11:28—37. Время и слова утешения знатного учителя, который прошел большое расстояние, особенно ценились, хотя обычно местные законоучители и ученики участвовали в похоронах, если у них была такаявозможность. Греческие и римские философы учили необходимости сохранять спокойствие и невозмутимость даже в случае тяжелой утраты; Иисус же предпочитает традиционную форму выражения скорби, принятую у евреев.

11:38-44 Воскрешение Лазаря

11:38. Для погребения часто использовались пещеры; к входу в пещеру по специально прорытому желобу обычно подкатывали камень в форме диска, чтобы защитить гробницу от проникновения животных, природных стихий и грабителей.

11:39. Тело обертывали в ткань и помещали в первом отделении гробницы; только год спустя, когда плоть истлевала, члены семьи должны были собрать кости в предназначенный для этого ящик, который ставили внишу в стене гробницы. По прошествии четырех дней (11:17) тело уже начало разлагаться, поскольку холодное зимнее время миновало (11:55). Никакие благовония (ср. ком-мент, к Мк. 16:1) в данном случае уже не могли устранить запах.

11:40—42. О предварительной молитве ср.: ЗЦар. 18:36.

11:43,44. Покойника обертывали полосами ткани — пеленами. Это обертывание было сплошным, причем для фиксации прямого положения ноги крепко связывались, а руки прижимались к торсу; даже лицо было обвязано платком (размером примерно в квадратный ярд) для поддержания челюсти. Такое плотное пеленание не позволило бы ходить и живому человеку, поэтому нетрудно вообразить, какое ошеломляющее впечатление произвел на свидетелей выход из гроба недавно умершего человека; указанные трудности неопровержимо свидетельствуют о сверхъестественной природе этого явления. Мужчины не могли готовить к погребению тела женщин, но женщины обычно заворачивали в пелены и мужчин, и женщин, так что Лазаря могли обвить пеленами его сестры.

11:45-57 Религиозные вожди замышляют убить Иисуса

11:45,46. О «фарисеях» в этом Евангелии см. в коммент. к 7:32.

11:47,48. Под «фарисеями и первосвященниками», которые собрали совет (дословно: «синедрион»), здесь подразумеваются либо весь состав Верховного суда Израиля, либо те из его членов, которые оказались на месте. С исторической точки зрения, озабоченность религиозных вождей вполне объяснима: те, в ком проглядывали черты мессий политического толка, угрожали их собственной власти и стабильности Иудеи в виду неизбежного вмешательства римлян; римляне признавали только одного царя — кесаря. Об этой тревоге религиозной аристократии свидетельствует и Иосиф Флавий, а одной из причин, по которой Иосиф Каиафа продержался на своем посту дольше других первосвященников I в. (18-36 гг.), было его умение ладить с римлянами. Но здесь Иоанн снова проявляет иронию: это была их точка зрения, а не римлян (18:38; 19:12); и хотя они убили Иисуса, в конце концов, в 70 г. н. э. римляне действительно отняли у них и храм, и народ.

11:49. Первосвященники, как и некоторые греческие жрецы (напр., в Элевсине), первоначально занимали свой пост пожизненно—в отличие от жрецов Сирии и Малой Азии, которые сменялись каждый год. Возможно, замечание Иоанна о том, что Каиафа был «на тот год первосвященником», — это насмешка над теми обстоятельствами, что римский наместник мог менять первосвященников по своему усмотрению, а отстраненный от власти родственник мог продолжать настойчиво вмешиваться в политику (18:13). Впрочем, он мог иметь в виду лишь то, что Каиафа был «первосвященником в тот год, когда происходили описываемые события», так как для датировки событий было принято использовать имена правителей.

Первосвященник был и главой "'синедриона. Первосвященник, который сообщает своим коллегам, что они «ничего не знают», — это верх иронии у Иоанна.

11:50—53. Здесь первосвященник подразумевает одно, а его слова свидетельствуют о другом, и истинный смысл этих слов более очевиден читателям Иоанна. И греки, и евреи верили, что люди, выступающие в качестве представителей Бога, могут иногда пророчествовать (возвещать Божью истину), сами того не подозревая. Некоторые еврейские предания, по-видимому, связывают пророчествование со священством.

Принесение в жертву немногих за многих — это хорошая политика, но плохая религия: Иосиф Флавий утверждает, что царь Агриппа II уговаривал народ воздержаться от мести за несправедливость во имя сохранения мира; но еврейские учителя призывали не выдавать врагу на поругание или смерть ни единого израильтянина, даже если это приведет к уничтожению всего народа.

11:54,55. Во дворах храма было множество бассейнов (купален) для ритуального омовения; ср. также: 2:6 и 3:25.