Яко непрестанную имам о тебе память в молитвах моих. «Говорит: непрестанную имею память, — и не просто, но: в молитвах моих; то есть это входит в молитву мою; во всякое время, непрестанно исполняю это: ибо это выражают слова: день и ночь» (святой Златоуст). В молитве память — память священная, Богом освящаемою почитаемая, и, следовательно, в дело содевания спасения входящая. Истинные богочтецы ничего несогласного с благоговеинством пред Богом не допускают, ничего такого, с чем в чистой совести не могли бы они предстать Богу в молитвах своих. Такова была и Апостолова память о святом Тимофее,— чистая, святая, ничего плотского не имевшая.

Стих 4. Желая видети тя, поминая слезы твоя, да радости исполнюся.

Предмет молитвы — увидеть святого Тимофея, потому что это было очень желательно, επιποθων, — пламенно сего желая. «День и ночь, говорит, молю Бога, да исполнит Он мое пламенное желание увидеть тебя» (блаженный Феофилакт). «Видишь ли пламенную привязанность? Видишь ли преизбыток любви?» (святой Златоуст). Может быть, это желание видеть выставлено здесь в удостоверение, что если он не возвратился в Ефес к нему, то причина этому не охлаждение любви, а течение обстоятельств, не зависящих от его воли. Святой Златоуст говорит: «заметь, как он в самом начале оправдывается пред ним, что сам не пришел видеться с ним; ибо слова: дондеже прииду — и еще: уповаю прийти к тебе скоро (ср.: 1 Тим. 4, 13; 3, 14) — заставляли ожидать скорого его прибытия. Посему он тотчас же оправдывается. Впрочем, не говорит вдруг о причине, почему не пришел, дабы не слишком опечалить его,—причиною же было то, что он задержан был кесарем (Нероном),— но уже в конце, когда приглашал его к себе, открыл ее. В начале же не опечаливает его, а высказывает желание видеть его». Словами: желая видети тя,— он наводит его на помышление: «мог ли бы я сам себя произвольно лишить себя удовольствия видеть тебя, если б я имел возможность прийти к тебе?» (блаженный Феофилакт).

Поминая слезы твоя. Желательно было Апостолу видеть его не по своей только любви к нему, но и по его любви к себе, которую он явил тем, что проливал слезы, вероятно, когда, оставляя его, Апостол прощался с ним. «Апостол показывает здесь, что делает это (молится увидеть его) не просто, и не без причины, а: поминая, - говорит, слезы твоя. Разлучаясь с Павлом, он, вероятно, плакал и рыдал больше дитяти, отнимаемого от сосцов кормилицы и от молока» (святой Златоуст). Поминая об этом, Апостол как бы говорит ему: желаю видеть тебя, любя тебя. «Но если б я был и крайне бесчувствен, жесток и бесчеловечен, и тогда не мог бы не иметь такого желания; ибо припоминаемые мною слезы твои могли бы смягчить меня» (святой Златоуст).

Почему, когда вслед за сим говорит Апостол: да радости исполнюся,— вместе подает мысль: чтоб и твои осушить слезы. Слезы святого Тимофея не могли не отозваться глубокою печалию о разлучении и в сердце святого Павла. Отсюда естественно как желание свидеться, так и предчувствие радости от того в обоих. Амвросиаст пишет: «Апостол уверяет, что много помнит о Тимофее и жаждет видеть его по причине воспоминания о слезах его, которые он по любви к Апостолу проливал, когда тот, как само собою разумеется, отходил от него. Не без причины потому желает он видеть того, кто столько любит его, чтоб исполниться радостию от обоюдного обрадования».

Всем этим Апостол засвидетельствовал свою к святому Тимофею претеплую отеческую любовь.

бб) Похвала ему и роду его за веру (1, 5)

Глава 1, стих 5. Воспоминание приемля о сущей в тебе нелицемерней вере, яже вселися прежде в бабу твою Лоиду и в матерь твою Евникию: известен же есмь, яко и в тебе.

Изъявлением своей любви к Тимофею святой Павел обновил и его любовь к себе и, тем разогрев сердце его, сделал его готовым ко вмещению уроков, как разогретый воск готов бывает к принятию печатей. Теперь готовит руку для принятия сих уроков, восставляя силу веры его напоминанием о ней, как она есть в нем и в роде его.

Поминая, сказал, слезы твоя,— желаю увидеть тебя еще и молюсь о том. Но слезы естественное дело; все же естественное в духовных отношениях теряет силу, если не освящается верою; и только это освящение облекает его условным некиим значением. Посему Апостол тотчас и прибавляет: воспоминание приемля о сущей в тебе нелицемерней вере. «Не за слезы только (желаю видеть тебя), но и за веру, так как ты служитель истины, и нет в тебе лицемерия» (святой Златоуст). «И веселит меня преимущественно искренность твоей веры» (блаженный Феодорит). Предыдущие слова оживляли в душе святого Тимофея чувства и расположения, обычные у долго живших вместе и сроднившихся; напоминание о вере дает им другой тон и переносит в другую область,—отрешенную, трезвенствующую; а похвала вере,—яко искренней и нелицемерной,— не могла не восставить ревности по вере, из желания выдержать себя именно таким, каким похвален.

Чтобы в сильнейшее еще напряжение привесть эту ревность, Апостол напоминает и о вере рода Тимофеева. В тебе, говорит, живет вера, яже вселися прежде в бабу твою Лоиду и в матерь твою Евникию. «Ты, говорит, из такого дома, который издавна служит Христу. Издавна ты имеешь это благо; от прародителей ты принял нелицемерную веру» (святой Златоуст). Напоминание о духе и характере рода обязательно располагает родичей выдерживать сей дух и характер. Это и имел в виду Апостол, говоря так. «Похвальным напоминанием о предках он усиливает веру в своем ученике» (блаженный Феодорит). Так как «доблести предков, если мы подражаем им, принадлежат и нам, а если не подражаем, не имеют никакой силы, но еще служат к нашему осуждению» (святой Златоуст); то опасение, не отстать бы от рода и не посрамиться, естественно раздражило в святом Тимофее ревность о его доблести, то есть вере; особенно когда при этом выставляются такие лица, как бабушка и мать, одно имя которых, слышимое, разогревает сердце. Если вообще «ничто так не действенно, как домашний пример» (блаженный Феодорит), то пример бабушки и матери тем сильнее действует, чем нежнее влечет.

Известен же есмь, яко и в тебе. И ты не отстал от них, и в тебя давно вселилась вера. Известен, πεπεισμαι, — «не догадываюсь, но убежден и совершенно уверен» (святой Златоуст). Новое побуждение ревновать о вере. Ибо выходило, что если ты, после сего, ослабеешь в сей ревности, то будешь идти против себя, себе самому будешь изменником. Апостол и о своих прародителях помянул выше и теперь поминает о прародителях святого Тимофея, чтоб внушить: корень наш освящен верою; нам потому следует, принимая здравые соки из сего корня, цвести по роду сих соков. Или может быть слова его имеют такую же силу, какую в устах воинов такая речь: мы с тобою старые служаки.

вв) Напоминание о возгревании дара Апостольского преемства (1, 6)

Глава 1, стих 6. Еяже ради вины воспоминаю тебе возгревати дар Божий живущий в тебе возложением руку моею.