В порядке сего сказания должны быть примечены: случай союза (22), предмет союза (23 — 26), обряды союза (27 — 32) и последовавшие за сим обстоятельства жизни Авраама (33. 34).

С тобою Бог во всем. Вообще, сии слова означают то, что Авимелех видит Авраама под особенным покровительством Божия Промысла.

По связи с последующими они должны заключать в себе случай или причину, почему Авимелех ищет союза с Авраамом. В сем особенном отношении они могут быть изъясняемы из особенного знамения Божия о Аврааме благоволения, явленного в Исааке. Авимелех мог знать, сколь чудесным образом и с какими обетованиями Бог даровал Аврааму наследника, и, покорствуя воле Промысла, поспешал утвердиться в благоволении предопределенного обладателя земли Ханаанской. Потому‑то и желал он союза потомственного (23).

Что ты не обидишь и проч. Буквально с еврейского: если ты солжешь мне, или сыну моему, или внуку моему и проч. Речь сия, по свойству еврейского языка, не окончена. По некоторой благородной скромности здесь умолчена угроза или призывание Божия мщения.

То же благорасположение, которое я оказал тебе (см. XX. 14— 16), ты окажешь мне и земле сей. Требуемое Авимелехом в предлагаемом союзе есть вообще верность и безопасность.

Но когда в союз с Авраамом вводятся и подданные, и потомки Авимелеха, то каким образом согласить с сим союзом то, что земля Филистимская, которая не была собственно и Хананейская, причислена после к наследию потомков Авраама (Ис. Нав. XIII. 1.2)?

Не упоминая о том, что сие сделано по воле того самого Бога, под покровом которого заключен был союз Авимелеха и Авраама и который в случае недостоинства одной стороны властен был оный расторгнуть, можем разрешить предложенное недоумение тем, что филистимляне сами нарушили союз Авраамов, во дни Исаака (Быт. XXVI. 14. 15); и хотя с сим последним заключили они новый союз, но в сем о потомстве уже не упоминается (XXVI. 28, 29); и что в числе филистимских городов, Промыслом предоставленных израильтянам, нет Герара (Ис. Нав. XIII. 3. 4. XV. 45. 47). Могло статься, что он пал еще до времен Моисея.

При сем Авраам жаловался Авимелеху о кладезе вод. Сколь тяжкую обиду составляет отнятие кладезя, о том должно судить по свойству страны Аравийской, которая, по свидетельству Диодора (Lib. XIX), совсем непроходима для тех, которые не заготовили для себя кладезей. Однако Авраам покрывал сию обиду терпением и теперь, при случае, открывает ее только для того, чтобы неприкосновенность своего кладезя поставить условием союза.

Я не знал и проч. Сим извинением Авимелех показывает, что удовлетворение по сей жалобе Авраама он приемлет в условия союза.

Тогда Авраам взял мелкого и крупного скота и дал Авимелеху. Дары, когда не взаимны, по обычаю древних, означают подчинение или уважение к высшему (1 Цар. IX. 7. X. 27. XVI. 20). Итак, Авраам являет глубокое смирение, давая в знак верности дары Авимелеху, тогда как сей прежде изъявил нужду в его союзе и тогда как сам он, по обетованию Божию, мог считать себя независимым владыкою земли, в которой обитал. Так, истинные рабы Божии не предвосхищают с жадностью и того, что дарует Бог и что уступают человеки.

Семь агниц сих возьми от руки моей, чтобы они были мне во свидетельство, что я выкопал этот колодезь. Агницы, конечно, служили не свидетельством довода о самом деле, но свидетельством выражения о искренности уверения Авраамова и о принятии сего уверения Авимелехом. Тогда как не был еще в употреблении, свойственном нашим временам, язык письмен, и между тем чувствовали, что нужен язык более прочный, нежели язык звуков и слов, язык вещей, с которым по произволу сопрягали мысли и чувствования, принимаем был с такою же доверенностью, как ныне язык письмен. Отсюда холм свидетель (XXXI. 46. 47), отсюда агницы во свидетельство. Впрочем, сии последние у Авраама могли иметь и другое назначение — благопристойный выкуп кладезя.

Беэр–шава. Кладезь клятвы. Спрашивают, каким образом тот же кладезь получил то же имя после от Исаака (XXVI. 33), если сие имя дано уже было Авраамом? Сие разрешается историею Исаака, где сказано, что он снова искапывал кладези отца своего и в другой раз давал им прежние имена (XXVI. 18).

И насадил Авраам при Беэр–шаве рощу. Роща сия насаждена или как место успокоения от зноя страны, почему Авраам и прежде обитал при дубраве (XVIII. 1, 4, 8), или как место богослужения, ибо в древности алтари, посвященные памятники нередко созидались при дубравах (Быт. XII. 6. 7. XIII. 18. Иис. XXIV. 26), доколе злоупотребление не сделало таковых мест богослужения ненавистными Богу. Избрание же для богослужения уединенных и осененных древами мест основаться могло на том, что сии места казались тем более чистыми на земле и достойными Божества, чем менее прикосновенны были для человеков; или на сей всеобщей мысли, что богослужение должно быть таинственно.

И призвал там имя Господа. То есть торжественным богослужением принес Богу благодарение за дарованную себе от соседей безопасность.