Разве не велики, не чудесны и не преславны дела Божьей премудрости? Дивны и непостижимы. Если какое-либо свойство считается незначительным, то тот, кто исследует его основательно, не может не восхищаться им. Когда ты рассмотришь стебель пшеницы или иного злака, проросшего из земли и выросшего в высоту, то найдешь, что высота нужна ему на пользу по разным причинам, чтобы не причинил ему вреда его низкий рост со всех сторон. Особенно же большую пользу ему приносят сильные ветры, когда он стебель поднимается вверх, и появляется зерно в колосьях, когда зерна, мягкие и сочные, не застывают и не могут терпеть жгучего зноя, но требуют охлаждения ветром, чтобы отогнать от себя этот вред. К тому же еще пусть будет солома на корм скоту и крышу домов. И видишь присущую ему по роду хрупкость, хорошо защищенную от повреждений, устроенную Творцом. И как некими костями и жилами, узами и коленцами, как плетями, сверху донизу обвит стебель. И потом еще кожура и колосья, как дома, созданы для пшеницы и копья поставлены на стражу, чтобы воспрепятствовать малым животным повредить его. Разве ты хочешь, видя это, противиться мудрости Божией и величию Того, кто все это сотворил, — величию искусного Творца. И воздай Ему хвалу и славу согласно силе своей.

    Если же хочешь узнать и о другом растении, которое на вид невзрачно, но очень нужно в жизни человеческой и которое сильно веселит сердца земледельцев и тружеников — я имею в виду виноградную лозу, — то и в ней найдешь непостижимую премудрость Творца и очень сильно подивишься и прославишь непостижимое величие Божьего разума и силы. Ибо когда Он сказал: «И дерево плодовитое, приносящее плод», то тут одновременно со всеми другими растениями проросла и пустила корни в земную глубину первая лоза, которая, как по лестнице, вышла из земли и соразмерно корням пустила ростки. Когда она вышла из земли и поднялась вверх, достигнув подходящей высоты, то разделилась на прекрасные побеги свои, равно разделяя им, как детям, свое богатство. И одинаково и равно заботясь о своем потомстве, она делит свою тучность, производя вьющиеся побеги и как бы обнимая их руками. Побеги идут вверх, и ветер не отрывает их от материнской лозы, но, напротив, сдерживаемые теми узами, они могут выдерживать тяжесть гроздей. Лоза имеет листья, плотно покрывающие ее ветви, и когда она вырастает высокой, с помощью этих листьев хранит своих детей от сильных дождей. Эти листья изваяны так, как будто в них сделаны дверцы, сквозь которые к ним проникают солнечные лучи. Но грозди получают необходимую теплоту, а не большую, которая может сильно повредить им.

    Но кто может рассказать о свойствах всех растений или семян, которыми они отличаются одно от другого, и об отличительных признаках каждого свойства? Какой человеческий ум может объяснить разницу и различие вкуса и качества съедобных плодов, которые они заключают в себе? Я имею в виду смокву (инжир), и миндаль, и яблоко, и орех, и прочее. Трудно найти слова, чтобы определить каждое по отдельности, и так как это дело требует больших усилий из-за подобия образов, оставлю его. Только о двух из них я рассказал, — имею в виду пшеницу и виноградную лозу, рассматривая их как выражение нашей истинной веры и любви. Поэтому и в Евангелии Господь сказал слово истины, используя притчу о сеянии пшеницы. Он говорит, что когда зерно падет на камень, или в тернии, или на пути, то не будет иметь плода, и не будет иметь никакого успеха, или потому, что зерно не найдет влаги, или потому, что оно глубоко вошло в землю, или потому, что было задавлено человеческими бедами и печалями, как плод в тернии, или потому, что было затоптано прохожими. И злоумышляют против нас наши противники. Если зерно падет на хорошую почву, то прозябнет и даст богатый урожай. Но Господь назвал Себя истинной лозой, говоря: «Я семь истинная Лоза, вы же ветви, а Отец мой — Делатель. Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. Тот, кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода».

    Если мы, подражая этому, поспешим, то будем такими же, как это пшеничное зерно, которое упало на добрую землю, и в сердцах своих прорастим веру ко Владыке своему и Господу и благими делами ее, как коленцами пшеничными, от земли до верха обвяжем. И поставим вокруг наших мыслей, как ости колосьев, быстрые и суровые мысли, для того чтобы отогнать зломысленных бесов, и сохраним чистое состояние нашей души, чтобы она всегда устремлялась на высоту и сохраняла плод своего разума, и окажемся теми, кто постоянно производит добрые плоды. Если же мы хотим подражать виноградной лозе, то сохраним в себе истинную любовь и будем заботиться о своих братьях, как это надлежит делать, и их скорби разделим с ними, как свои, и свяжем себя словами и делами, заботясь о братолюбии, так как узы совершения этих дел — любовь. И как неразделимо и соединено густое листвие с плодами, так и мы разумными помыслами и божественной надеждой покроем и сохраним плод наших мыслей и дел. И оставим в них как бы маленькие дверцы, через которые будем принимать малое и необходимое для поддержания нашей жизни и для удовлетворения потребностей. И тогда мы станем ветвями истинной лозы и, пребывая в ней присно, окажемся зрелыми и вдвойне праведными ее гроздьями.

    И сказал Бог: «Да прорастит земля зелень, траву, сеющую семя по роду и по подобию». Кто дает ей бесчисленное множество семян, кто ее пахал, или проложил в ней борозды, или, вспахав, разровнял? Следует знать, что никто другой, но только повеление Божье.

Владыка мира. Отец будущего времени». Горе твоему неверию, горе добровольному и предпочитаемому тобой окаменению. Как ты можешь верить, что и зелень, и цветы, и деревья, — все это родилось из земли без семян, а в то, что прежде проповедовали и возвещали святые пророки о Христе, что Он родился от святой и пречистой Девы по проречению великого Исаии, сказавшего: «Се, Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил, что значит: с нами Бог», — во все это не веришь. Но мы, оставив иудеев идти на свет огня и в пламя, которые они сами разожгли, возвратимся опять к тому предмету, о котором мы беседовали.

    «И дерево плодовитое, приносящее плод, в котором семя его по роду и по подобию на земле». И сразу в тот же миг проросло доброе и полезное маслиновое дерево, и вместе с ним орех, и смоковница, и яблоня, и другие деревья того же рода, а заодно с ними и ели, и кипарис, и сосны, и хвойные, и чернотополье, и вербы, и клены, и осины, и тополя, и множество прочих деревьев, подобных им, растущих высоко вверх. Еще появилось и низкое дерево, такое, как куст, которое не бывает высоким. Все это своею красотою украсило землю, воздав различными плодами, формами и характерным вкусом с помощью непостижимого языка природы, хвалу Творцу Богу, который вывел их из небытия. И, как подобает, они воздавали Ему благодарность, славословя Его. Ибо Давид сказал: «Хвалите Его, небеса небес, и воды, которые превыше небес. Да хвалят имя Господне горы и все холмы, дерева плодоносные и все кедры». И доселе и доныне они хвалят и славят Его своими голосами, более того, когда они как бы умрут во время зимы, то снова как бы воскреснут из мертвых в весеннее время. И с родившею их матерью умирают они каждый год, поскольку необходимо и потомству умереть, и когда она воскреснет, то и они восстанут вместе с ней по закону, который установил премудрый и искусный Бог и Творец на пользу людям.

    Есть иные города, жители которых насыщают свои очи всякими чудесами, производимыми чудесниками с утра и до вечера, и, слушая звуки неблагозвучных песен, рождающих в душах ненависть и нечистоту, долго не могут ими насытиться. Многие даже прославляют тех людей за то, что они, оставив торговлю на рынке и свои ремесла, которыми они живут, в лености и забавах проводят отведенные им годы жизни, не зная, что многочисленные игры и скверные зрелища наглядно обучают сидящих на них нечистым делам. И всевозможные стройные звуки свирелей и непристойные песни, вселившись в души слушателей, порождают не что иное, как насмешку и бесстыдство и желание слушать звуки свирели и побуждать других к этому же. Иные же, помешанные на лошадях, и во сне состязаются на колесницах, перепрягая их и, проще говоря, и во сне не отказываясь от этого безумия и волнения. Мы же те, кого великий Господь, Чудотворец и Художник, создал на созерцание Своих дел, будем ли трудиться, созерцая их, или будем лениться выслушать духовные слова, сказанные Моисеем?

    И сказал Бог: «Да соберется вода в сонм един, который под небом, и явится суша. И стало так. И собралась вода под небом в сонмы. И прозвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями». Сколько трудов доставил ты мне в предыдущих беседах, доискиваясь у меня причины, почему земля невидима. Ибо она была невидима для наших очей, а не по роду невидима, потому, что была вся покрыта водой. Теперь же послушай, как это объясняет само Писание, говоря: «Да соберутся воды, и да явится суша». Совлекутся покровы, чтобы открылась невидимая земля. Но кто-то, помимо этого доискиваясь причины, спросит и о том, почему воде по роду по повелению Творца присуще течение вниз, а не вверх, как об этом поведал Моисей. Ибо вода, до тех пор пока стоит на ровной земле, неподвижна, не может никуда течь. Но где только найдет небольшую покатость, тут же устремляется за двинувшейся вперед, и так передняя часть убегает, а следующая за ней подгоняет ее. И тем быстрее она движется, чем больше ее тяжесть и чем больше низкое место, в которую вода стекает. Да зачем тогда было повеление, которое приказало ей собраться в сонм единый? Было же сказано водному естеству, хотя оно постоянно стекает в низкое место и никогда не останавливается, но само ищет впадину. Ибо ничто не бывает таким плоским, как водное естество. И потом, почему было сказано: «Да соберется вода, которая под небом, в сонм един», хотя можно видеть многие моря, притом находящиеся в разных местах? На первый вопрос отвечая, говорим, чтобы ты из того первого повеления понял, что где приказал Творец, тут же и воды пришли в движение. И воды не могут удержаться, и где будет сильная покатость, туда вниз влекутся естеством. И какое стремление она [вода] имела к течению перед тем, пока Он не повелел ей, ты не видел и не слышал от очевидца. Пойми же, что Божий глас есть творец природы, и приказание, положившее начало творению, определило и порядок остального творения. Созданы были день и ночь, с тех пор и теперь они не перестают сменять друг друга, деля время на равные отрезки. «Да соберется вода». Приказано было течь водному естеству, и без труда осуществилось повеление. Говорю же сие, взирая на текущую часть вод. Ибо одни воды текут сами по себе, как, например, источники и реки, другие же, собравшись, являются стоячими.

    Но теперь моя речь о движущихся водах. «Да соберется вода в сонм един». Если тебе случится стоять у источника и видеть, как клокочет вода, подумай над тем, кто извлекает эту воду из недр земли, кто гонит ее вперед, каковы хранилища, из которых она выходит, каково место, в которое она втекает, и как эти места не оскудевают и не переполняются? А все сие сдерживается первым гласом Божьего повеления. От него было дано водам течение беспрестанное. При всяком рассказе о водах помни этот первый глас Божий.

    «Да соберутся воды в сонм един», то есть да не появится другое собрание вод, но первое совокупление вод пусть пребывает в первоначальном едином состоянии. Он [Творец] показал тебе, что есть много вод, распределенных по различным местам. И горные долины, прорезанные глубокими ущельями, имели собрание вод. К тому же и равнины многие, и поля, не уступающие по величине пучинам морским и болотам, разными способами были прорезаны впадинами. Все тогда было наполнено водой и собрано Божьим повелением в сонм единый, когда вся вода была принуждена излиться в одно место. И пусть никто не говорит, что если вода была выше всей земли, то все впадины, которые вместили моря, были тогда уже наполнены водой. Да во что же они [воды] могли собраться, если и прежде впадины были полны водой? Мы в ответ на это скажем, что в то же самое время, когда разлившимся водам надлежало собраться в одном месте, тогда и были приготовлены и созданы вместилища вод. Ибо не было еще ни моря за Гадиром, ни того большого и страшного для мореплавателей моря, которое омывает Британский остров и западную часть Иберии. Но тогда по повелению Божьему было создано пространство водное, и в него стеклось множество вод.

    А против того, что учение о создании всего сотворенного противоречит опыту (ибо нельзя видеть, что воды стеклись в одно собрание) многое можно сказать, но это всем известно. Нелепо думать, что те, кто говорит, что бывают болотные озера и от дождей собирающиеся лужи, могут опровергнуть наши слова. Но великое и совершенное собрание водное назвал Моисей «сонм един»; и колодцы суть собрания водные и рукотворные, рассеянные в низких местах земли, в углубления которых собирается вода. Следовательно, не всякому собранию водному он дал название «сонм един», но особому и наибольшему, в котором оказалась целая стихия.

    Как огонь, раздробленный нам на потребу на многие части, в совокупности разлит в эфире, и воздух, разделенный на мелкие доли, занимает все земное пространство, так и с водой происходит. Хотя она и разделена на малые части, но является единым собранием водным, которое отличает ее от других стихий. Ибо озера, которые находятся на севере, в землях Эллады, и в Македонии, и в Вифинии, и в Палестине, являются собраниями водными. Но ныне у нас речь о большом и необыкновенном собрании вод, которое по величине равно земле. А что те озера имеют много воды, никто о том не спорит, но в истинном смысле их не подобает называть морями и нельзя говорить, что они такие же соленые, как Великое море, или как Асфальтинское озеро и Севронитское, которое находится между Египтом и Палестиною и простирается в Аравийской пустыне. Те являются озерами, море же едино, как сообщают те, кто путешествует вокруг земли.

    Некоторые считают, что Урканское озеро и Каспийское обособлены от других морей, но если следует слушать тех, кто пишет о землях, то одно озеро сливается, проходя сквозь пустыню, с другим, и оба соединяются с Великим морем. О Чермном (Красном) море говорят некоторые, что оно, доходя до Гадеса, соединяется с морем, лежащим за ним.