Связав. Должно думать, что более по обряду жертвенному, нежели по нужде. Исаак был в такой крепости, а Авраам в такой старости, что первый не иначе мог быть связан последним к закланию, как разве по собственному его согласию.

Авраам! Авраам! Призывание поспешности. Оно показывает, что Авраам удержан был пред самым совершением рокового удара. Итак, в сердце Авраама жертвоприношение было уже совершено.

Теперь я знаю и проч. Познавание, приписываемое Богу на языке Св. Писания, не предполагает в Нем никакого предшествовавшего неведения. Так говорит Давид: испытай меня Боже и узнай сердце мое (Пс. CXXXVIII. 23), и говорит сие непосредственно после того, как изобразил всеведение и вездеприсутствие Божие. Как Бог, по высочайшей чистоте существа Своего, положительным образом ведает единое благо, а зло удаляет как от всеблагой воли Своей, равно и от всеобъемлющего ума Своего (Лк. XIII. 27), то когда Он человека посредством сильного и деятельного искушения очищает, возвышает, утверждает во благе и соединяет с Собою, тогда можно сказать, что Он познает человека. Так знал Он Моисея по имени (Исх. XXXIII. 17). Так познал Авраама в жертвоприношении сына. «Ты прошел, — глаголет Он, — многие искушения [27], но которые только постепенно развивали и возращали посеянное в тебе семя страха Божия и веры; теперь оно принесло зрелый плод: ты достиг твоего назначения; ты явился таким, каким предуведен; ты пришел теперь в меру вечного познания. Теперь Я знаю.

Боишься. Страх здесь разумеется не рабский, который изгоняется любовию (1 Ин. IV. 18.), но чистый, который пребывает в век (Пс. XVIII. 10).

Один овен. Вместо»ΤΠΝ один в нынешнем тексте еврейском читается»ΊΠΝ, что, как думают, значит назади. Но в сем значении надлежало бы сказать *Т)П2Ч; и как Авраам мог видеть овна, который был у него назади? Из сего видно, что истинное чтение есть первое из сих, которое находится в текстах самаритянском, семидесяти толковников и вообще у древних.

В чаще. Сие значение, под разными словами, дают слову»J1D большею частию древние переводчики и сами семьдесят толковников в книге Исаии (IX. 18). По сему перевод их. в настоящем месте: εν φυτω σαβεκ, в котором слово савек принято за название некоторого растения, доверия не заслуживает.

Взял овна. Евреи говорят, что сей овен создан и уготован для сего жертвоприношения в шестой день мира. Или очень баснословно, или очень таинственно!

Христианские законники вопрошают: какое Авраам имел право принести в жертву овна, ему не принадлежащего? На сие должно сказать, что при виде овна он почувствовал истину своего нечаянного предсказания: Бог смотрит для Себя агнца, и принял жертву от Бога, чтобы принести Богу.

Иегова–ире. То есть Иегова усмотрит. Наименование сие взято из прежних слов Авраама к Исааку: Бог усмотрит для Себя агнца, которые слова имели сколько непредвиденное, столько и радостное событие. Имена, особенно мест, у евреев нередко состоят из нескольких слов (Быт. XXVIII. 19. Исх. XVII. 15).

По сему и ныне говорится. Моисей приводит здесь пословицу своего времени с двоякою пользою: сохранившаяся пословица свидетельствует о древнем происшествии; древнее происшествие вразумляет о глубоком значении пословицы.

На горе Иеговы усмотрится. Проще: когда придешь на гору, куда призывает Господь, там видно будет. Таковая пословица приличествует тем случаям, в которых искушение кажется непрестанно возрастающим, и человек, желая исполнить волю Божию, приближается к очевидной опасности. В сих случаях знающие пример Авраама должны говорить себе: восходи с доверенностью на тору искушения по пути, указанному Богом, и не заботься прежде времени о своей безопасности; когда достигнешь самого верха горы и готов будешь пожертвовать самою кровью, и тогда еще Господу будет время явить тебе Свою милость и сотворить со искушением и избытие: Он призрит на твою веру и послушание, и ты узришь Его спасение.

Мною клянусь. Силу и основание сей клятвы апостол изъяснил в Послании к Евреям (VI. 13 — 20). Подобно сему Бог клянется именем Своим великим (Иер. XLIV. 26), душою Своею (Иер. LI. 14), святынею Своею (Am. IV. 2).

Благословляя благословлю тебя, и умножая умножу семя твое и проч. Теперь все прежние многочастные благословения и обетования, совокупно и с усугублением, льются на главу Патриарха.

Как звезды небесные и как песок на брегу моря. Отцы примечают здесь два семени: небесное и земное. В постепенном раскрытии обетований прежде показано было Аврааму земное (XIII. 16.), потом небесное: посмотри на небо и проч. (XV. 5). Так и в событии обетований сперва явились чада Авраамовы земные, по плоти; потом чада по духу — небесные.