Стих 16. Бога исповедуют ведети, а делы отмещутся Его, мерзцы суще и непокориви, и на всякое дело благое неискусны.

Апостол здесь то же внушает, что и Спаситель заповедал: внемлите же от лживых пророк… От плод их познаете их (ср.: Мф. 7, 15–16). Хотите ли, говорит он, удостовериться, что учение прельщающих вас неверно, посмотрите, каковы они и как живут. Жизнь, не соответствующая учению, подрывает силу учения, обличая в учащих недостаток убеждения и, особенно, то, что учение их — не цель и суть их жизни, а средство. Святые Апостолы отличались всестороннею безукоризненностию жития, чистого и самоотверженного, — и это на первый раз не отталкивало от них, а потом и привлекало. Таковы всегда и всюду должны быть освященные лица. То верно, что и учители истины могут хромать в делах жизни; но и то несомненно, что ничто так не отталкивает от учения, как нехорошая жизнь учителей. У святого Павла цель слова была — отвратить от лжеучения, и как лжеучители представляли ему свою слабую сторону — в неисправности жизни и нрава, — то он этим воспользовался. Не будь этого, он и не коснулся бы сего, а иное что-либо указал бы в лжеучителях, что могло бы обличать лживость их учения. Уж он прежде указывал в них скверноприбыточество (см.: 1, 11); а теперь указывает нечто большее — лицедейство: Бога исповедуют ведети, а делы отмещутся Его.

тот образ выражения показывает, что Апостол бьет паче сущих от обрезания. Амвросиаст пишет: «хотя ко всем еретикам можно относить слова сии, но здесь Апостол говорит об иудеях, которые твердили о себе, что они одни знают Бога Авраамова. — Знают, но языком только, а делами отмещутся Его, как и Господь обличал их: аще чада Авраамля бысте были, дела Авраамля бысте творили (Ин. 8, 39)». Блаженный Феодорит сводит это к предмету речи Апостола так: «они усиливаются выставить, что чтут Бога всяческих, но поступают прямо вопреки тому, что Ему угодно. Ибо закон ограничил Бог определенным временем; они же в оное время не исполняли закона, а когда кончилось время, крепко стоят за закон».

Не слушайте их. Не Бога они чтут. Бог у них только на языке, а в сердце у них совсем другое. Блаженный Иероним пишет: «те, у которых осквернены и ум, и совесть, Бога исповедуют ведети, а делы отмещутся Его, по слову Исаии-пророка: людие сии устами почитают Мене, сердце же их далече отстоит от Мене (ср.: Ис. 29, 13). Итак, как иной устами чтит, а сердцем далеко отстоит, так иной словом Бога исповедует, а делами отметается Его. Но кто делами отметается Бога, при устном исповедании Его, тот мерзок пред Богом; и, поелику не убеждается никакими основаниями истины, справедливо называется непокоривым и неверным. Отсюда происходит и то, что он на всякое дело благое неискусен. И то, что, будучи влеком естественною добротою, делает он доброго, не добро, будучи оскверняемо развращением ума его. Думают иные, что только тот отметается Бога, кто во время гонения, будучи схвачен язычниками, отрицается, что он христианин. Но вот Апостол утверждает, что Бога отметаются всем, что бы ни делал кто превратного. Христос есть премудрость, правда, истина, святость, мужество. Отметается Он, как премудрость, — немудростию, как правда, — неправдою, как истина, — ложью, как святость, — порочностию, как мужество, — малодушием. И вообще, сколько раз побеждаемы бываем мы страстями и грехами, столько раз и Бога отметаемся. Напротив, всякий раз, как делаем что доброго, исповедуем Бога. Не должно думать, что в день суда Сын Божий отвергнется только тех, кои отверглись Его во время мучения; но всеми делами, словами и помышлениями Христос или, будучи отвержен, отвержется, или, будучи исповедан, исповедует. Так всеми добрыми словами и делами свидетельствуется, что душа предана Христу».

3) Указание, чему и как следует учить верных, сообразуясь с их возрастом и состоянием (ст. 2, 1)

Неправо учащие, сказал выше Апостол (см.: 1, 11, учат, яже не подобает; а ты, говорит он, обращаясь к Титу, учи, яже подобает (2, 1). И тотчас указывает, что именно кому подобает говорить. Не все обнимает, а берет во внимание только: старцев и стариц (см: 2. 2–3), б) юниц и юношей (см.: 2, 4–6), г) рабов (см.: 2, 9 — 10) и: е) гражданские добродетели (см.: 3, 1–2). Между же сими наставлениями вставляет: в) напоминание, чтоб учащий сам во всем подавал пример (см.: 2, 7–8) и учимым внушал, что: д) затем и все домостроительство в Христе Иисусе, чтоб верующие, отвергшись нечестия и мирских похотей, жили целомудренно, свято и благочестно, бывая ревнителями добрых дел в блаженном уповании (см.: 2, 11–15), ж) затем и благодать Святаго Духа, чтоб претворять нас из недобрых в добрых (см.: 3, 3–7) и: з) заключает: вот чему учи, а буиих стязаний чуждайся и еретиков отгоняй прочь (см.: 3, 8—11). — Три раза повторяет Апостол: учи быть добрыми (см.: 2, 1, 15; 3, 8); три раза внушает: чтоб ни об учении нашем, ни о нас никто не имел основания сказать что-либо укорное (см.: 2, 5, 10, 15). Этим он определяет предмет и цель Послания. Можно потому предположить, что критяне, приняв веру, не заботились жить по вере, а жили по прежним обычаям, — иудеи — иудейским, язычники — языческим, проводя между тем время в распущении басней суеверия и в пустых и бесполезных состязаниях. К исправлению этих неисправностей главным образом направляет Апостол труды святого Тита, и после него епископов, поставление которых по городам считает самым верным средством к достижению сей цели. Такова сущность всего Послания.

Глава 2, стих 1. Ты же глаголи, яже подобает здравому учению.

«Да не смущают тебя, говорит Апостол, учащие противному; ты, по обычаю, преподавай Божественные наставления» (блаженный Феодорит). «Ты ради этого не умолкай; хотя бы они и не принимали (наставлений), ты исполняй свое дело; хотя бы они и не убеждались, ты увещевай и советуй» (святой Златоуст).

Но, кажется, Апостол этим желает показать, куда должно направлять труд учения. Суесловцы распространяют басни; ты же, им заградив уста, а своих строго обличив, затем не вдавайся в споры, а все внимание обрати на то, чтоб преподавать здравое учение: глаголи, яже подобает здравому учению, — что сообразно с здравым учением, чего требует здравое учение или, — в чем сущность здравого учения. Здравое учение есть не только то, которое преподает истинное познание о Боге (см.: Амвросиаст) и нашем к Нему отношении, и паче о воссоединении с Ним падших, но и то, которое не довольствуется пребывать одним голым учением, а вместе с тем требует и жизни, сообразной с учением, и более налегает на исправление нравов, устраняясь от всяких бесполезных споров и состязаний. Ты, говорит толкуй более о том, чтоб жили хорошо: да пекутся добрым делом прилежати веровавшии Богу (3, 8). В чем же — эта добрая жизнь и добронравие верующих?

а) В чем добронравие старцев и стариц? (Ст. 2, 2–4)

Глава 2, стих 2. Старцем трезвенным быти, честным, целомудренным, здравствующим верою, любовию, терпением.

Старец здесь не пресвитер, а престарелый летами. Сему престарелому подобает быть, во-первых, трезвенным. Трезвенность или трезвение есть трудом и опытом стяжанное внимание ума к тому, что происходит внутри, и к тому, как текут дела вовне, то и другое пред лицем Божиим, — внимание, сопровождаемое бодренностию, неослабным напряжением сил, в готовности ко всякому должному делу. Как кормчий на корабле зорко смотрит и вперед, и по сторонам, чтоб как должно направлять корабль, так и трезвенный острозорок ко всему, что внутри и вовне, чтоб как должно направлять свою духовную жизнь. Трезвение установляется не вдруг, а долгим трудом, и уже после того, как улягутся страсти. Как у старцев и естественно улегаются многие страсти, то и порядок естества требует, чтоб они были трезвенны. Однако ж это не всегда бывает; не бывает, коль скоро предшествовавшая жизнь не была исправною. Потому в сей заповеди, старцам, скрыта заповедь и мужам — упражняться в трезвении, чтоб в старости эту добродетель иметь неотъемлемым качеством. Противоположно трезвенности невнимание к себе и делам своим, рассеяние мыслей, разленение и опущенность. Блаженный Феодорит пишет: трезвенность требует — «всегда бодрствовать и трезвиться и иметь приличное возрасту благоразумие». Святой Златоуст говорит: «и старость имеет недостатки; ей свойственны небрежность, леность, забывчивость, тупость и неподвижность. Посему Апостол и заповедует старцем трезвенным быти. Ибо человека в этом возрасте многое располагает быть не трезвенным, и наипаче то, о чем сказал я, то есть притупление всех чувств, медлительность и нелегкодвижность». Но кто себе внимает, тот всегда может быть трезвенным, то есть «бодренным и готовым на все должное» (блаженный Феофилакт).

Во-вторых, — быти честным, — «и по наружности благоприличным» (блаженный Феодорит). Трезвенность определяет внутреннее настроение старца, а честность — внешнее поведение. Так он должен себя держать, чтоб всех располагать к почтительности в отношении к себе. Этим заповедуется степенность, сдержанность и некая важность, в движениях, речах и всех делах.

В-третьих, — быти целомудренным. Святои Златоуст говорит: «под целомудренными он разумеет здесь рассудительных. Ибо целомудрием называется здравое состояние ума». Так и Экумений с Феофилактом. И премудрый Сирах пишет: коль есть красен сединам суд, и старейшим разумети совет! Коль красна старым премудрость и славным разумение и совет! (ср.: Сир. 25, 6–7). Но другие под целомудрием разумеют здесь чистоту от плотских грехов и похотливости. Иероним пишет: «целомудренными быть заповедует Апостол старцам, чтоб не предавались плотской похотливости в возрасте, который естественно чужд бывает ее, и чтоб при охладевшей для нее крови не служили соблазнительным примером для юношей». Ту же мысль можно видеть у блаженного Феодорита, который слово: целомудренным — толкует: «попечительным о доброй жизни». Не чужда она, можно полагать, и святого Златоуста; ибо, сказав вышеприведенное, он прибавляет: «есть, подлинно есть и между старцами люди неистовые». Экумений хотя и говорит: «нельзя думать, чтоб святой Павел требовал от старцев воздержания от похоти плотской, когда оно естественно в них уже предполагается»; но этим выражается только, сколько несообразна с старостию похотливость, а не то, чтоб она не одолевала и старых. И Премудрый говорит, что душе его отвратительна жизнь старика-прелюбодея, умаляющегося умом (см.: Сир. 25, 3–4). Бывают, выходит, и старцы похотливые. Похоть обессмысливает их и увлекает вслед себя. Потому недивно, что святой Павел и это имел в виду, заповедуя внушать старцам, чтоб были целомудренны.