Седьмое— хризолиф. Хризолиф, блестящий как золото, быть может, означает Варфоломея, украшенного многоценными добродетелями и блистающего Божественною проповедию.

Осъмое — вирилл. Этот камень цвета моря и воздуха, как я думаю, обозначает Фому, совершившего далекое путешествие для спасения индийцев.

Девятое — топазий. Топаз, подобный анфраксу по черному цвету и источающий, по рассказам, млекообраз–ный сок, исцеляющий глазные болезни, может быть, обозначает душу блаженного Матфея, объятую ревностию и украшенную пролитою кровию за Христа; она врачует Евангелием слепых сердцем и предлагает млеко новорожденным в вере.

Десятое — хрисопрас. Превосходящий блеском золото, хрисопрас означает блаженного Фаддея, благовестившего царю одесскому Авгарю Царство Божие, означаемое золотом, и мертвость в нем, знаменуемую просом.

Одиннадцатое — иакинф. Гиацинт лазоревого или небесного цвета означает Симона, как ревнителя Христовых дарований, получившего небесную мудрость.

Двенадцатое — амефист. Аметистом, багряным по цвету, означается Матфей, получивший огонь Божественный при разделении языков и заменивший отпавшего апостола за пламенное благоугождение Христу, избравшему его.

Это мы заимствовали из слов о камнях блаженного Епифания в применении к начальникам колен израильских и здесь повторяем, как лишь предположения и гадания об истине, известной только Открывшему ее, для упражнения читателя. Но во всяком случае истинно, что основания и камни драгоценные суть апостолы, обладающие свойствами камней, каждый своего, а все вообще — отличительным и лучшим во всех камнях. Поэтому данные рассуждения не нужно считать вымышленными самопроизвольно. Указывая частные свойства добродетелей каждого апостола, мы не отрицаем их единства и общности, но желаем лишь раскрыть полное тождество, которое соединяет их всех наподобие цепи.

А двенадцать врат — двенадцать жемчужин. Каждые врата были из одной жемчужины.

Двенадцать врат очевидно означают двенадцать учеников Христа, явивших нам дверь и путь жизни. Двенадцать бисеров — тоже они, как получившие блеск и просвещение от единого бисера Христа.

Улица города — чистое золото, как прозрачное стекло.

Благ горнего города нельзя с точностию объяснить одним сравнением. Поэтому площадь города представляется подобной золоту за свою многоценность, а за чистоту — подобной кристаллу. В нашем представлении оба эти свойства не могут быть выражены одним словом. Совершенное же знание вышнего города превосходит и слух, и взор, и мысль.

Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель — храм его, и Агнец.

И храма не видех в нем. Нет нужды в храме для города, имеющего своим покровом и охраною Бога, Которым мы живем, и движемся и есмы. Ибо, по обетованию, Он есть и храм святых, и обитатель, как в них живущий и ходящий (2 кор. 6,16). Агнец означает Агнца Божия, за нас закланного, с Которым существенно соединен и Животворящий Дух, представленный ниже под образом реки.

И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец.