Упование жизни вечной столь существенно в экономии (домостроительстве) спасения, что святой Павел, несмотря на то, что говорит о сем будто мимоходом, не счел излишним подтвердить его непререкаемыми доводами — истинностию Божиею и тем, что это входит в вечные планы Божии, говоря: юже обетова неложный Бог прежде лет вечных. Святой Златоуст говорит: «если Бог неложен, то несомненно исполнится то, что Он обетовал; если Он неложен, то не должно сомневаться, хотя бы это исполнилось после смерти. — И словами: прежде лет вечных — Апостол также доказывает достоверность обетования. Так, говорит, предопределено издревле. Не теперь за покаяние наше, но издревле предопределено это. То же говорит Апостол и в других местах, например: ихже предуведе, тех и предустави (ср.: Рим. 8, 29), означая наше благородство, — то, что не ныне, но издревле Бог возлюбил нас; а быть возлюбленными издревле и от начала — не маловажно». И все наши толковники под словами: прежде лет вечных — разумеют предвечное определение Божие. Другим кажется лучше разуметь под сим времена, предшествовавшие пришествию Христову, в кои чрез Пророков было изрекаемо такое обетование, начиная со времени падения прародителей. Но и эти обетования были изрекаемы не вновь, а потому, что так определено прежде всякого времени в Вечных Советах Божиих о бытии тварей. Мир вещественный не имеет в себе цели. Он — поприще и место, в коем положено образовываться разумным тварям для вечной жизни. Для сей жизни и создан человек; для нее и воссоздается в Господе Иисусе Христе. Так положено в Совете Божием предвечно. Мир же видимый преходящ. Он прейдет, как средство, когда достигнуто будет то, что им посредствуется. Когда духовные твари восприимут свое благообразие, тогда преображен будет и он, в соответствие — с ними, и отбросит настоящее, грубое и тленное свое состояние. Так вечная жизнь стоит в Советах Божиих, как исходное начало и конечная цель бытия всего сотворенного. Как невозможно солгатися Вечному Совету Божию, так невозможно не исполниться обетованию жизни вечной. Столь крепка основа упования ее!

Стих 3. Яви же во времена своя слово Свое, проповеданием, еже мне поручено бысть по повелению Спасителя нашего Бога.

Обетование жизни вечной было верно и непреложно, но до времени сокровенно в Боге. Пророки хотя возвещали о ней, но тоже прикровенно, давая способным прозревать ее как бы сквозь сень некую. Но в такой сокровенности и прикровенности оно не могло оставаться навсегда; потому что должно было быть принято ясною верою и усвоено точным исполнением условий к участию в нем. Однако ж необходимо должно было оставаться в таком виде известное время, чтоб люди промыслительными действиями Божиими достаточно приготовились к принятию его. «Для чего такое промедление? — спрашивает святой Златоуст и отвечает: — Из попечения об нас и для того, чтоб сделать это (явление сокровенного) благовременно. Что и выразил Апостол словами: яви же во времена своя. Во своя, — то есть в приличные, надлежащие, сообразные, подобно как и Пророк говорит: время сотворити Господеви (Пс. 118, 126)». У Бога всему свое время. Пришло время явить сокровенные Советы Свои, и явил. Но времена сии Он держит во Своей власти (см.: Деян. 1, 7), как и самое течение событий. И они от века определены и суть потому Божии.

Яви — и ясным, не прикровенным словом объявил, и самым делом устроил все, потребное для получения участия в сем обетовании. Почему слово сие указывает на все домостроительство спасения, совершенное Господом Иисусом Христом, в Коем и самый живот вечный.

Слово Свое — то слово, которым изрек и которым скрепил обетование в Предвечном Совете. Слово, τον λογον,— сие слово, то есть слово обетования, как и обычно говорится: дал слово, означая какое-либо обещание. Блаженный Феофилакт пишет: «что яви? слово, говорит, Свое, — то есть Евангелие: ибо Евангелие все объемлет, как то, что в настоящее время нам дано, как-то: благочестие, веру, истину, — так и то, что обещается в будущем веке, то есть жизнь вечную». Триипостасный Бог благоволил положить, чтобы для спасения нашего Сын Божий воплотился и, пострадав плотию и крестную понесши смерть, воскрес и вознесся на небеса, чтоб, седя одесную Отца, вечно ходатайствовать о нас, и на устроение спасения каждого послал Духа Святаго, благодатию Коего и спасаемся, причастниками бывая жизни вечной. Сие от века положенное явил теперь Бог и словом и делом. Подробнее об этом пишет святой Павел ниже в сем же Послании. Были, говорит, мы непотребны и погибельны: егда же благодать и человеколюбие явися Спаса нашего Бога… спасе нас банею пакибытия и обновления Духа Святаго… да оправдившеся благодатию Его, наследницы будем по упованию жизни вечныя (ср.: 3, 4–5, 7. То же и: 2, 11–13). Живот вечный в будущем приемлется в совершенстве; но зачинается и зреет здесь по законам воплощенного домостроительства. Почему явление слова обетования есть возвещение о воплощенном домостроительстве, принятие коего полною верою и с соответствующими трудами есть залог жизни вечной. Это выразил Апостол, указав на способ явления слова обетования.

Проповеданием. Господь Иисус Христос, совершив и устроив все потребное для получения живота вечного, послал Апостолов в мир с высоким проповеданием — звать всех к получению сего живота. Особая часть в сем труде отделена была на долю и святого Павла, — та, чтоб шел к язычникам и их призывал к участию в наследии обетования. Это поручение дал ему Сам Господь, лично явившись ему на пути в Дамаск и потом в храме Иерусалимском. Все сие и выразил здесь Апостол: проповеданием, еже мне поручено бысть по повелению Спасителя нашего Бога. Счел он нужным выставить сие, чтоб расположить критян к смиренному выслушанию его слова и исполнению его распоряжений: ибо они не знали его вполне. Святой Златоуст делает при словах такие наведения: «яви слово Свое, проповеданием, — то есть явно, с дерзновением; таково значение слова: проповедание. Как глашатай на зрелище провозглашает в присутствии всех, так и мы провозглашаем (по уверенности в истине) — и ничего не прибавляем, но говорим то, что сами слышали. Достоинство провозвестника состоит в том, чтобы сказать всем действительно бывшее, не прибавляя ничего и не убавляя. — Выражениями: еже мне поручено бысть — и: по повелению Спасителя — Апостол показывает свою достоверность, чтобы никто не противился, не отказывался, не огорчался. Я, говорит, получил повеление; почему ничего не властен (отменять или изменять). — Я исполняю повеление; а повеления не в нашей власти, но необходимо или исполнять их, или за неисполнение подвергнуться наказанию. То же выражает Апостол и в другом месте, когда говорит: нужда бо ми належит; горе же мне есть, аще не благовествую (ср.: 1 Кор. 9, 16)».

Слова: Спасителя нашего Бога — в настоящем месте относятся к Господу Иисусу Христу; ибо святой Павел лично от Него получил повеление проповедывать. Подобное выражение и в других местах прямо указывает на Господа Иисуса, как: ждуще блаженнаго упования и явления славы великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа (2, 13). А в иных слова: Бог Спас — употребляет святой Павел и о Боге Отце.

Стих 4. Титу присному чаду по общей вере: благодать, милость и мир от Бога Отца и Господа Иисуса Христа Спаса нашего.

Это — благожелательное слово привета, обычное святому Павлу. Присным (γνησιος; — подлинный, настоящий, истинный) чадом называет он Тита как потому, что сей последний им утвержден к вере и отрожден чрез него благодатию Святаго Духа во святом крещении, так и потому, что, однажды быв научен вере и жизни в духе ее, он неизменно хранил себя совершенно во всем согласным с святым Павлом в сем отношении, его ли лично что касалось или верующих, им руководимых. Как творения признаются подлинными порождениями известных писателей, когда они в точности соответствуют духу тех писателей, коим приписываются: так Тит указывал на святого Павла, как на своего духовного родителя, тем, что был совершенно одинаков с ним и в учении, и в образе действования. Блаженный Иероним пишет: «слово, мудрость и учение, коими Тит назидал Церкви Христовы, представляли его собственным сыном Апостола Павла». «Но возможно, — противополагает Экумений, — чтоб иной был чадом его, будучи просвещен и крещен им, но перестал быть чадом истинным, начав грешить». «Ибо, — поясняет Феофилакт, — в таком случае он делался недостойным именоваться чадом такого отца». «Посему, — заключает Феодорит, — сказанное: присному чаду, — дает видеть добродетель блаженного Тита». Приукрасим все сии речи словом святого Златоуста: «присному — истинному — чаду, говорит; ибо могут быть и не истинные сыны, как, например, тот, о котором он говорит: аще некий брат именуем будет блудник, или лихоимец, или идолослужитель, или досадитель, или пияница, с таковым ниже ясти (ср.: 1 Кор. 5, 11). Вот также сын, но не истинный; он — сын, потому что некогда принял благодать и возрожден, но не истинный, потому что недостоин своего отца и добровольно предал себя другому властителю. У плотских детей истинность и неистинность зависит от рождающей и рождающего; а здесь не так, но от произволения. Здесь можно и тому, кто был истинным сыном, не остаться истинным, и не истинному сделаться истинным; потому что это заключается не в естественной необходимости, но в свободном произволении, от чего и происходят частые изменения».

В том же смысле, то есть чтоб показать единство духа Титова с своим, приложил Апостол и слова: по общей вере. Они показывают и то, что Тит чадо не по плоти, а по духу, — по вере; но преимущественно то дают разуметь, что по вере, или по духу веры, у Тита ничего нет особенного против святого Павла: все у них обще; что есть у святого Павла, то и у Тита; ничто от него не скрыто, и ничто из переданного ему не отвергнуто им и не изменено. В этом и главное доказательство того, что он — присное чадо. «Что ты — чадо мое, говорит как бы Апостол, причина тому и доказательство — общая вера. Хвалит Тита, сказывая, что и сам ничего не имеет более его по делу веры» (Экумений). Единство крови указывает на плотское сыновство; а единство веры — на духовное.

Помянул же здесь святой Павел о таком близком с собою родстве святого Тита, чтоб внушить Титу — продолжать жить и действовать все в том же духе, а критянам — слушаться его, как самого святого Павла.

«Наконец это предисловие Послания и Апостолово Титу приветствие завершается таким благожеланием: благодать и прочее» (блаженный Иероним). Того же самого желает Апостол в приветствиях своих и всем верующим, как видно из других его Посланий. Но если для верующих необходимы сии дары Божии, то насколько необходимее они для поставленного заводить должные порядки среди верующих и руководить их по пути спасения, — в каковом положении находился тогда святой Тит! «Ему, как и всякому епископу, паче других потребна благодатная Божия сила, как несущему претяжелые бремена, — потребна милость, как такому, которому трудно избегать повинности пред Богом во многом (ибо души всех взыщутся от его рук), — потребен мир, как поставленному в необходимость быть в столкновениях и вести непрерывную борьбу» (блаженный Феофилакт), — и с своими и с чужими, и с внутренними и с внешними, и с видимыми и с невидимыми. Святой Златоуст говорит: «смотри, как он желает учителю того же самого, чего желает ученикам и народу; потому что и сам учитель, подобно им, имеет нужду в таких благах, и еще тем больше их, чем больше имеет он врагов и чем больше у него случаев прогневать Бога. Чем выше достоинство имеющего священство, тем больше у него и опасностей; ибо и одно исправное прохождение епископства может возвести на небо, и одна неисправность в этом деле может ввергнуть в самую геенну… Таким образом, учитель особенно имеет нужду в благодати Божией (милости) и мире. Если он без них будет управлять народом, то он все потеряет и погубит, не имея у себя кормила. Хотя бы он был опытен в управлении, но если не будет иметь этих кормил — благодати (милости) и мира — от Бога, то потопит корабль и плывущих».

«От Бога Отца и Господа Иисуса Христа Спаса нашего. Желает святой Павел сих благ и даров Титу или потому, что они ниспосылаются, как от Бога Отца, так и от Христа Иисуса Господа и что потому в благодарном исповедании можно относить их все и к Тому и к Другому; или потому, что благодать относится к Отцу, а мир к Сыну» (блаженный Иероним, который читал только: благодать и мир). По сему примеру (принимая чтение: благодать, милость и мир) можно возносить дары сии и ко всем Лицам Пресвятой Троицы: благодать — к Отцу, милость — к Сыну, мир — к Духу Святому; исповедуя, однако ж, что они ниспосылаются нераздельным действием Триипостасного Бога.

2) Начало Послания (ст. 1, 5)