух будет говорить от принадлежащего Отцу, то, значит, Он будет говорить от Моего.