Стих 7. Обаче горе человеку тому, имже соблазн приходит. Соблазн сеется диаволом, но воспринимается, питается и взращивается человеком, имеющим дурную и испорченную волю, о котором Христос здесь и сетует, как о слуге диавола. Затем научает и тому, каким образом нам избегать соблазнов.

Стих 8. Аще ли рука твоя или нога твоя соблажняет тя, отсецы ю и верзи от себе: добрейше ти есть внити в живот хрому или бедну, неже две руце и две нозе имущу ввержену быти во огнь вечный. Не о членах тела говорит этим, но о родных, знакомых и друзьях, которые служат нам вместо членов, —  как мы обстоятельнее изъяснили это в пятой главе. В ней сказано то же; поэтому найди там и изъяснение. Но там была речь о страсти, а здесь о всякого рода вреде. Бедным здесь называет безрукого.

Стих 9. И аще око твое соблажняет тя, изми е и верзи от себе: добрейше ти есть со единем оком в живот внити, неже две оце имущу ввержену быти в геенну огненную. Сказано и об этом в той же главе, и излишне было бы повторять. Действительно, нет ничего настолько вредного, как сообщество с злыми. Если мы часто отсекаем и некоторые из своих членов, когда они и сами остаются неизлечимыми и другие заражают, то гораздо более необходимо это по отношению к родным, знакомым и друзьям, когда они служат для нас соблазном или препятствием к хорошей жизни. Лучше без них спастись, чем с ними погибнуть. Дав совет избегать злых, повелевает почитать добрых. Говорит:

Стих 10. Блюдите, да не презрите единаго (от) малых сих…, т. е. таких, которые людям кажутся малыми по своей простоте, но Богу — великими по своей добродетели. Конечно, если не должно презирать одного из них, то очевидно, что не должно и двух, и более. Затем Он представляет их достойными уважения и в другом отношении.

Стих 10. Глаголю бо вам, яко Ангели их на небесех выну видят лице Отца Моего Небеснаго. Отсюда видно, что люди праведные имеют Ангелов хранителей; ибо Давид говорит: ополчится Ангел Господень окрест боящихся Его, и избавит их (Пс. 33, 8). А тех, которых охраняют Ангелы, имеющие пред Богом такое дерзновение, что всегда созерцают на небе Бога, — тех, конечно, не должно презирать, если не ради их собственной добродетели, то, по крайней мере, ради их хранителей. Лице Отца Моего, т. е. Отца Моего (Видят Его не так, как Он есть по Своей сущности, но насколько им возможно. Бога, — говорит, — никтоже виде нигдеже (Ин. 1, 18), не только телесная тварь, но и бестелесная). Далее представляет и другую основательную причину, почему не должно их презирать.

Стих 11. Прииде бо Сын Человеческий (взыскати и) спасти погибшаго. Пришел Я, говорит, в мир, или вочеловечился, чтобы спасти тех, которые погибли прежде. И если Я так заботился, то каким образом вы будете презирать их? Затем предлагает и притчу, которая показывает величие Его любви.

ПРИТЧА О ЗАБЛУДШЕЙ ОВЦЕ

Стих 12. Что вам мнится; Аще будет некоему человеку сто овец, и заблудит едина от них: не оставит ли девятьдесят и девять в горах и шед ищет заблуждшия. Человеком называет Себя Самого, а стами овцами — всю разумную тварь Ангелов и людей; овцами, потому что они подчинены и пасутся Им, а стами — по причине совершенства видов этих разумных тварей: их столько, сколько нужно. Число сто Он обыкновенно употребляет для обозначения совершенства, как напр. и о земле, приносящей плод во сто крат, как сказано в тринадцатой главе. Заблудившаяся овца это человеческий род, отделившийся от стада Божия и последовавший за коварными демонами. Горы, по мнению одних, — это небо, по причине его высоты, на котором Господь оставил другие виды (разумной твари), а по мнению других — земля, потому что на ней любят пребывать дикие демоны, как на горах звери, и потому что она приносит не добрый плод, радующий всеблагого нашего Владыку, а дикий, доставляющий удовольствие дикому сатане. К этим-то демонам Он и пошел, чтобы найти заблудившуюся овцу. Если человек не презирает заблуждающейся неразумной овцы, хотя имеет много незаблудившихся, то тем более не презирает разумной овцы Бог, милосердие Которого по отношению к милосердию человеческому ведь то же, что целое море по отношению к капле воды.

Стих 13. И аще будет обрести ю, аминь глаголю вам, яко радуется о ней паче, неже о девятидесятих и девяти не заблуждших. Мы не столько радуемся тому, чем владеем безопасно, сколько тому, что мы приобрели после потери. Владея первым всегда, мы не ощущаем столь великой радости, но потеряв второе и сильно опечалившись происшедшим отсюда вредом, мы, найдя потом, сильно радуемся, как бы получив какую-нибудь прибыль.

Стих 14. Тако несть воля пред Отцем вашим Небесным, да погибнет един от малых сих. Так, как научила притча. Отцом учеников называет Самого Себя, не только как их Учителя, но и как Творца. Нужно знать, что Отцом учеников Он иногда называет Своего Отца, а иногда — Себя. Пред Отцем вашим — вместо: в Отце вашем; это выражение тоже есть идиоматизм. Но почему Он не дал признака, по которому мы могли бы отличать этих малых? Чтобы, не зная достойного, мы не презирали никого, но заботились обо всех.

Стих 15. Аще же согрешит к тебе брат твой, иди и обличи его между тобою и тем единем. Окончив Свою сильную речь против соблазняющих и отовсюду их устрашив, переходит и к соблазняемым и повелевает им не пренебрегать соблазняющими. Братом называет единоплеменника и единоверца. Так как соблазнивший неохотно придет для оправдания, краснея и стыдясь соблазненного, то и посылает к нему этого последнего. Пойди, говорит, и обличи его, т. е. напомни ему, что он тебя соблазнил, докажи ему, что он тебя обидел, но только по-братски и с желанием исправить его, а не враждебно и с желанием порицать. И чтобы это обличение легче было принято, советует, чтобы оно происходило только между двумя, чтобы обличенный публично не сделался еще наглее и неисправимее.

Стих 15. Аще тебе послушает, приобрел еси брата твоего. Если он послушает твоих увещаний, раскается и осудит самого себя, то ты получил великую прибыль, именно — самого брата своего, член свой. Прежде ты потерял его, отторгнувшегося было вследствие соблазна от братского общения, что для истинных братьев составляет большую потерю.

Стих 16. Аще ли тебе не послушает, поими с собою еще единаго или два, да при устех двою или триех свидетелей станет всяк глагол. Так как ты один не мог уврачевать, то возьми с собою еще немногих, — чтобы опять-таки он не ожесточился еще более, думая, что изобличен всенародно, — а одного или двух помощников для того, чтобы в том случае, когда он не смягчится, они были свидетелями твоей кротости и его жестокости, чтобы по положению древнего закона при устах, или устами, двух или трех свидетелей стало, или подтвердилось, всякое слово, т. е. что ты со своей стороны сделал все и ничего не опустил, придя сперва к нему сам один, а после взяв с собою и других.

Стих 17. Аще же не послушает их, повеждь Церкви. Церковью здесь называет предстоятелей Церкви верующих. Открой им все, относящееся к нему. Может быть, они убедят его, уважающего достоинство их.